в последний раз. на площади свободы.
нас_всегда
чую тебя спиной, подернутой плавниками,
упрямым хребтом, равномерным подвздошьем.
жизнь превосходит кинутый в небо камень
и скоростью, и ударом. оставить в прошлом –
все равно, что оставить пиджак таксисту.
не похвастаюсь памятью на номера.
на перекрестке диастол-систол
регулировщик сбит насмерть. внутри дыра,
схожая с ней же в сухом колодце.
неоспоримость вреда алкоголя
нас вынуждает начать колоться.
мой циник давно породнился с горем.
убивая в тебе своего близнеца,
нахожу нас чужими, как будда и брут.
но по-прежнему чую изнанкой лица.
навсегда – это слово, которым врут.
блефу-ю, -ешь, -ем
апперкотом в постель со мною уложен
март.
финиш ещё, но уже невозможен
старт.
денег осталось на вечер
плюс взять такси.
крыть твои карты нечем –
без сил.
прошлого много. но гуще твоих
обид
постоянные боли, наркотики, мать их,
спид.
и это всё я, представляешь?
овец до ста
за ночь считаю трижды.
и так устал.
прошлого тени длиннее рельсов
метро.
по крови среди разномастных тельцев
гуляет тромб.
и никак не доходит до сердца.
мой мёртвый
когда этому мёртвому в который раз снится,
как лето сплавляется по течению в осень,
как снег большие камазы привозят,
как по орлятам тоскует орлица.
как его мотоцикл пролетает по чьим-то птенцам,
как они умирают. как умирает он сам.
как его словами разжигают большой костер,
и хароном представляется билетёр.
он силится скинуть тяжёлые руки сна