Твой плен

Давление на руки усилилось, должно быть, при желании, он мог бы раскрошить её кулаки по косточкам. Но она не позволила лицу скривиться, даже когда шрам немилосердно закололо.

– Ну что же ты? – с вызовом спросила.

Лунар внезапно разжал кулаки. Сафира медленно разогнула побелевшие непослушные пальцы, опуская руки.

– Почему? – тихо поинтересовалась, не слишком рассчитывая на ответ.

– Ты женщина, – всё же откликнулся он.

– Кадима это не остановило, – неожиданно для себя криво усмехнулась она. – В сражении все равны.

– Здесь не сражение. А насилие нельзя оправдать ничем, – на удивление серьёзно отозвался он. Она внезапно испытала некоторое смущение, видя кровоподтёки на его лице. Разве это не то же самое насилие? Или себя всегда можно оправдать?

– Чего ты добиваешься? – спросила, не совсем понимая его мотивы. – Если думаешь расположить меня к себе правильными речами, не надейся.

– Расположить? – усмехнулся он. – Я не настолько глуп. Прекрасно представляю все свои перспективы.

– Значит, обряда верности я от тебя не дождусь? – поинтересовалась она. Он расправил плечи, не отвечая. На Сафиру вдруг будто навалилось восприятие, руки незамедлительно захотелось отмыть от прикосновения, оттереть, мужской запах ударил в ноздри – запах пота и крови, навевающий воспоминания… Она сама поразилась, каким образом выдержала эти несколько минут.

В синих глазах Лунара что-то сверкало. Гордый, зараза. И, похоже, ненавидит её не меньше, чем она марагов. Давняя, передающаяся из поколения в поколение ненависть… Нестерпимо захотелось сломить этого врага, такого, как он – в первую очередь. Надо же, заговаривает ей тут зубы, разглагольствует про насилие!

– Объясни ему, как разговаривают с предводительницей лиаров, – тихо приказала своему охраннику.

– На колени! – рявкнул тот. Мараг стиснул зубы, охранник, видя неподчинение, сделал шаг к решетке.

– Я приказываю встать на колени, – с холодной яростью произнесла Сафира. Охранник выхватил сверкнувшую и-плеть и хлестнул пленника под колени, заставляя рухнуть на них. Сафира поморщилась, впрочем, осознавая, что добиться этого действия от мужчины у неё не вышло бы без применения силы либо фитарели. Охранник поднёс к его горлу меч:

– Не вздумай дрыгаться.

Синие глаза Лунара потемнели, в них разливалась ненависть и что-то до отвращения напоминающее презрение.

– Я задала вопрос, – произнесла она. – Отвечай!

– Какой?

– Пройдёшь обряд верности?

Она почти ожидала, что он гордо откажется.

– Да, – произнёс он сквозь сжатые зубы. Сафира едва скрыла изумление.

С другой стороны, существует обратный ритуал, и он мог понадеяться, что рано или поздно что-нибудь изменится или у него появится возможность обойти заклинание. Маловероятно, но хоть какой-то шанс.

– Мне будет нужен твой волос, – произнесла она. Он насмешливо поднёс руку к голове, не обращая внимания на приставленный к горлу меч:

– Уж извини.

– Не обязательно с головы. Поищи где-нибудь, вдруг найдётся, – усмехнулась она, глядя, как струйка крови стекает с разбитой губы на его подбородок. Затем развернулась и направилась к выходу из темниц.

Альяра шагала рядом, чуть позади. Сафира бросила взгляд на её нерадостное лицо.

– Не ожидала, что среди марагов ещё сохранились такие благородные, – произнесла, лишь бы что-то произнести.

– Он же двухцветный, – пожала плечами Альяра.

Сафира закусила губу. Интересно, а если бы он был командором центрового отряда, тогда, в тот день… Она встряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Ни к чему.

– Идём поешь, ты же сегодня еще ничего не ела, – вздохнула Альяра. Сафира кивнула:

– Идём. И это… пришли лекаря…

Альяра заметно посветлела.

– Жаль хорошего воина загубить… – пробурчала предводительница в ответ на улыбку подруги.

***

Трапеза проходила в тишине. Сафира периодически теребила себя за поблёскивающую косу, вспоминая волосы на подушке. Альяра помалкивала. Кьяф так и не появился, а все остальные давно уже поели. Предводительница лиаров оглядывала огромный зал с ажурным длинным столом из белого, напоминающего камень, но тёплого как дерево материала, пустые места своих подопечных, и ощущала нарастающую тревогу в душе.

Съев едва ли полтарелки, отставила её в сторону и поднялась.

– Пойду к Тафире схожу, – произнесла. Альяра чуть приподняла брови, тоже вставая:

– Мы же собирались разобраться с накопившимися вопросами… – начала было она, но Сафира качнула головой:

– Приступай без меня. Мне нужно… подумать.

Альяра внимательно посмотрела на предводительницу, но перечить не стала.

– Хорошо, – кивнула.

– А потом подготовиться к ритуалу.

– Так быстро?

– Чтобы не передумал, – усмехнулась Сафира. – Сегодня же. Как вернётся отряд, посланный Кьяфом, пусть сразу мне доложит, чем окончились поиски.

Альяра снова кивнула. Не задерживаясь больше, Сафира отправилась на детский уровень, занимавший добрую половину соседней скалы.

Дети лиаров воспитывались все вместе: у воинов не всегда есть возможность проводить с ними много времени, поэтому специальные наставники постоянно находятся при подрастающем поколении.

С тех пор, как стала предводительницей, Сафира редко видела семилетнюю сестру. Погибших в схватке пять лет назад родителей малышка не помнила, и каждого прихода Сафиры ждала с нетерпением. Вот и сейчас, выскочила навстречу, уткнулась в корсет.

Сафира провела рукой по чёрно-рыжим прядям, веснушчатому носику. Поискала взглядом Руньяра, трехлетнего сына Талима. Она постоянно ощущала ответственность перед ним и перед его так и не вернувшимся отцом.

Сгребла обоих в охапку, села в уголке на мягком диванчике, что-то рассказывая.

Через некоторое время появился наставник Ним, обучавший ещё Сафиру.