Научи меня верить в любовь

Что тут можно обсуждать? Ты подчиняешься – и точка. Никаких переговоров.

Дверь в ее комнату закрыта. Захожу без стука, даже не подумав, что она девушка и может быть без одежды, но девчонка одета. Лежит поперек кровати в наушниках. Подхожу вплотную и смотрю на нее сверху вниз. Видимо, почувствовав мое присутствие, она открывает глаза и тут же садится, стягивая с головы наушники. Ее взгляд останавливается на листах бумаги у меня в руках.

– Никакого обсуждения не будет, – говорю, глядя ей в глаза. – Ты неукоснительно соблюдаешь эти правила.

– Это нечестно! – возмущается девчонка. – Я же не в тюрьме, в конце концов.

– Я и не заключаю тебя в тюрьму. Ты можешь выходить.

– Кстати, было бы неплохо, если бы ты дал мне комплект ключей.

– Подожди, – застываю я. – Ты же выходила в магазин, пока меня не было дома.

– Ну, да, – опускает взгляд.

– Ты, что, не закрывала дверь на замок? – зверею я.

– А что мне было делать? – вспыхивает она. – Я предупредила охрану внизу.

– Ты вообще головой думаешь?

– Конечно, – кивает. – Поэтому и предупредила охранника. Милейший парень. Не то, что некоторые. Кстати, запрет на пользование ванной. Ты серьезно?

– Есть душ.

– А я люблю полежать в ванне.

– Вот будешь жить отдельно в своей квартире и полежишь.

– А дезинфекция кухни? Ты, что, шизофреник? – вскакивает девчонка на ноги.

– Следи за словами, – произношу угрожающе.

– Но некоторые из твоих правил просто абсурдны. Не звонить тебе. А если что-то случится?

– Например? – вскидываю брови.

– Ну мало ли, – всплеск руками. – Пожар или наводнение.

– Если ты ничего не будешь здесь трогать, но никакого апокалипсиса не случится.

– Мне, что, питаться воздухом? – кричит девчонка. – Готовить нельзя, мыться нельзя, это какой-то концлагерь.

– Я не запрещал тебе есть, – замечаю я.

– О да, но готовить я должна только в твое отсутствие и ликвидировать все следы готовки и еды. Офигеть!

– Я терпеть не могу запах еды в доме, – произношу спокойно.

– А что ты вообще терпишь? – выкрикивает она мне в лицо и вылетает из комнаты.

Я готов рычать. Ну разве так сложно просто принять эти правила? Да, есть ограничения, но не полные запреты.

– Мне кажется, мы не договорили, – нахожу ее в гостиной.

– А, что, здесь кого-то интересует мое мнение?

Я молчу. Она права. Ее мнение меня не интересует даже в последнюю очередь.

– Окей, – вдруг восклицает эта заноза. Я морщусь от громкого звука. – Я буду соблюдать эти идиотские правила.

Жду это пресловутое «но», которое уже висит у нее на языке.

– При одном условии.

Молчу.

– Ты будешь мне за это платить.

Я ослышался?

– Что? – переспрашиваю.

– Ты выделяешь мне деньги на карманные расходы. В конце концов, должна же я на что-то покупать продукты, одежду и прочее.

– Я не собираюсь платить тебе за соблюдение правил. Ты просто будешь их соблюдать, – начинаю звереть.

Ее брови взлетают вверх. Глаза смотрят дерзко. Уголки губ чуть приподнимаются.

– Я не собираюсь соблюдать эти идиотские правила, – произносит спокойно.

– Что? – выдыхаю я.

– Что слышал, – огрызается чудовище с синими волосами. – Это тупые правила, которые я НЕ буду соблюдать.

Она скрещивает руки на груди.

– Ты живешь здесь, – цежу сквозь зубы.

– А я не напрашивалась, – выкрикивает мне в лицо.

– Отлично! – взрывает меня. – Можешь отправляться прямиком в детский дом.

– Прекрасно! – орет заноза, вылетая из гостиной.

Я пытаюсь дышать глубоко, но смертельная машина внутри меня уже начинает набирать обороты. Это какой-то трэш. Почему я должен биться за право сохранить порядок в собственном доме?

Срываю с себя рубашку, не заботясь о пуговицах. Хочется что-нибудь разбить. Желательно об голову этой дикарки. Кто вообще ее воспитывал? Ах да, такая же невменяемая мамаша. Влетаю в ванную и встаю под душ. На кой хер я вообще забрал ее к себе? Пусть бы шла на все четыре стороны. Зачем мне этот геморрой?