Оценить:
 Рейтинг: 0

Шура. Париж 1924 – 1926

Год написания книги
2016
Теги
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 >>
На страницу:
12 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

По ее лицу пробежала тень.

– Знаешь, дорогая, – она посмотрела на фотографии, которые разглядывала с раннего утра, – не могу поверить, что прошло столько лет.

– И я. Все было как будто вчера.

– Именно, – с горькой улыбкой сказала Шура. – Иногда прошлое кажется мне настолько близким, будто я только заснула, а проснувшись, поняла, что все, что у меня было, исчезло. А потом, когда я пытаюсь оживить какие-то воспоминания, понимаю, что некоторые голоса и цвета покинули меня. Я пытаюсь заставить себя вспомнить, но это лишь причиняет боль. Мне кажется, я прожила жизнь не по праву и поэтому забываю подробности. Мне кажется, будто я несправедлива сама к себе.

– Не думай так, дорогая. Некоторые из нас просто хотят забыть то, что причиняет нам боль. Предпочитают стирать моменты, которые ничего не добавят в нашу дальнейшую жизнь. Бессмысленно винить себя в этом.

Шура внезапно вскочила на ноги, словно вспомнив что-то.

– Прости меня, – сказала она. – Я совсем забыла предложить тебе выпить. Будешь что-нибудь?

Люсия тоже встала.

– Ты что, не нужно. Одевайся, сходим куда-нибудь. Мы должны отпраздновать нашу встречу.

– Но ты только пришла!

– Я пришла за тобой. А теперь мы идем в ресторан. Или у тебя другие планы?

– Нет, только…

«Ален ушел к своей жене», – чуть не сказала она, но вовремя сдержалась. Она не хотела лишать себя удовольствия от встречи с Люсией и снова остаться в одиночестве. Вспомнив об Алене, она вновь похвалила себя за решение расстаться с ним.

– Нет, планов у меня не было, – продолжила она. – Но разве здесь нам не будет удобнее? В холодильнике есть шампанское.

– Ты права, – согласилась Люсия. – Что-то я слишком раздухарилась. Давай останемся здесь. К тому же лучше скрыть наши разговоры от чужих ушей. – Она улыбнулась. – Сама знаешь, в парижских ресторанах это невозможно.

Когда они рука об руку отправились на кухню, Шура заметила, как Люсия любуется блестящим обручальным кольцом, красовавшимся на ее пальце. Шура вспомнила, что подруга детства очень любит дорогие побрякушки. Что ж, похоже, ее брак с Каппой Давидовым только усилил эту любовь.

Пока Люсия, удобно устроившись на табурете, попивала из хрустального бокала шампанское и рассказывала о своей поездке, Шура не могла не думать о принятом ранее решении. Люсия, время от времени игравшая с элегантной рубиновой серьгой в ухе, казалось бы, не замечала, что подруга погружена в свои мысли.

– Тебе бы очень понравилось в Нью-Йорке, Шура. Там нет ничего общего с классической красотой и культурой Парижа. И на Кисловодск совсем не похож… Но в нем есть свой шарм. Это город, полный жизни. Возможно, если бы я была простым туристом, то думала бы иначе. Интеллектуальные и богатые друзья делают Нью-Йорк более привлекательным.

Шура с улыбкой на губах слушала хвастливые речи Люсии и поражалась тому, что, несмотря на абсолютно разные привычки, они все еще остаются подругами. Впрочем, озвучивать эту мысль она не стала.

– Каппа – идеальный для тебя муж, Люсия.

Люсия на мгновение умолкла. Похоже, она о чем-то задумалась, будто еще не окончательно определила свое отношение к мужу. Она так и не решилась сказать, что у нее на уме.

– Мы с ним не особо схожи во взглядах, но все же… – ответила Люсия.

Она остановилась и поджала губы, словно не могла найти слов для того, чтобы описать свою ситуацию. Люсия взяла в руки поднос, на котором стояли приготовленные Шурой напитки, и направилась в гостиную. Шура учтиво не перебивала подругу, не хотела вмешиваться не в свое дело. Но после того как они вновь наполнили бокалы шампанским и сделали по глотку, Люсия продолжила:

– Да, мы с Каппой не особо схожи во взглядах… – горько улыбнувшись, повторила она и сделала еще глоток. – Кроме взглядов на белогвардейцев. Лучшее, что может быть в браке с ним, – это возможность быть рядом с этими замечательными людьми. Угадай, с кем я столкнулась в Нью-Йорке на этот раз?

– С кем? – заинтересовалась Шура.

С тех пор как они бежали из России, не проходило и дня, чтобы они не узнали, что близкий или далекий знакомый живет либо где-то поблизости, во Франции, либо на другом конце света.

– Помнишь Соню? Соню Финкельштейн?

– Кажется, да. По-моему, мы встречались в Москве, когда я ездила к отцу.

Пока Шура пыталась вспомнить, о ком идет речь, Люсия со смехом добавила:

– Ты обязательно вспомнишь. Ее отца называли «селедочным бароном».

– Теперь припоминаю, – кивнула Шура. – Как уж не вспомнить такого барона, – улыбнулась она.

– Ну, если бы ты по приказу императора Николая заведовала всей рыбной ловлей, тебя бы тоже так назвали. Но они покинули Россию еще до революции. Хотела бы я поступить так же.

– Они все родом из другой страны, им было куда ехать. А нашей Родиной всегда была и будет Россия.

– Согласна. Поэтому мы покинули ее не с богатствами, а с одним чемоданом.

Шура, которую только сегодня утром наконец-то начали отпускать болезненные воспоминания о прошлом в России, решила сменить тему беседы.

– Как они оказались в Америке?

– После войны Соня ненадолго вышла замуж за немца и перебралась в Германию. Ты ведь знаешь, на какие радикальные решения способен человек в такие моменты…

Услышав это, Шура мгновенно вспомнила собственную любовь – такую же безумную и всепоглощающую. Если бы Сеит не пошел на фронт, были бы они хоть наполовину поглощены своей страстью? Отдалась бы она ему так быстро? Испугавшись, что Люсия заметит, как она вновь предалась воспоминаниям, Шура обратила все свое внимание к подруге. Однако Люсия тоже молчала – вероятно, думала о своем, – но вскоре заговорила вновь:

– Да, ее любовь была всепоглощающей, но быстро закончилась. На следующий год она перебралась в Нью-Йорк.

– И как, она довольна жизнью?

– Очень. Она купила пять акров земли на Лонг-Айленде, в Ойстер-Бэй, и строит там шикарную дачу. Все ее архитекторы и строители из белогвардейцев. Все ее обожают. Соня хочет, чтобы ее дача стала Меккой для русских эмигрантов. К тому же она планирует собрать коллекцию картин русских художников.

– Не слишком ли это амбициозно?

– Нет, дорогая. У нее столько денег, что она вполне может делать все, что хочет. Восемнадцатого марта в Большом Центральном дворце в Нью-Йорке открылась великолепная выставка. Россия… прости, Советский Союз прислал потрясающую коллекцию.

– Ты ее видела?

– Ах, разумеется! Вся диаспора была там. На выставке были представлены как классические картины, так и картины новых советских художников.

– Как американцы относятся к нам?

– К «нам», белогвардейцам, они относятся с большим сочувствием. Они принимают нас и уважают как представителей огромной империи. У американцев особые чувства к аристократии. Кроме того, история Романовых для них – это трагедия, и они считают белогвардейцев частью этой трагедии. А вот на Советскую Россию взгляд у них другой… К ней они относятся отстраненно и настороженно. Поэтому эта выставка немного смутила их – в конце концов, после революции прошло всего семь лет, и еще свежи воспоминания обо всех ее ужасах.

– Возможно, большевики думали, что искусство немного сгладит эти воспоминания.

– Может быть, и так. Так вот, Соня приобрела там потрясающие работы! Теперь у нее есть картины Сергея Виноградова, Михаила Нестерова, Александра Моравова и Бориса Кустодиева…

– Но они все творили в наше время…
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 >>
На страницу:
12 из 14

Другие электронные книги автора Нермин Безмен

Другие аудиокниги автора Нермин Безмен