Моё прекрасное чудовище

Окрасились в багряный верхушки елей, означая скорый приход рассвета. Деревья стали реже. Я внутренне возликовала. Я иду правильно. Главное – найти тропу, и смогу выйти куда-нибудь, а там…

Глухой рык заставил замереть. Сердце стукнуло тревожно и испуганно. Оборачивалась медленно, только для того, чтобы увидеть стоящих в десятке шагов от меня трех жутких созданий. И откуда-то изнутри, как подсказка, у меня пронеслось:

«Гариконы!»

Глава 6

Никогда я не видела столь пугающих и в то же время грациозных животных. Большие, ростом почти с меня. С черной лоснящейся шкурой, под которой перекатывались валики мускул. Морды хищные, с умными черными глазами, направленными на меня. Высокие холки и небольшие круглые ушки. Губы оттопырены, и за ними двойной ряд острых клыков. Длинные остроконечные хвосты застыли, не двигаясь. Если я хорошо помню науку Дарьера, еще по детству рассказывавшего мне о диких животных, то это означает, что твари напряжены, но не агрессивны. Может, мимо пройдут? Я стояла не шевелясь, но и не в силах отвести от них взгляда.

Все три хищника внимательно на меня смотрели. Один сделал мягкий беззвучный шаг. Вытянул морду, принюхиваясь к моему запаху. Я дышать перестала. Тварь сделала еще один осторожный шаг.

– Тихо, тихо, я не опасна. Идите миром, – произнесла я глухим шёпотом больше для собственного успокоения. Но странное дело, тварь будто прислушалась, и следом за ней столь же бесшумно подошли ко мне остальные.

– Я совсем-совсем не опасна, – продолжала самым умиротворенным голосом. Одним богам известно, как мне удавалось не закричать от страха и не пуститься бежать. Но я помнила рассказы Дарьера. Бежать нельзя. Сработает инстинкт жертва-хищник. И если сейчас у меня еще есть хоть какой-то шанс, то потом точно не будет. Ведь Хайн говорил, что гариконы очень быстры.

Я руки расслабила и опустила. Гариконы очень внимательно за мной наблюдали.

Один подошел совсем близко и понюхал.

Сердце, казалось, перестало биться, а я дышать.

Мокрый нос коснулся моей руки, расцарапанной ветвями в кровь.

Кровь!

Все, мне конец. Сейчас сработают инстинкты хищников и меня разорвут на части. Я в ужасе глаза закрыла, желая только одного: пусть смерть будет быстрой. А еще лучше упасть бы сейчас в обморок, чтобы не чувствовать, как меня буду рвать кровожадные твари.

Но, вопреки всем моим ожиданиям, кожи коснулся липкий язык, провел по моей ране, и как-то утробно было произнесено:

– Мбау-у-ум.

Я с содроганием глаза открыла.

Все три гарикона стояли рядом. Один лизал мои раны. Двое остальных с насторожённостью на меня смотрели.

То есть жрать меня не собираемся? Или ждем, пока побегу?

Тот, что облизывал, поднял морду, внимательно на меня смотря.

– Мбау-ум, – произнес прямо мне в лицо и слегка качнул хвостом, словно в приветствии.

Я растерянно смотрела на него.

– Мбау-ум, – поддержали остальные.

Я чисто механически подняла руку и коснулась головы стоящего рядом со мной зверя. Погладила. Он глаза закатил и сел передо мной, спрятав клыки и высунув язык. Огромный синий язык.

Боги! Я сейчас точно лишусь чувств. Потому как совершенно не понимаю, что происходит и почему я до сих пор жива.

Почесала гарикону за ухом, он блаженно заурчал, будто огромная кошка. Двое остальных приблизились ко мне. И вытянули морды, явно в ожидании ласки.

Превозмогая жутчайший страх, я и их погладила.

– Мр-р-р-р, – заурчало тремя голосами, распугивая окрестных птиц.

Один из гариконов совсем осмелел и потерся о меня огромной черной головой.

– Мр-р-р.

Это было странно и пугающе. Я стояла в окружении трех крупных хищников, ведущих себя со мной так, словно обычные домашние коты. Ластились, мурчали и заглядывали в глаза.

А потом из рассветной полутьмы леса раздалось грозное и очень пугающее рычание. Куда как более пугающее, чем ластящиеся ко мне гариконы. Те разом замерли, ощетинились, вставая передо мной.

И тогда из-за деревьев на нас выскочил…

Все. Обморок. Мне срочно нужен обморок.

Гариконы по сравнению с вышедшим просто милахи-кошечки.

В глазах чудовища металась дикая ярость. Морда, чуть вытянутая, хищно оскалена, длинный черный хвост и крылья. Огромные черные перепончатые крылья.

Просто огромная летучая мышь с оскалом и жутким взглядом черных глаз, в глубине которых бешено мечущиеся синие искорки.

Гариконы были быстры и молчаливы. Черными молниями они кинулись на неожиданного гостя.

Удар когтистой лапы распорол одному морду. Но он тут же вскочил и снова бросился на монстра.

А я вдруг отчетливо поняла, что это же они меня спасают! Гариконы защищают меня от чудовища, вышедшего из лесу. Монстра с вытянутой мордой и крыльями. С искорками в глазах.

Шаена!

Того самого, которого я видела в башне. Это не было сном или моим страхом. Они и правда чудовища!

Выворот ловкого тела, и один из гариконов отлетел в сторону, переламываясь о дерево. Заскулил. Я бросилась к нему. В темных глазах метнулась боль, и взгляд потух.

Оно убило его! Чудовище убило гарикона, смело и безрассудно бросившегося спасать меня.

Я вскочила.

Смерть гарикона, моя ярость, страх, ненависть – все переплелось в жгучий узел внутри и выпрямилось пружиной. Я схватила валяющийся недалеко толстый сук и с воплем кинулась на монстра.

Удивление на миг застыло в его глазах, когда я с криком: – Сдохни, тварь! – обрушила на мохнатую голову палку.

Эффект неожиданности сработал. И хотя шаен не упал, но покачнулся и мордой замотал.

– Бежим! – завопила я гариконам и, бросив надломленный сук, пустилась в гущу леса.

Дважды приказывать моим защитникам не пришлось. Они кинулись за мной.