Просто

Выходят, загруженные. Прошло будто минут 10, но не точно больше. Бежишь, хватаешь чо дают, тащишь. Сзади

– Потом поговорим!

Понятное дело щас они со мной ничего не сделают, им конь нужен. Тащите молча, чувствуешь, как косо смотрят. Ты уже готов, что спросят по полной. Ночь, машин мало. Под куртку поддувает, пальцы мёрзнут, на ногах пальцы уже не чувствуются вовсе. В одной руке толстая арматура, в другой широкая втулка. Пытаешься просунуть арматуру во втулку, пинок по ноге. «Понятно..». Подкидываешь на плечо и идёшь дальше. Пытаешься перебирать пальцы на руке, грея об друг друга. Короче, бесполезно на. Тащим, как тащится.

Вернулись как будто быстрее, наверное, из-за того, что тащили бы лучше вечно.

– Стоять! Туда!

Несёте в подъезд барака. Все скидывают с себя груз. Ты тоже. Почка, почему почка? Затылок. Лежишь, вскрученный. Знаешь за что. Стоп, чот не то, почему-то, не больно. Как будто не бьют вовсе, делают вид. «Ну как, я же провинился. Почему не сильно? Привык что ли? Или от того, что почка только гудит»

– Хватит! – Все успокаиваются, – Ко мне!

Ооо, щас будет разговор на. Заходим в комнату старшего, садится за свой стол. Вздыхает. Три глотка. Вдох.

– Рассказывай.

Ты ему всё рассказываешь, о том, что ты вроде как предполагаешь, что ты знал, что чья эта база могла быть. Что людь порядочный, понимал, что свои не поймут, но не мог. Даже если и не Виталича, дух будто его там остался.

– А чо сразу не сказал?

– А вы бы не пошли?

– Пошли.

– Ну вот.

Смотрит вниз в сторону, молчит секунд пять. Привстаёт, чтобы дотянутся до своего шкафчика сбоку, открывает, ковыряется, нашёл.

– На!

– Моё?

– Один глаз вроде открытый, второй тоже не сказал бы.

– Как?

– У меня просто так что ли здесь стол, все дела, – тянет улыбку.

Называет адрес, говорит, что сможешь там устроиться дворником, там скажут, где подмыться, перед тем чтобы с бригадиром увидится.

– За что на?

– С тобой ещё не конец. Лёха мой навеки, у остальных дупло в голове, в сердце так тем более. Ты то хоть чота думаешь, видно по глазам.

– А ты, почему не эт самое на?

– Я? – басом смеётся – Я всё, улица – мой корабль, я прирос. Да и паспорта своего нет давно уже, надежду потерял искать. Все нитки оборваны.

– Спасибо, спасибо, – разворачиваешься, шаг, стоп, – Старшой, а как тебя зовут то? А то старшой, и только.

– Запомни меня таким, – вроде улыбка, а в глазах ничего, стеклянные, остаточный рефлекс только будто кровь в капилляры пустил к векам, но и там ничего, просто напряжение, с обратным запрещающим напряжением в глазах.

– Благодарю, старшой.

Пути

У каждого свой путь, а кого-то ведут.

Давайте сначала разберёмся, что же такое путь? Казалось бы, такая простая вещь, и настолько понятная, что какой смысл вникать? Всё же и так понятно. Уже настолько изъезженная тема, что: «Нияз, ты что, серьёзно?».

Но разобрать тему Путей нужно, действительно проникнуться этим термином, его философией и зачем она нужна.

Кого-то ведут, это не про работать в найме. Когда тебя ведут, это значит, что ты в тумане, и не знаешь чего хочешь. Только от того, что ты не знаешь, чего ты хочешь по-настоящему, и делает тебя рабом. Тебе говорят, ты делаешь. Не говорят, сидишь и ждёшь. Чего ждать, с какого фронта? Не понятно. Когда ты знаешь, чего ты хочешь, и где оно находится, то самое желаемое, ты выбираешь путь.

– Вон там, точно не там. Через дремучий лес или подозрительно простой путь, но дойдёшь. А вот по остальным путям, точно не туда.

Порой для реализации желаемого приходится выбирать не добрые пути, не хорошие.

Ваши желания – это цель. Ваши ощущения – это компас.

Про то, как понять, чего ты хочешь по-настоящему, разберём в отдельной главе.

Выбрать путь – это про быть или не быть, почти. Зачем? Чтобы что? Это другие вопросы.

Бомжа я не просто так взял в пример, хотя изначально, когда писал, не знал, к чему он придёт. Бомжа давайте называть мягче, бездомным. Использовалось аббревиатура для триггера. Я уважаю каждого человека на этой планете, бездомных тоже. То, что я не особо им не помогаю, это другой вопрос, не таков у меня первичный путь, возможно, вторично, я и запустил какую-то положительную волну по отношению и к ним.

Бездомный задавал себе очень много вопросов. Задавать себе вопросы, очень важная часть для человека, это наша потребность. Хомосапиенс только задавая вопрос: «Кто я такой?», смог ответить и почему-то утвердиться в ответе: «Я – вершина пищевой цепочки». От вопроса и, судя по всему, по его смешному ответу, мы можем сделать выводы что, задавая только правильные вопросы, мы сможем ответить правильно самим себе.

Бездомный задался вопросом: «А что, если?». И от него пошла правильная цепочка вопросов, задавая которые себе, он смог привести себя к такому итогу, как внешняя оценка его человечности старшим.

И так, может тогда выбирая путь, начать задаваться вопросом: «А что, если?». Шекспир, конечно, великий человек, и кто я, Нияз по сравнению с ним. Но мне кажется, в настоящее время мой вопрос имеет большую актуальность. Быть или не быть, тоже хороший вопрос, не будем списывать его со счётов, оставим, он дал хороший отпечаток в нашей жизни и развития человечества в целом. Нужно отдать должной Уильяму.

И важно, «А что, если?» – не лучше, а правильнее при выборе пути. Почему, спросишь ты. Быть или не быть? – хорош только в тех случаях, когда ты стоишь в точке бифуркации и нет других путей, кроме двух. Некий богатырь или Жанна Д’Арк в поле, и куда бы пойти. Если сравнить в настоящее время, где таких персонажей уже нет. Сегодняшние герои времён капитализма, где Бог – это деньги, это их посланники, в виде миллионеров и миллиардеров. И это не плохо, потому что есть показатель результативности слов и действий этих богатых людей. Они делают своё дело, покупателям продукт ценен, и они становятся с большим количеством денег. Всё просто.

Только в этом красивой картине, есть один изъян. Что божьи посланники, всегда говорят не совсем понятно и на божьем языке. Уже имея какие-то блага, не важно, материальные или духовные. А что остаётся простому люду? Инструкции. Верные или нет? Быть или не быть? Не понятно.

А что, если мы начнём задаваться вопросом: «А что, если?».

А что, если инструкция не совсем верна? Так появились атеисты, так появились первые ученые. Собственно говоря, и философы, да в конце концов, тот же самый Шекспир и все божьи последователи.

А что, если я попробую?

Сила этого вопроса заключается в его начале. В том, что его можно использовать в начале пути, даже когда его нет. До «быть или не быть». Когда нет ничего.

Просто задаться вопросами:

А что, если мои убеждения и в то, что я верю не верны?