Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Заговорщики. Преступление

<< 1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 24 >>
На страницу:
14 из 24
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Не подходите к окну, – поспешно сказал Гопкинс. – Вас могут увидеть журналисты.

– А-а, – протянул Макарчер. – Хозяин будет говорить?

– Положение с фермерами паршиво, а выборы на носу.

– Он опять выставит свою кандидатуру? – спросил Макарчер.

– Пока ни в коем случае!

– А как же с переизбранием?.. Нужно же, чтобы американцы знали, что могут голосовать и за него.

– Своевременно узнают. Может быть, в последний момент.

– Почему не теперь? Ведь остальные кандидаты уже объявлены.

– Формально выставить свою кандидатуру значило бы для ФДР превратиться из президента в кандидаты! Это только помешало бы его работе.

– Значит, в последний момент? – в сомнении спросил Макарчер.

– И безусловно будет избран, – уверенно ответил Гопкинс. – Никто не может предложить американцам ничего более реального.

– Чем обещания Рузвельта?

– Зависит от того, как обещать. И кроме того, никто не может обвинить нас в том, что если бы не сопротивление дураков, мы успели бы многое выполнить… из того, что обещали.

– Посоветуйте хозяину на этот раз поднажать на морскую программу.

– Об этом его просить не приходится.

– Морские дрожжи все еще бродят?

– Он по-прежнему держит под подушкой Мехена.

– Избиратель не может не понимать, что строительство хорошей серии больших кораблей – хлеб для сотен тысяч безработных.

– Но, увы, и налогоплательщик понимает, что этот хлеб будет куплен за его счет, – со вздохом сказал Гопкинс. – А кроме того, средний американец знает, что судостроительные компании нахапают в сто раз больше, чем достанется тем, кто будет своими руками строить корабли. Народ умнеет не по дням, а по часам. Тут вам не Филиппины, Мак.

– Не воображайте, что у нас там одни идиоты. Квесону приходится довольно туго.

– И если бы не ваши штыки?..

Макарчер ответил неопределенным пожатием плеч.

Гопкинс спросил:

– А как у вас работает Айк?

Казалось, вопрос удивил Макарчера. После некоторого молчания он, в свою очередь, спросил:

– Вы имеете в виду Эйзенхаммера?

– Да.

Собеседники не могли пожаловаться на простодушие, но в этот момент оба они мысленно бранили себя. Гопкинс был недоволен тем, что у него вырвался этот вопрос, совершенно некстати выдавший генералу его, Гопкинса, интерес к подполковнику Эйзенхаммеру – военному советнику филиппинского «фельдмаршала». Макарчер же досадовал на себя: только сейчас ему пришло в голову то, о чем он должен был давно догадываться: ведь Дуайт Эйзенхаммер, которого он сам сделал на Филиппинах из капитана полковником, был человеком президента, посланным в Манилу для того, чтобы Рузвельт мог знать каждый шаг его, Макарчера.

Это внезапное открытие неприятно поразило генерала: Эйзенхаммер был в курсе многих его дел. Не мог ли он разнюхать кое-что и о «тайне Исии»? Если так, то, значит, тайна вовсе уже и не тайна для ФДР. Какие выводы нужно из этого сделать?.. Сказать или не сказать?..

Макарчер решил прощупать Гопкинса.

– Может быть… – начал было он, но вдруг умолк, прислушавшись к происходящему на платформе Улиссвилля.

Чем дальше он слушал, тем озабоченней становилось выражение его лица. Глубокая морщина прорезала его лоб сверху донизу.

– Что за чертовщина! – сердито проворчал он, сделав было движение к окну. Но Гопкинс испуганно удержал его.

– Не лезьте на передний план!

– Вы только послушайте! – с возмущением воскликнул Макарчер, жестом предлагая Гопкинсу соблюдать тишину.

Глава 7

С платформы, где происходил митинг фермеров перед президентским вагоном, до Макарчера отчетливо доносились чьи-то слова:

– …Мы, люди американского захолустья, чрезвычайно тронуты, мистер президент, тем, что вы заглянули сюда. Вы рассказали нам о сыне нашего народа – генерале Улиссе Гранте. Многие из стоящих здесь ничего о нем не знали…

Рузвельт благодушно перебил оратора:

– Это следует отнести к их плохой памяти: нет такого учебника истории, где не говорилось бы о генерале и президенте Штатов – Улиссе Гранте.

Кто-то на платформе вздохнул так громко, что было слышно в купе Гопкинса. Над толпою пронесся смешок.

– Если бы вы знали, мистер президент, сколько из стоящих здесь ребят забыли, каким концом карандаша следует водить по бумаге. – Толпа подтвердила эти слова одобрительным гулом. – Нам был очень интересен и полезен ваш рассказ, мистер президент. – Макарчеру почудилось в тоне оратора злая ирония. Генерал с трудом заставлял себя, не двигаясь, сидеть в кресле. – Отныне мы будем гордиться тем, что живем в местах, где сражался такой американец, как Грант. Тут проливали кровь наши предки за честь и свободу Штатов, за конституцию Вашингтона и Линкольна, за лучшее будущее для своих детей и для детей своих врагов – южан.

– Это вы очень хорошо сказали, мой дорогой друг, – послышался одобрительный голос Рузвельта. – Очень хорошо! Именно так оно и было: кровь солдат Гранта лилась за счастье не только для Севера, но и для Юга. За счастье всех американцев, без различия их происхождения и цвета кожи. Это была великая битва за дело демократии и прогресса.

Рузвельт умолк, очевидно вызывая оратора на продолжение речи.

– Мы хотим вам верить, мистер президент, как, вероятно, верили солдаты Гранту, что дерутся за свою свободу и свободу братьев негров, за дело демократии и прогресса. Но…

– Зачем он дает говорить этому нахалу? – возмущенным шепотом спросил Макарчер. – «Мы хотим вам верить»! Если хозяин не одернет его, я сам…

– Сидите смирно, Дуглас! – спокойно отрезал Гопкинс. – Хозяин знает, что делает.

Оратор на платформе продолжал:

– …но нам хочется знать, почему дети этих героев и мы, дети их детей, не имеем теперь ни демократии, ни хоть какого-нибудь прогресса в нашей жизни?

– Разве мы не имеем всего, что гарантировала нам конституция? – спросил Рузвельт.

<< 1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 24 >>
На страницу:
14 из 24