Чернее черного. Весы Фемиды

– Да, пожалуй.

– Как-никак его убили.

– Тоже верно, – признал Громобой.

Никто не сравнится с негром в умении придать себе скучающий вид. Веки Громобоя почти сомкнулись, оставив приметными лишь две узенькие прорези, в которых сквозили белки глаз, губы обвисли, голова склонилась на грудь. Казалось, все тело его поникло. По всему было видно, что Громобой томится, и Аллейн, помнивший эту его манеру по прежним годам, сказал:

– Ну бог с ним, не буду отнимать у тебя время. Нам все же нужно прояснить две вещи: во?первых, ты примешь помощника комиссара, когда он приедет?

– Разумеется, – не открывая глаз, пророкотал Громобой.

– И во?вторых. Ты по-прежнему не возражаешь против работы уголовной полиции внутри посольства или предпочитаешь, чтобы мы убрались отсюда? Решать, разумеется, вашему превосходительству, но мы были бы рады услышать что-то определенное.

Громобой открыл чуть налитые кровью глаза и прямо взглянул в лицо Аллейна.

– Оставайтесь, – сказал он.

В дверь негромко стукнули, вошел Гибсон – большой, бледный, явно готовый к тому, что придется оправдываться.

– Я прошу прощения, сэр, – обратился он к президенту. – Приехал полковник Синклер, помощник комиссара. Он надеется, что вы его примете.

Громобой, не взглянув на Гибсона, распорядился:

– Скажите моему конюшему, пусть проводит его сюда.

Аллейн направился к двери. Он успел заметить поданный ему Гибсоном знак – обнаружилось что-то новое и, видимо, важное.

– Не уходи, Рори, – попросил Громобой.

– Боюсь, что придется, – ответил Аллейн.

В коридоре его поджидал мистер Уипплстоун, взволнованно теребящий галстук.

– Что такое? – чуть склонился к нему Аллейн.

– Оно, может, и не важно, – начал Гибсон. – Я тут побеседовал с человеком «Костара», который прислуживал в шатре.

– Коренастый, крепко сбитый, светловолосый?

– Он самый. Фамилия Чабб, – сказал Гибсон.

– Увы, – прибавил мистер Уипплстоун.

Глава 5

После полуночи

1

Чабб стоял более-менее навытяжку, глядя прямо перед собой и прижав руки к бокам. Скромная ливрея «Костара и Кая» – кургузая темно-синяя куртка в обтяжку и брюки с золотистой эмблемой – очень ему шла. Коротко постриженные светлые волосы были аккуратно причесаны, румяная кожа уроженца одного из западных графств и голубые глаза придавали ему вид человека, проводящего много времени под открытым небом. Он так и не снял белых перчаток.

Аллейн согласился с мистером Уипплстоуном, что последнему лучше не присутствовать при допросе.

– Хотя, – заметил Аллейн, – у нас нет оснований полагать, что Чабб более тесно связан с происшедшим, чем мой глупый братец Джордж.

– Я знаю, знаю, – покивал мистер Уипплстоун. – Конечно. Просто я предпочел бы, хоть это и нелогично, и глупо, чтобы Чабб вообще не прислуживал в этом несчастном шатре. Точно так же, как предпочел бы, чтобы он не подрабатывал у Шеридана и кошмарных Монфоров. Да и выглядел бы я там по меньшей мере странно, правда? Если не глупо. Пусть все идет, как идет.

Так что с Чаббом в кабинетике кастеляна оказались лишь Аллейн и неизвестный нам по имени сержант.

– Я должен быть уверен, что понял вас правильно, – начал суперинтендант. – Вы выходили из шатра и возвращались обратно, разнося шампанское, которое брали из ящика со льдом, стоявшего снаружи. Тем же самым занимался один из посольских лакеев. Он обслуживал президента и тех, кто сидел рядом с ним, так? Я помню, он подошел ко мне и моей жене, едва мы уселись.

– Сэр, – откликнулся Чабб.

– А вы занимались остальными гостями.

– Сэр.

– Хорошо. Так вот, Чабб, мы продержали вас здесь столько времени в надежде, что вы поможете нам разобраться в том, что случилось в шатре.

– Ничем не могу помочь, сэр. Я ничего особенного не заметил, сэр.

– Значит, нас уже двое, – сказал Аллейн. – Все произошло так, будто гром грянул с ясного неба, верно? Вы находились внутри шатра, когда погас свет?