Наблюдатель

Наблюдатель
Ник Алнек

Если бы не рейтинги моего канала, резко упавшие за последний год, то я никогда бы не решился полететь так далеко, чтобы зафиксировать процесс возрождения какой-то планеты, чье название напрочь вылетело у меня из головы. Я попытался вспомнить, но у меня ничего не получилось. То ли от жары, то ли от перелета мозги отказывались работать. Кроме информации о том, что группа демиургов с Донны собирается возродить к жизни планету в созвездии Нерда, в голове больше ничего не всплывало.

Наблюдатель

Ник Алнек

© Ник Алнек, 2018

ISBN 978-5-4485-3749-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наблюдатель

Тихий шелест открывающейся капсулы отозвался чудовищным набатом в моей голове. Я с трудом разлепил веки и, приподнявшись на локтях, осмотрелся. В просторном отсеке операторы в ярко-оранжевых комбинезонах сновали между капсул, помогая, пришедшим в себя, выбраться наружу.

Безумно хотелось в туалет, но я терпеливо ждал, когда ко мне подойдет хоть кто-нибудь из обслуживающего персонала. Наконец, подбежал один из них и, пролепетав что-то на своем языке, принялся быстро отсоединять меня от трубок, поддерживавших жизнедеятельность моего организма во время полета. Следом за оператором, не спеша, к капсуле приблизился Ханс – единственный, кого я знал на этом корабле и, сунув мне в руку наушник-переводчик, что-то спросил.

Активировав гаджет, я вставил его в ухо.

– Как ты? – услышал я перевод.

– Более-менее, – ответил я, наблюдая за тем, как соплеменник Ханса с планеты Антония помогает мне выбраться из капсулы.

– Ты впервые погружался в анабиоз? – спросил Ханс и на мой кивок, добавил. – Второй раз будет легче.

– Где здесь туалет? – процедил я сквозь зубы, когда мои, словно вата, ноги коснулись пола корабля.

– Туалет? – изумился Ханс.

– Да. Мне очень нужно посетить это чудесное заведение!

В этот момент я не мог думать больше ни о чем, кроме своего мочевого пузыря, боясь, что его разорвет раньше, чем я достигну вожделенного места.

Антонианец что-то грозно прорычал оператору, но тот, разведя руками, попытался оправдаться. Ханс, не слушая его, схватил меня под руку и буквально потащил мое плохо слушающееся тело в сторону широкого тамбура. Там он втолкнул меня в какой-то отсек, где я, увидав унитаз, тут же прилип к нему. Боже, такого блаженства я не испытывал давно. Облегчившись, я, на еще плохо слушающихся ногах, повернулся к Хансу.

– Функции движения скоро восстановятся, – сказал тот, глядя, как я с трудом передвигаюсь по отсеку. – Я приношу свои извинения.

– За что?

– Мой соплеменник допустил грубейшую ошибку – не разблокировал мочеприемник при подключении системы жизнеобеспечения. Об этом обязательно будет доложено начальству, и он понесет заслуженное наказание.

– Интересно, какое?

– Этого я не знаю, – пожал плечами Ханс.

Я хотел ему что-то сказать, но в этот момент мой взгляд упал на зеркальную поверхность одной из стен. Оттуда на меня смотрел старый человек с глубокими морщинами на лице. Отвисшие веки еще больше подчеркивали набухшие мешки под глазами, а опустившиеся уголки рта дополняли весь ужас увиденного.

– Что со мной? – испуганно спросил я, разглядывая собственное отражение.

– Все нормально. Через пару часов лицо примет естественное выражение, – успокоил меня антонианец. – А пока самое время подкрепиться.

Он подошел к двери и открыл ее. Я вышел в тамбур и остановился, не зная, куда двигаться дальше.

– Направо, – подсказал антонианец.

Мы медленно двинулись в сторону обеденной зоны.

– Слушай, – спросил я его, – это правда, что на твоей планете есть закон, согласно которому наказание преступнику может назначить потерпевший?

– Да, есть, – кивнув головой, ответил Ханс. – Судья принимает решение только в том случае, если потерпевший или его родственники отказываются от такой возможности.

– Замечательный закон. Тогда я сам придумаю наказание оператору. Сколько мы летели?

– Почти две недели.

– Тогда я хочу, чтобы он провел в анабиозе две недели с отключенным мочеприемником. Пусть почувствует на собственной шкуре всю прелесть происходящего. У меня до сих пор сводит низ живота.

– Не получится, – ответил антонианец. – Капсула с анабиозом довольно сложная система, ее невозможно установить в домашних условиях.

– При чем здесь это?

– У нас нет тюрем.

– Хочешь сказать, что преступники отбывают свой срок дома? – эта новость поразила меня.

– Да.

– Жалость-то какая, – пробормотал я.

– Согласись, бессмысленно тратить государственные средства на охрану, еду и прочее обслуживание преступника. Ты согласен?

– Не знаю. А если он окажется убийцей? Его тоже будут держать под домашним арестом?

– Только публичная казнь, – ответил Ханс, останавливаясь около широкого проема.

В обеденной зоне было не протолкнуться. С трудом отыскав пару свободных мест, мы уселись за стол и через пару минут перед нами поставили две кружки, наполненные полужидкой субстанцией.

– Приятного поглощения, – сказал Ханс.

Я поморщился. У меня совсем вылетело из головы, что антонианцы уже много веков не питаются животной и растительной пищей. Когда-то они ели, как многие представители человеческих рас, но потом стали использовать высокоэнергетичный коктейль, напоминающий жидкую кашицу.

Я отхлебнул из своей кружки:

– И этим мне придется давиться целую неделю?

– Понимаю и сочувствую, – улыбнулся Ханс, с удовольствием поедая свою порцию.