По мокрой траве, на исходе лета (альтернативная реальность)

– Возможно, что-то и изменит. Возможно, девочка моя.

“Не твоя, – мысленно огрызнулась Настя, – Ни разу не твоя, по большому счету”.

*      *       *

Финансист

…Тонкие руки с длинными “музыкальными” пальцами, тонкие лодыжки… хрупкая, почти подростковая фигурка, небольшая (однако, женственная) грудь…

Чуть припухшие, яркие, почти детские губы. Аккуратный прямой носик. И огромные миндалевидные, затененные пушистыми ресницами глаза. Под “соболиными” бровями.

Она сама вряд ли сознает, насколько хороша. Насколько желанна.

Эти завитки темных волос над высоким лбом и у висков. Этот чуть хрипловатый, мягкий, низкий голос…

Эта озорная улыбка.

И кошачья грация в каждом движении.

…Лишь в этот момент он с ужасающей отчетливостью осознал, что совсем не готов ее потерять. Потерять свою девочку.

Которая, казалось, всецело ему принадлежит.

Увы. Лишь казалось.

По-настоящему она принадлежала отнюдь не ему.

…Черт, да что это с ним, в самом деле? Неужто всерьез привязался к этой пигалице? Она ведь, строго говоря, в дочери ему годится…

“Что тебе не помешало быть с ней как с полноценной женщиной”, – ехидно шепнул внутренний голос.

…Где он совершил ошибку? Когда свернул не туда? Как вообще допустил нынешнюю ситуацию?

Ситуацию, в которой отчетливо ощутил себя проигравшим.

Нет. Он не готов ее потерять. Совсем не готов.

…А ведь интуиция изначально нашептывала – не связывайся, эта девочка далеко не проста…

С самого начала. Когда Егор начал за ней активно ухлестывать, а, ничего не добившись, впал в глубокую депрессию.

Ему бы, Горицкому, отправить сынка “на воды” да и забыть. Нет, любопытство взыграло – что ж это за юная нимфа, отвергающая влюбленного в нее мажора?

Любопытство наказуемо, народная мудрость, как всегда, оказалась права.

Он и сам не заметил, как “коготок увяз”. А дальше, как известно, и “птичке пропасть”.

…Может, это просто задетое самолюбие сейчас взъерепенилось? Как она посмела да как смогла…

А вот смогла.

Загадочная русская душа, будь она неладна. Описанная великим Федором Михайловичем в образе обольстительной чертовки Настасьи Филипповны – по сути, оторвы оторвой, но в глубине души – абсолютно невинной…

Впрочем, Настенька, конечно же, не оторва. Нет. Девчонка по сути. Девчонка, сама не знающая, чего хочет.

Вожжа под хвост ей попала, не иначе. Блажь взыграла.

Может, и следует ее отпустить сейчас?

Пусть уходит. Хочет быть со своим мальчишкой – ради Бога. Он не станет ее удерживать. Лети, птаха, лети… до первых заморозков.

“Заморозков” в виде безденежья, в виде потери возможностей, которые ей мог предоставить (и предоставлял) он, состоятельный любовник, но которых никогда не сможет предоставить мальчишка-студент, даже не имеющий отдельного жилья.

…Гадкие мысли. И настроение гадкое.

Все-таки, в чем он ошибся? Где оступился? И как нужно было поступить?

Что может ей дать этот щенок, из того, что не способен дать он, сорокапятилетний состоявшийся мужчина?

Штамп в паспорте? И только-то?

Ему казалось, нынешняя молодежь в массе своей давно плюет на такие вещи, которые имели вес во времена его, Горицкого, молодости.

Как выяснилось, кому-то все же не наплевать. Для кого-то эти формальности имеют значение. И не только как самый простой способ объединить капиталы.

…Ну, а ему что мешает сделать такой же шаг? Единственный сын, Егор, для которого известие о том, с кем папа “крутит шашни” уже достаточно долгое время, станет сильным ударом?

А станет ли? Гера давно о Настеньке не вспоминает. Гера учится в Оксфорде (ни много, ни мало), у него другие увлечения, да и девушки все как на подбор – “с подиума”…

Хотя, конечно, всегда желаннее та, которой не добился…

А если добился, но потерял?..

Ладно, Гера – не уважительная причина, по большому счету. Сын зависит от него практически всецело и еще долго будет зависеть. Гера достаточно благоразумен, чтобы не раздувать скандала и тем более не “рвать” с отцом. Не тот случай.

…Настя украдкой (но нетерпеливо) посмотрела на экран своего мобильника. Нынешней молодежи телефоны заменяют часы.

Он поднялся из-за стола.

– Хорошо, – сказал уже сухо, – Сейчас попрошу Александра отвезти тебя домой.

Она опустила глаза. Похоже, ей все-таки было стыдно. Неловко, по меньшей мере.

– Могу доехать и на такси.

– Не говори ерунды, – отрезал Горицкий, – Да, и еще… я не могу отменить поездку в Бельгию и не имею возможности подыскать тебе замену в максимально короткий срок. Так что ты очень меня обяжешь, если выполнишь напоследок свои обязанности.

Настя кивнула.