Марья Бессмертная

Оглядев картину, я даже ощутила некоторую робость. Надеюсь, моя наследственность не будет настаивать на таком вот геноциде сказочного окружения.

За столом я сидела в одиночестве. Костопрах стоял чуть поодаль и щелкал костяшками пальцев, после чего на столе появлялось новое кушанье. Да, передо мной оказалась самая настоящая скатерть-самобранка. Точнее, ее часть.

– Тут ведь оно как вышло, – в ответ на мою догадку пояснил скелет. – Самобранка – уж больно нужная вещь в хозяйстве, вот ее и потрепало временем. На мелкие кусочки.

– Это как? – не поняла я. – Разрезали, что ли?

– Ну, где-то разрезали, где-то порвали, – ответил Костопрах. – После чего нашили волшебные лоскуты к обычным скатеркам. Те теперь тоже могут яства готовить. Но, в отличие от самобранки, которая в любое время дня и ночи завсегда накормить могла, эти скатерти раз в день, а то и раз в месяц чего-то накрыть могут. От размера лоскута зависит.

– А наша какая?

– Наша-то? Пару раз в день стол накроет, не волнуйся, царевна. Кощей смог ее к источнику подключить. А вот за пределами его действия, может, раз в неделю и сподобится.

Я понятливо кивнула и придвинула к себе горячий горшок, пахнущий просто умопомрачительно.

На первое были щи со щавелем, которые Костопрах почему-то назвал хлёбовом. Затем появилась пшенная каша с кусочками ягод и осетр, запеченный целиком. Закусывать их предлагалось пирогами с вязигой, кулебякой и солеными грибочками. А на десерт подали блины с вареньем и огромную кружку пенного напитка со вкусом меда и трав, который скелет назвал сбитнем.

Все это я съесть, естественно, не смогла, но попробовала каждое блюдо. Интересно же, как в сказках питаются. И, могу сказать, ничего так, плотненько. Это вам не суши на один зуб.

Сыто вздохнув, я с сомнением посмотрела на пряжку ремня, раздумывая, ослабить его или нет. Решила, что не буду, само все утрясется. Поднялась из-за стола. Интересно, скатерти спасибо надо говорить? На всякий случай сказала, после чего удостоилась странного взгляда Костопраха.

Скелет, правда, промолчал. Лишь снова щелкнул пальцами, и трапезный стол стал чистым.

– Ну что, теперь, наверное, собираться надо, – сказала я. – Время идет, а кот сам ко мне не явится.

– Как изволишь, царевна, – Костопрах поклонился. – В конюшню бы тебе заглянуть, на коня поглядеть, а слуги пока поклажу соберут.

Я вмиг заволновалась.

– Коня? А я что, верхом поеду? Я же не умею!

– А как иначе-то? – Костопрах озадаченно покачал головой. – Ножками-то далече топать придется. Тем более конь не простой, а волшебный. Скачет Вещий конь Кощея выше лесу стоячего, ниже облака ходячего, горы, реки и озера меж ног пропускает, поля-луга хвостом устилает…

– Ну, точно навернусь! – перебила я его. – А по-другому никак нельзя? Без того, чтобы свою бессмертную жизнь доверить какой-то скотине неразумной?

– Нет, – твердо ответил скелет. – Конь Кощеев и в беде поможет, и пройдет там, где пеший сгинет. Тем более эскорт-то с тобой только до реки Смородины отправится. Дальше нам нельзя. Как только выходим за пределы нашего царства, так сразу того… Гнить начинаем и на куски разваливаться. Токмо Кощеева магия удержать нас может. А ты ей не обучена. Потому только на коня Вещего и его защиту вся надежда будет.

Я тоскливо посмотрела на стол. Может, еще чего-нибудь пожевать? Отсрочить знакомство с транспортным средством и неполноценным сопровождением? Но потом решительно мотнула головой, не желая показывать слабость:

– Ладно, веди!

Скелет послушно двинулся к выходу из трапезной. Подхватив посох, я отправилась за ним. В конце концов, меня не только встреча с конем ждала, но и возможность посмотреть, каков Кощеев дворец снаружи. Я-то в окна только внутренний двор разглядеть смогла – большой и квадратный. Дворец окружал его, возвышаясь на пять этажей, создавая видимость этакого колодца. По углам тянулись в небо четыре приземистые башни, а пятая стояла посреди двора и была настолько высока, что шпиль ее скрывался в серой утренней дымке. Именно она, похоже, и звалась тем самым Багровым Оком. По крайней мере, багровое сияние, в которое было окрашено небо вокруг нее, об этом недвусмысленно намекало.

В общем, хотелось увидеть больше!

И я увидела, причем увиденное превзошло самые смелые мои ожидания. Миновав огромный холл, мы вышли на парадное крыльцо дворца, и впереди раскинулась здоровая, мощенная гладко отесанными булыжниками дворцовая площадь. Впереди, метрах в двухстах от нас, виднелась мощная стена, на которой я смогла разглядеть странных тощих умертвий в балахонах и с посохами.

Но не они поразили меня больше всего. Отойдя от крыльца, я задрала голову, чтобы посмотреть на дворец, и узрела… ступенчатую пирамиду! Да, дворец был выложен из черного камня этаким здоровущим ступенчатым пятиэтажным квадратом типа мавзолея или ацтекского храма.

– Офиге-еть, – выдохнула я восхищенно. – Ну ничего себе у вас архитектор проект замутил!

– Так сам Кощей вид замка и утверждал, – откликнулся Костопрах.

– Пирамида – наилучшая фигура для аккумулирования магической энергии, – важно добавил посох. – Ежели по центру ее встать, колдовство дюже мощное выходит.

– А по центру у нас как раз Багровое Око находится, – припомнила я.

– Именно, – подтвердил Костопрах. – Батюшка ваш в энтих вот колдовских делах не зря сильнейшим мастером прослыл. Нет ему равных, и победить его никто не может… точнее, не мог до этого момента, – запнувшись, уже не так уверенно добавил он.

– Ничего, разберемся, – я попыталась быть оптимистичной. – Сейчас к коту съезжу, пообщаемся и решим, как побег из этой вашей Тридевятой Шоушенки организовать.

– Шоу… кого?

– Не бери в черепушку, – отмахнулась я. – Давай показывай коня. Я, кажется, готова его увидеть.

Конюшня оказалась длинным одноэтажным зданием, сложенным все из того же черного камня. Находилась она, как ей и полагалось, около внешней стены и выездных ворот. Правда, главный конюший – здоровый такой амбал-зомби, – услышав от Костопраха, что-де «царевна коня Вещего видеть желает», повел нас не к главному входу в здание, а куда-то за угол.

– Отдельно его держим от обычных, – в ответ на мой вопросительный взгляд пояснил он. – Ибо все ж царский конь, особенный.

За углом и впрямь оказались широкие двери, ведущие в отдельное стойло, судя по всему, класса люкс. Отворив их, конюший с поклоном пропустил меня вперед.

Отогнав некстати вернувшуюся робость, я зашла. В нос ударили запахи сена и почему-то серы. Стойло оказалось довольно просторным, как для одного-то коня. А еще здесь было довольно темно, так что разглядеть эту самую царскую лошадь не получилось.

– И где? – негромко спросила я.

– Да вот же он, царевна. Впереди, – ответил Костопрах из-за спины.

Сам он, кстати, как и конюший, почему-то в стойло заходить не спешил.

Я прищурилась, но все равно ничего не увидела. Недовольно буркнула:

– Вы бы хоть свет включи…

И осеклась, потому что во тьме, примерно в метрах двух над полом, зажглись два алых огонька.

Ойкнув, я отступила на шаг. А потом из темноты выступил он. Конь.

И вот на этом… этом я поеду?!

Я судорожно сглотнула.

Передо мной возвышался огромный вороной коняра, бугрящийся мышцами. Глаза его горели пламенем, из ноздрей поднимался легкий дымок. Конь всхрапнул, и, клянусь, я разглядела, как из левой ноздри сыпануло искрами, а по длинной вьющейся гриве пробежали маленькие алые молнии.

Та-ак. Теперь понятно, почему его отдельно держат! Конь волшебный. Которому, если все-таки решусь подойти, я макушкой даже до спины не достану. Весело, ничего не скажешь!

Конь смотрел на меня, я – на него. Мы оба не двигались. И, по крайней мере, я потому, что от страха буквально оцепенела.

– Не бойся, царевна, – донесся до меня голос Костопраха.