Хедин, враг мой. Том 2. «…Тот против нас!»

Второй раз они атаковали уже куда осторожнее. В первые ряды выдвинулись стрелки, десятки стрелков. Четырёхрукость позволяла перезаряжать арбалеты очень быстро, на орка обрушилась лавина железных дротов, каждый из которых пробил бы всадника в полном вооружении вместе с конём.

Дроты ударяли в бешено крутящуюся секиру и исчезали в бледных вспышках пламени.

Орк не отступал ни на шаг. Стоял, вращал секиру над головой, и хохотал.

И, сколько бы стрел ни летело в него, все неизменно попадали в шипящую сталь.

Кто бы ни командовал быкоглавцами, он – или она – похоже, решил, что одинокий орк неизбежно устанет. Отряды вломилсь в чащу, прокладывая себе дорогу среди молодого сосняка, очевидно, намереваясь просто обойти странного бойца.

Краткое время спустя их вывело к тому же месту, прямо под стрелы их собственных арбалетчиков.

Вновь яростные крики, брань; какому-то слишком меткому стрелку снесли голову.

Куча мала вокруг орка – и вновь быкоглавцы откатываются, оставив дюжины две трупов.

Горм стоял и громко, напоказ, хохотал, показывая четвероруким воителям непристойные жесты.

Быкоглавцы попятились. Они пятились и пятились, пока не оказались в доброй сотне шагов от орка. Тот опустил секиру – и разом полдюжины стрел ударили прямо в него, со звоном отскочив от утыканной шипами кирасы.

Горм громко фыркнул, в очередной раз объявил, что матушки всех его сегодняшних противников не иначе как согрешили с различными домашними животными, коль породили на свет столь жалкое подобие настоящих воинов, повернулся к быкоглавцам спиной и, посвистывая, пошёл к их с Болгом яме.

Поняли ли его слова быкоглавцы, нет ли – орки не ведали.

Они просто гордились хорошо сделанной работой.

* * *

Рыцарь Леотар и девушка-стрелок по имени Мьёлль укрывались за палисадом. Воздух над ними стонал и гудел, огнешары то и дело лопались над самыми головами, однако сами они двое оставались живы и невредимы. Время от времени рыцарь, привставая, ловко сшибал мечом какой-нибудь шар покрупнее, и тогда он стекал по лезвию каплями яркого пламени.

Мьёлль стреляла. Стреляла как заводная механическая кукла, затверженными движениями, скупыми и точными. От каждой её стрелы там, на просёлке, или разражался огненный шторм, или от вонзившегося древка расползались в разные стороны сонмища голубоватых молний, или из внезапно появившихся над самыми головами облаков начинал лить кислотный ливень, мгновенно обращавший в жижу и железо, и плоть.

Быкоглавцы давно уже попятились назад, выдвинув – а попросту говоря, выпихнув – вперёд магов-коротышек. Те старались вовсю, но не преуспевали, более того – обожжённую землю пятнали десятки их коричневых плащей, прикрывавших мёртвые тела; разумеется, там, где их не настигла кислота.

Сосняку по обе стороны дороги тоже изрядно досталось. Деревья проредило огнём, расщепило молниями, выжгло изрядные проплешины растворяющими всё ливнями.

Атакующие тоже подались назад, но совсем в покое защитников не оставили, справедливо надеясь на собственную численность и что усталость в конце концов возьмёт своё.

Это обходилось им в изрядное количество новых и новых павших.

Но приступа они не прекращали.

* * *

– Испортили сковородку. Они испортили сковородку, Робин!

– Тоже мне беда, другую найдёшь.

– Не, это была счастливая… вон, гляди, навылет пробили!

– А ты бы спрятал её получше!

– Я-то спрятал. Я-то спрятал, а кое-кто щит не обновил, пробило! И прямо в сковородку. Эх.

– Фредегар!..

– Да вижу, вижу. Сейчас отведу. А ты глаза на меня не пяль, у тебя стрелы в колчане скоро паутиной зарастут. Эх, какая сковородка была…

– Фредегар!!!

– Не вопи. Учителя не позорь. А, бездна тебя возьми, Робин, куда смотришь?..

Трепещущий купол раскрывался над головами двух половинчиков, поглощая нацеленные в них заклятия. Подступы к их не без уюта оборудованной засидке казались сейчас местом, где резвились все без исключения демоны небес и бездн: разорванные в клочья тела быкоглавцев и их низкорослых помощников-магов, торчащие из груд мяса острые обломки костей, местами – полуочищенные от плоти костяки, словно здесь уже поработала орда острозубых крыс.

Быкоглавцы, как и те, что атаковали орков и рыцаря Леотара с арбалетчицей Мьёлль, пытались обойти сопротивлявшихся, но неизменно оказывались прямо перед призрачной завесой, защищавшей половинчиков.

Сейчас они в который уже раз откатились назад (повторялось всё то же самое); их маги безо всякого успеха бомбардировали укрывшихся Фредегара и Робина водопадами самых разнообразных заклятий.

Да, безо всякого успеха, но били они непрерывно. Дюжины боевых магов сменяли одна другую, что было сил пытаясь смять колышущийся защитный купол, удерживаемый Фредегаром.

Не обойти и не задавить навалом. Оставалось только брать измором.

– Хорошая была сковородка, – в очередной раз вздохнул Фредегар. – Давай, Робин, давай, не спи!.. Как тебя Учитель только терпит, по одной лишь немыслимой доброте своей, не иначе! Другой бы давно уже выгнал. Вот как я бы.

* * *

– Долг, на нас Учителем возложенный, высок и тяжек, и, как таковой…

– С-с-с-самолчи, вампир. – Радужный змей изо всех сил старался говорить как можно отчётливее, но от шепелявости так просто не отделаешься.

– Чего это «замолчи»? – обиделся тот.

– Лес-с-с-сти.

– Чего? Какой ещё лести?

– Лети он вроде как говорит, – вмешался гоблин.

– Лети, – подтвердил змей. – В-с-с-с-с-сё готово.

Вампир с явным подозрением покосился на голубую хрустального вида каплю, что гоблин протягивал ему на заскорузлой от мозолей ладони.

Это, конечно, была никакая не скляница и вообще не сосуд. Просто голубая капля, в глубине которой медленно вспыхивали и угасали крохотные огоньки, словно далёкие звёзды на ночном небосклоне.

– Лети. Угу-угу, – подтвердил гоблин в ответ на пристальный взгляд вампира.

– Что ж, я, как истинный последователь Учителя, первым и добровольно отправляюсь на опаснейшее дело, и, таковой…

– Ты ж уже мёртвый, – прервал излияния вампира гоблин. – Тебе и лететь. А мы пока следующую капельку тебе сообразим.