Загадай желание в Новый год

Дамочка с достоинством кивнула и продолжила молча осматривать зал. Кто бы сомневался! Видимо, Улька рассказала о своем визите к нам, чем вызвала неуемное любопытство соседки.

– Позвольте предложить вам чаю, – наконец, нарушил тишину Даль после того, как гостья пошла по залу на второй круг.

– Не стоит, я лишь на минутку заглянула. Сам знаешь, перед Новым годом дел полно. Просто волновалась за тебя, но мне нравится, как в этот раз все сделано. С умом, учтена каждая мелочь, покупателям должно прийтись по душе.

– Спасибо.

– Хочу дать небольшой совет. Перед открытием разбросайте по городу листовки. Лишняя шумиха не помешает, а стоит всего ничего.

– Так и сделаем!

Женщина прохаживалась, касалась кончиками тонких сухоньких пальцев до украшений, новых полок. Досталось и мне несколько задумчивых взглядов. Но все как-то вскользь, без особого интереса. Зачем же на самом деле она пришла?

– А как у Ервея самочувствие? – совсем уж безразличным тоном спросила она. Однако броню Даля пробила-таки. Парень побледнел, потом пошел пятнами.

– Все так же, – наконец, выдавил он.

– По-прежнему в лечебнице? Не надумал вернуть деда домой?

– Там за ним профессиональный уход, – глухо отозвался Даль. – Извините, мне нужно идти, вас проводит Лариса.

– Не стоит, – ледяным голосом отказалась Мата. – Мне уже пора. Всего доброго.

Сама ушла, а холод после ее визита так и остался. Даль молчал. У меня же из головы не шло услышанное. Выходит, дед, который заболел и оставил лавку на внука до сих пор жив? Лежит в лечебнице под надзором врачей, а Даль в это время загадывает желание о возрождении бизнеса?

Эх. А я-то уже начала проникаться к парню симпатией. Вовремя пришла соседка. Не зря я не доверяла его смазливому личику! Как чувствовала, что он такой же как все.

Рада ли я была, что оказалась права? Вряд ли. Сильно расстроилась? Тоже не уверена. Единственное, в чем я не сомневалась, так это в том, что нужно подтолкнуть Даля поскорее озвучить оставшиеся два желания и отчалить домой. Надоело все!

Открытие лавки прошло без сучка и задоринки. Не удивительно, все-таки к успеху приложила руку линси, вернее, магию. Никаких проблем, одно везение. Мы претворили в жизнь большую часть наших идей, и местный люд встретил их с восторгом. Даль еле успевал снабжать лавку выпечкой. Мы с Алошкой поочередно стояли у прилавка, упаковывали в подарочную слюду стопки печенья и большие праздничные пряники. А народу прибывало все больше и больше.

Вот уже семь дней подряд мы закрывали лавку гораздо позже, чем было указано на вывеске. Сувенирную выпечку и сладкие украшения на елку сметали быстрее, чем дворники снег на центральной площади. К чаю горожане тоже не забывали прикупить вкусненького. За неделю мы покрыли все вложения и даже вышли на приличный доход.

Не знаю, радовался ли успеху Даль, по его невозмутимому лицу трудно было что-то понять. Как надел каменную маску после ухода Маты, так и не снимал. Улыбку время от времени натягивал по необходимости, только и всего.

Мне было все равно, на самом деле. Я больше не переживала за общее дело и не сочувствовала Далю. Просто отмечала про себя, что скоро, совсем скоро появятся и другие желания, ведь людям свойственно хотеть большего.

Алошка радовался за себя и за всю нашу компанию. Вот у кого было новогоднее настроение с предвкушением чуда и ожиданием вожделенного самоката. Малец не сомневался в том, что лавка семимильными шагами двигается к процветанию, он восторженно принимал каждого нового покупателя, поздравлял с наступающим всех подряд, и с детской непосредственностью любовался нашей разряженной в сладости елкой.

– Даль! Принимай товар! – прогрохотал с порога белобрысый парень, закрывший собой дверной проем. Высокий рост и широкие плечи подсказали мне, что пришел тот самый единственный друг, что остался у Даля после разорения. Молодой человек работал мельником и на первых порах снабжал нас мукой в долг. Сегодня привез мешки самолично?

– Оран, – Даль радостно бросился на встречу верзиле.

– Показывай свое сокровище, – сочным басом потребовал гость. – Страсть, как хочу посмотреть на удивительную помощницу, благодаря которой ты так быстро развернулся. Лавка ожила в считанные дни. Да что там! Мне кажется даже во времена деда Ервея вы не заказывали у меня столько муки.

Неужели Даль все-таки рассказал другу о линси? Не может быть! Его же предупреждали!

Я попыталась спрятаться за широкой спиной хозяина. Не хочу больше становиться переходящим трофеем! Однако Даль крутился словно снежная поземка, удивляясь, куда могла деться помощница, только что сметавшая крошки с прилавка.

– Где Ириска, о которой Алошка мне без умолку толковал? – продолжал басить Оран, уже приметив меня и не сводя глаз. Наконец, и Даль обнаружил. Схватил меня за руку и выудил из-за своей спины.

– Позволь представить тебе Ларису.

– Уууу, Ириска звучит вкуснее, – протянул Оран и, скорчив смешную рожу, подмигнул мне. Не похоже, чтобы он догадывался про мои способности линси.

– Ириской тоже можно, – вздохнула я. Детское глупое прозвище преследовало меня даже в другом мире.

– Оран. Польщен до глубины души. – Не дожидаясь, пока его представят, парень схватил в свои ручищи мою ладонь и с чувством пожал ее. – Вот значит, как выглядят мозговитые девушки. Далю просто повезло встретить тебя. Сам он вряд ли додумался бы до таких прибыльных идей. – Он обвел рукой зал и остановился на елке, украшенной выпечкой. Орехи, шишки, шары, зверушки, снежинки, звездочки. И все съедобные, источающие умопомрачительные ароматы ванили, корицы и какао.

Я улыбнулась. Друг Даля, а сходство больше прослеживалось с простодушным Алошкой.

Задерживаться с парнями не стала, закончила свои дела и ушла в выделенную мне комнату. Даже мысленно никогда не называла ее своей. А в последние дни я и вовсе пребывала в чемоданном настроении. Исчезнуть из этого мира хотелось неимоверно. И все из-за чертова Даля. Ну нет, понимала же, что подонок, но каждый раз, как он попадал в мое поле зрения, не могла отвести от него глаз. Сама себя ругала, и при этом постоянно прислушивалась, не раздастся ли его голос. А стоило ему с кухни принести в торговый зал очередной поддон выпечки, так я старалась забрать ношу, обязательно коснувшись кончиками пальцев его горячих рук.

Мысленно отвесив себе оплеух за то, что вместо сна снова принялась рефлексировать, я вылезла из теплой постели. Спустила ноги на теплый пол – до чего удобна бытовая магия, иной раз подумываю, что она приносит гораздо больше комфорта, чем привычные технологии моего мира. Накинула поверх скромной сорочки безразмерный махровый халат и вышла из комнаты. Нужно хлебнуть водички, может, тогда получится заснуть.

Дойти до кухни не успела. Мужские голоса, хорошо слышимые на лестнице, заставили меня сначала затормозить, а потом тихонько притулиться на ступеньках.

Даль и Оран выпивали. И разговаривали, как же без этого. Хоть и не любительница я совать нос в чужую жизнь, а все-таки невольно прислушалась.

– Мне кажется, она меня однажды загрызет. Как отправили деда в лечебницу, так каждый раз при встрече спрашивает, когда вернем его обратно, – угрюмо делился переживаниями Даль. – Так тошно становится! Чувствую себя последним подонком. Можно подумать я специально избавился от деда.

– Ладно тебе, не слушай ты эту Мату, – уговаривал пьяненький Оран, с трудом выговаривая слова, – язык у нее ядовитый. Кто же не знает, совсем без лечения деда не оставишь. Та же лечебница стоит немало. Ты еле сводишь концы с концами, а нормального заработка, между прочим, по ее вине лишился, где уж взять денег на личного лекаря, который стал бы навещать деда Ервея на дому.

– Не по ее. По своей я потерял покупателей, только по своей вине.

– До чего ты наивный!

– Но теперь дела наладились. Если и дальше будут такие же продажи, как на этой неделе, я мог бы действительно нанять сиделку и платить лекарю…

– Не. Сейчас пик продаж перед праздником. Потом так не будет. Ты же не хлеб продаешь, а сладости, они не так необходимы народу.

– Это да. Но что мне тогда делать? – Даль вздохнул.

– То же, что и раньше. Продолжать работать и навещать деда Ервея в лечебнице. Возможно, позже…

– Я скучаю…

– Понимаю.

– Я так по нему скучаю. Все на свете отдал бы, лишь бы дед выздоровел. Почему это невозможно?

– Жизнь жестока.

– Он заменил мне отца, а после смерти матушки и ее тоже.

– Знаю.

– Он угасает, а я вижусь с ним от случая к случаю. – Даль уронил голову на скрещенные руки, плечи его мелко затряслись.