Чернее черного. Весы Фемиды

– Мой дорогой друг, вам решительно не о чем жалеть. Боюсь, мне все это даже нравится, – успокоил суперинтенданта мистер Уипплстоун.

3

Аллейн и сам толком не знал, какого рода прием ожидает его у Громобоя и какую тактику ему следует избрать.

Впрочем, Громобой повел себя вполне традиционно. Он размашистым шагом приблизился к Аллейну и стиснул его ладони в своих.

– Ага! – взревел он. – Вот и ты наконец. Я рад. Теперь мы сможем покончить с этим делом.

– Боюсь, до окончания пока далеко.

– Только из-за ваших кляузных полицейских. И поверь, дорогой мой Рори, тебя я к этой категории не отношу.

– Вы очень добры, сэр.

– Сэр, сэр, опять этот вздор! Ну ладно. Не будем тратить время на пустяки. Я принял решение, и ты будешь первым, кто о нем услышит.

– Спасибо. С удовольствием.

– И хорошо. Стало быть, слушай. Я отлично понимаю, что твой смешной коллега – как его зовут?

– Гибсон? – подсказал Аллейн.

– Гибсон. Да, Гибсон. Я отлично понимаю, что достойный Гибсон с его оравой телохранителей и прочей публикой находится здесь по приглашению посла. Я прав?

– Безусловно.

– И опять-таки хорошо. Однако мой посол, как мы говаривали в «Давидсоне», перекинулся, и верховная власть в любом случае перешла ко мне. Так?

– Разумеется, так.

– Разумеется, так, – с огромным удовлетворением повторил Громобой. – Власть принадлежит мне, и я собираюсь ею воспользоваться. Была совершена попытка лишить меня жизни. Она провалилась, на что обречены все попытки подобного рода, это я уже объяснял тебе, когда ты так порадовал меня своим приездом в Нгомбвану.

– Объяснял.

– Тем не менее попытка имела место, – басил Громобой. – Убили моего посла, и это требует досконального выяснения всех обстоятельств.

– Тут я с тобой всецело согласен.

– Поэтому я собрал всех живущих в этом доме и намерен допросить их в соответствии с нашей исторически сложившейся демократической практикой. Нгомбванской, я имею в виду.

Аллейн, далеко не уверенный в том, что представляет собой эта практика, осторожно осведомился:

– Ты полагаешь, что виновный может находиться среди твоих домочадцев?

– Может быть, и нет. В таком случае… – Рокочущий голос внезапно стих.

– В таком случае? – подсказал Аллейн.

– В таком случае, дорогой мой, я рассчитываю на то, что ты и достойный Гибсон с тобой вместе поможете мне во всем разобраться.

Выходит, он уже распределил обязанности, подумал Аллейн. Громобой будет заниматься черными участниками событий, а он, Аллейн, и Скотленд-Ярд могут делать все, что им заблагорассудится, с белыми. Это и вправду приобретает сходство с вывернутым наизнанку апартеидом.

– Не мне тебе объяснять, – сказал Аллейн, – что наши официальные лица – на всех уровнях – очень озабочены случившимся. В особенности встревожена Специальная служба.

– Еще бы! – радостно произнес Громобой. – Понасажали громил под каждый куст, и на тебе!

– Ну хорошо. Очко в твою пользу.

– И все же, дорогой мой Рори, если убийца и вправду метил в меня, следует сказать, что я обязан жизнью тебе.

– Чушь.

– Ничуть не чушь. Простая логика. Ты толкнул меня в кресло, а бедняга посол тем временем размахивал руками и выглядел совершенно как я. Ну и – блям! Да-да-да. В этом случае я обязан тебе жизнью. Я не пожелал бы оказаться в подобном долгу ни перед кем, кроме тебя, – перед тобой же я с охотой его признаю.

– Ничего подобного, – испытывая крайнее смущение, сказал Аллейн. – Вполне возможно, что мое вмешательство было просто-напросто проявлением бессмысленной и беспардонной настырности. – Он поколебался и в порыве вдохновения добавил: – Как говаривали мы в «Давидсоне». – И поскольку добавление имело явный успех, поспешил продолжить: – Если следовать твоим рассуждениям, ты можешь с таким же успехом заявить, что именно я повинен в смерти посла.

– Это, – откликнулся Громобой, – совсем другой коленкор.

– Скажи, – спросил Аллейн, – у тебя есть какая-либо теория насчет того пистолетного выстрела?

– А! – мгновенно откликнулся президент. – Пистолет! Так вы нашли оружие?

– Нет. Я назвал его пистолетом предположительно. Револьвер. Дробовик. Автоматическая винтовка. Все, что хочешь. С твоего разрешения мы поищем его.

– Где?

– Ну… в парке. В озере, например.

– В озере?

Аллейн коротко изложил ему рассказ миссис Кокбурн-Монфор. Громобой, как выяснилось, достаточно хорошо знал Кокбурн-Монфоров и даже работал с полковником в пору создания нгомбванской армии.

– Толковый был работник, – отметил Громобой, – но, к несчастью, начал попивать. А жена его попросту распустеха, как мы выражались когда-то.

– Она уверяет, что мужчина в уборной был черным.

Последовала долгая пауза.

– Если это так, я его найду, – наконец сказал президент.

– Дома он определенно не покидал. За всеми выходами наблюдали очень внимательно.

Если Громобой и ощутил соблазн отпустить еще одно замечание по поводу методов мистера Гибсона, то подавил его.

– А вообще-то это правда? – спросил он. – Я о метком стрелке. Он действительно стрелял в меня и промахнулся? У вас есть доказательства?

– У нас вообще нет доказательств чего бы то ни было. Скажи, ты доверяешь – абсолютно доверяешь своему копьеносцу?