В пламени осенних листьев

Пока Алена раздумывала над поведением Даши и тем, что можно и нужно с этим сделать, та, не прощаясь, хлопнула дверью. Матери оставалось только удивленно разглядывать пустой коридор. На краю полки примостилась шапка. Опять Дашка ушла без нее! Ну вот что с ней делать?

Денис в тоже время готовился к операции – удаление единственно целой трубы у своей пациентки. Вторую убрали несколько лет назад после внематочной беременности. Оставшаяся оказалась непроходимой из-за спаек. И так как пациентка решилась на ЭКО, то ее было бы лучше удалить во избежание осложнений.

– Романова готова? – спросил он у Юли, которая уже приготовила для него стерильное полотенце. Сам же Орлов второй раз тщательно намыливал руки.

– Да. Она уже в операционной. Сейчас с ней разговаривает анестезиолог.

– Хорошо. Проблем нет? У нее, по-моему, давление повышенное.

– Все в порядке. Давление утром было в норме.

– Прекрасно, – Денис вытер руки, на которые Юля тут же натянула перчатки, а после помогла надеть маску. – Ну что ж, приступим.

Он локтем толкнул двери, проходя в операционную. Пациентка – тридцатипятилетняя женщина в стерильной шапочке и накрытая такой же простыней – лежала на столе и смотрела в потолок. Вокруг нее суетились анестезиолог и медсестра.

– Доброе утро! – бодро поздоровался Денис. – Как наш настрой?

Женщина перевела на него взгляд, в котором застыл страх.

– Все нормально, только волнуюсь.

– А чего волнуетесь? – Орлов посмотрел на нее сверху вниз. – Вам нельзя. У вас давление.

– Страшно, Денис Андреевич.

– Да бросьте! Ничего страшного нет. Сейчас наш Геночка так вас заговорит, а потом даст нюхнуть одну очень классную вещь. По секрету скажу, вы такой больше нигде не найдете. Очень забористая. А сны после нее какие! Закачаешься. Сам не пробовал, но недовольных пока не было.

Пациентка кивнула, но страх из ее глаз никуда не ушел.

– Геночка, ты готов? – Денис повернулся к анестезиологу. Из-за маски и низко надвинутой на лоб разноцветной шапочки сложно было определить его возраст.

– Геночка всегда готов, – бодро ответил мужчина по-молодецки.

– Ну тогда поехали! Не будем заставлять даму ждать. Это не по-мужски.

После окончания успешно проведенной операции Орлов внес в карточку пациентки все назначения и бросил взгляд на настенные часы, что висели на посту дежурной медсестры. Управились быстро.

– Юля, а как там Иванова? Уже прибыла? – посмотрел он на помощницу, которая прислонилась к стойке и скучала.

– Да, уже в палате. Переоделась и готова. Трясется, как зайчик, – улыбнулась девушка.

– Да что же это ни у нас сегодня все трясутся? Магнитные бури, что ли? Ну давай, вези ее. Посмотрим на ее внутренности, – последнюю фразу Денис произнес зловещим шепотом.

– Фу, Денис Андреевич, – махнула на него Юля.

– Тебе не нравится разглядывать внутренности пациентов? – притворно удивился он. – Это же так захватывающе. А еще их на Новый год можно повесить вместо гирлянды.

– Боже! Денис Андреевич, да вы маньяк, – рассмеялась медсестра, удаляясь по коридору в сторону палаты.

– Да я такой, – пробормотал Орлов себе под нос, захлопывая карту и сдвигая ее на край стола.

Он дождался, когда новую пациентку устроят в операционной, и отправился делать гистероскопию. В голове Дениса мелькнула мысль, что Алену он так до сих пор и не нашел. Вот сейчас разберется с Ивановой и тогда обязательно.

Но и после этого Орлов окунулся с головой в работу. Освободился только ближе к вечеру. Он устало потер переносицу и еще раз проверил фамилию пациентки на карте. Ага, все верно. Ничего не перепутал. Можно возвращать в регистратуру.

– Романова чувствует себя хорошо, – сообщила Юля, войдя в кабинет.

– Отлично. Послезавтра можем отправить ее домой.

– Вам, правда, нравится разглядывать кишки пациентов? – брезгливо сморщилась медсестра. Денис расхохотался в голос.

– А знаешь ли ты, Юленька, откуда пошла традиция украшать елку на Новый год?

Девушка неуверенно мотнула головой.

– У древних кельтов, – Орлов откинулся на спинку кресла и начал неспешный рассказ, – ель почиталась как священное дерево, наделенное магическим смыслом. Они верили, что внутри нее живет лесной дух. А чтобы задобрить его, приносились жертвоприношения. Когда-то приносили в жертву людей, но потом бросили это неблагодарное дело и переключились на животных. Так вот, Юленька, внутренности убиенных развешивались на ветвях ели. Потом эта традиция, естественно, претерпела изменения. И кишки заменили на яблоки, хлеб и прочее. А потом и вовсе на игрушки.

– И вы в это верите? – снова сморщила свой чуть вздернутый носик медсестра.

– Так пишут. Сам участия в этом не принимал.

– Какой ужас! Я же теперь не смогу на Новый год наряжать елку.

Денис снова рассмеялся.

– Ради дочери придется. У тебя ведь дочь?

– Да, – тут же смущенно улыбнулась Юля.

– Ну вот, придется тебе ради нее забыть о кишках и жертвах.

– Бррр, – передернуло девушку.

– Так все, хватит на сегодня страшилок. Марш домой. Тебе еще ребенка из сада забирать! – по-шутливому строго велел Орлов.

– Ага, и к празднику осени еще готовиться, – недовольно сквасилась медсестра, снимая халат. – И обязательно костюм надо сшить своими руками. Не дай Боже купить готовый! Свекровь сожрет вместе с … кишками. Тьфу! Ну вот, прицепилось.

– Иди уже, впечатлительная ты наша! И как только в медицину попала?

– Мама уговорила.

– А на врача почему не доучилась? – Денис наблюдал, как его помощница торопливо застегивает крупные пуговицы на коротеньком плаще, который сидел на ее пухлой фигурке слишком тесно.

– Терпения не хватило. А потом замуж вышла, родила. Уже не до учебы стало.

Орлов кивнул и повернулся к компьютеру.

– До свидания, Денис Андреевич. Не засиживайтесь допоздна.