Коньяка не выпитая жалость
Да желание сказать – я умерла.
Почему
Лавочка. Фонарь.
И снег не тронут.
Ждёт кого-то?
Может быть меня?
Расстреляла я свои патроны.
Но один остался- для себя.
Отниму рассвет – не будет утра.
Зацелую до смерти луну.
И пойду. И не была как будто.
Быстро. Незаметно
Почему…
Я какая есть – такая буду,
Можешь закопать и сжечь меня,
Я тебя приравниваю к чуду,
Любят потому что, а не для.
Они бывают большими
Маленькие районные центры.
Серые. Унылые. Тоскливые.
Вытягивают, высасывают меня.
Делают это нудно, безразлично. Буднично.
Не меняя выражения своего тусклого, облупленного лица.
Вечером улицы пусты.
Жалкие домишки,
двух-трёх этажные здания.
Ленин на площади.
Не чищенные тротуары
Заброшенные парки.
Но я их люблю.
Как-то по-особенному.
Через боль и грусть.
Они бывают большими по размеру,
Но не по сути.
Там, где живу сейчас я,
Нет даже этого.
Не скучай
Вот и вечер выбивает пробки.
По стаканам кто вино кто воду.
Из цветной потасканной коробки
Глянцевую достаю свободу.
По краям улыбку глажу взглядом
Да считаю длинные реснички.
Я прощаюсь..
Не скучай,
не надо
Всё прошло.
И поджигаю спичку.
Нездешнее
Песчинка в часах песочных
Жилка височная
седина выстрочена
нитками прочными
Что же ещё хочешь ты?
Выбелена кожа
солью слёз ветра
Выстирана до
голубизны синькой
неба
Коркой запеклось
нежное
обезболенное
обездоленное
счастье
по ночам-
здравствуй.
когда умирает луна —
пока…
Обласканы облака,
изнежены,
и сирень и яблони —
снежные.
баюкаю подснежники
любви покалеченной.
но вечной.
Живу бессердечной.
Тебе подарила —
Зачем мне сердце,