Дневник забытой сказки

И, о нет, дождался…

Она направлялась ко мне.

Встать и быстрым шагом выйти из заведения?

Я сорвался, но мой план был утоплен, даже не набрав воздуха в паруса.

– Погодите, молодой человек, мне надо кое-что вам сказать.

Зачем же она так кричит?

О Господи.

Я молча наблюдал за приближающейся официанткой. Девушка лет двадцати пяти, может немногим старше, рыжие волосы ниспадают, слегка касаясь плеч. Ростом едва выше меня. Я, кстати, без малого сто семьдесят два сантиметра высотой.

– Привет, держи, ты оставил это у нас.

Она протянула мне (не может быть!) мой дневник.

– Спаси-си-си-бо…

Типичная реакция на живых существ…

Она лишь улыбнулась.

Я убрал дневник в большой внутренний карман ветровки. Направился к выходу, но не успел сделать и двух шагов, как услышал её голос:

– Меня, кстати, зовут Эшли, это имя мне дали родители, и тем не менее, я свободна, имя никоим образом не ограничивает мои движения.

Ирония лилась из её уст и царапало моё эго.

«Чёрт, она прочла мой дневник, сегодня ночью, край завтра утром, я обязан умертвить её, ну или хотя бы лишить этого острого языка» – Очень заманчивая мысль посетила меня, но я мигом отмёл её, вспомнив, что это не боевик, а я и мухи в жизни не обидел.

– Да, я заглянула в него, а что тут такого? Прошу, убери этот осуждающий взгляд, так ты походишь на кота, которому прищемили его достоинство, но он по каким-то причинам не может издать и звука. Я ведь должна была вернуть его тебе, и нельзя было не открыть его, вдруг там был бы адрес, номер, да хоть и имя.

Она была чертовски права, но простить её бестактную иронию я был не в силах. Не сегодня.

Я развернулся и ушёл прочь.

14 января.

Даже и не знаю с чего начать.

Я сдал окончательные эскизы для открыток на день влюблённых. Я готовил их несколько недель. Сердца, конечно же сердца. Две половинки в разных жизненных ситуациях, две половинки, любящие друг друга. Десять различных вариантов я сдал на следующий этап.

Я бы стал грустить, потому что это был потрясающий проект, но у меня есть собака, которая не даст моим уголкам рта пасть ниже дурацкой улыбки.

Она стала защитником моей жизнерадостности, она верна мне, и никто так не будет близок для меня , как эта собака.

Запишу здесь этот важный момент в моей жизни. Момент, когда я встретил её.

Она лежала у остановки, худая, но гордая, она не скулила, не просила ничего, она плавно теряла силы и покидала этот равнодушный по отношению к ней мир. Я подошёл к ней, опустился на корточки, глаза собаки не выражали ничего, её взгляд пробивал мою грудную клетку насквозь. Вы знаете, на вид это типичная дворовая собака, среднего размера, среднего роста, светло-рыжий окрас.

У меня возникло непреодолимое желание прикоснуться к ней.

Я погладил её, она лишь прикрыла свои глаза. Быть может, мне показалось, но, кажется, у неё потекла слеза.

Грустно было расставаться с ней, но увы, я уже опаздывал на работу.

Она даже не открыла глаза. Я почувствовал разочарование во всей её сущности, она, видимо, уже и не надеялась найти друга, а прохожие, временами тискавшие её, неизбежно покидали. Теперь мои глаза наполнились влагой.

Этим вечером я спешил с работы как никогда, я забежал в пекарню, купил пару пирожков.

Я боялся, что её там уже не будет. Тем вечером я впервые в жизни решился на нарушение правил дорожного движения, никакой красный свет на пешеходном переходе не смог бы меня остановить. Мои опасения были напрасны, собака лежала в той же позе, что и утром.

Глаза были закрыты, но она не спала, даже не знаю как, но я это понял.

Я снова прикоснулся к ней. Она приоткрыла глаза, и в тот момент я понял, что мы больше с ней не расстанемся. Я очень долго пытался накормить её, но все тщетно. Я пытался звать её, но она будто не слышала меня. Не знаю, сколько времени я там оставил, но общественный транспорт к тому времени уже не ходил. Я перепробовал всё, но она была непоколебима.

– Прощай…

Меня настигло отчаяние.

И вот что произошло далее:

Когда я начал уходить, я услышал позади себя глухие звуки, словно ветка, бьющаяся о стекло окна.

Она бежала за мной. Я не оборачивался до самой двери дома, боясь спугнуть собаку.

Она зашла в дом, а следом и в мою жизнь, навсегда украсив её своей искренней любовью.

17 января.

Лень какая-то напала на меня в минувшие дни, писать не хотелось, я ходил в театр, смешно, но я хожу в театр не так часто, быть может, раз в месяц. Но смешно не это, ведь я ни разу не ходил на спектакли. Я прихожу в театр, брожу там часами, любуюсь афишами. Но это не маловажное дело. Афиши эти выполнены вручную, неизвестным мне исполнителем, подписи нет, а спросить у служащих мне не хватает смелости. Из картинок этих я черпаю вдохновение. Зачастую, зарисовки на афише никак не связаны с пьесой, которую афиша описывает. Например, однажды я увидел плакат с названием «Гамлет», но картина на нём кричала мне о чем-то волшебном, птицы, что летели навстречу, пели о любви.

Я бы приходил сюда чаще, но беда в том, что театр этот не самый популярный, новые пьесы ставятся редко, а старые могут не сходить с афиш месяцами. Иногда, возвращаясь сюда спустя месяц, я не обнаруживаю ни одной новой истории. Но других, прошлых, уже может и не быть. Так, театр сдавливает мою грудь, и кричит мне что-то, кричит безмолвно. Я чувствую. Я боюсь этой душераздирающей тишины, поэтому не решаюсь приходить чаще.

18 января.

Сводил сегодня собаку в парк. Кто бы мог подумать, что замерзший пруд может принести ей столько удовольствия. Мы бегали друг за другом, валялись в снегу.

– Прекрати, нельзя есть снег, он же грязный.

Но он не слушал меня.

«Неужели я такой скряга?». Я лёг рядом с ним и принялся лакать снег языком. Как же она смеялась. Смеялась, да! Дураком окажется тот, кто скажет, что собака не может. А вы пробовали слушать сердцем?

27 января.