Лед в твоем сердце

– Что так? – опять включила непонятливую дурочку. Хотя все прекрасно понимала.

– Ладно, пойдем за мороженым. – Хмыкнул он. Подошел, закинул руку мне на плечо и притянул к себе.

– Ты тяжелый, идти неудобно, – пробурчала я, потому что, в самом деле, было неудобно. У нас слишком разный рост, да и Тимур реально не легкий.

– Привыкай. В горизонтальном положении я еще тяжелей.

– Не буду, – ответила, и только потом до меня дошел посыл пошлой шутки. Ох, как я зарделась. Щеки снова покрылись румянцем. Да таким сильным, что хоть пирожки выпекай.

Я вдруг задумалась, что в горизонтальном положении Авдеев совсем не тяжелый. Потом вспомнила, как он целовал меня, как шептал всякие нежности, и как касался руками разных частей тела. Зря, конечно, я об это думала. Во-первых, стало до неприличия стыдно, а во-вторых, внизу живота все расслабилось и припекало. Захотелось и поцелуев, и объятий, и… в общем, не того, чего надо захотелось.

Безумие какое-то.

– Как тебе идея? – спросил Тимур. Тут до меня дошло, что пропустила его длинный монолог мимо ушей.

– А… – ругать себя уже было поздно. Но и признавать, что мечтала о нем, тоже не выход.

– Обо мне думала? – тут же смекнул Авдеев. Конечно, о тебе. О ком же еще, когда у тебя руки такие горячие и парфюм слишком вкусный. Однако вслух сказала я другое.

– У меня пробник в четверг, вернее у нас. У тебя же тоже? Так вот, завтра и в среду не получиться увидится.

Мы резко остановились. Тим убрал руку с моего плеча. Встал напротив, всматриваясь то ли в душу, то ли в глаза. Его слишком наглый и прямой взгляд в очередной раз смутил. Черт, одни сплошные смущения.

– Я против, – категорично заявил Тимур.

– Чего? – показалось, ослышалась.

– При чем тут наши встречи и пробник?

В самом деле, не причем. Да вот только я не могла думать ни о чем, кроме Авдеева. Даже взять сегодня, в мыслях так и крутилось: «а когда». С таким настроением к экзаменам не готовятся.

– Во-первых, репетиторы в удвоенном режиме. А вечером папа не разрешит гулять. Он у меня строгий, не забыл?

– Понятно, – вздохнул Тим. Отвел взгляд, хмурый и немного недовольный. А у меня в груди наоборот случился салют. Значит, не я одна жажду наших свиданий. Не я одна скучала, не я одна тянусь к нему.

Наверное, поэтому улыбнулась.

– Чего это ты радуешься? Совсем страх потеряла? – Тимур сделал шаг навстречу, затем сжал пальцами мое лицо, как обычно, делают маленьким деткам. Губы у меня вытянулись в трубочку, а щеки раздулись.

– Совсем офигел? – хмыкнула, оттолкнув его. Но не сильно, больше в шутку.

– Мне нравится, – Тим вдруг улыбнулся. Тепло, даже как-то мягко.

– Что нравится?

– Неважно, – отмахнулся Авдеев. – Пошли. Ты же мороженое хотела. Сколько у нас там часов до полуночи?

Мы, в самом деле, долго гуляли. Нет, не до полуночи, конечно. Папа бы мне такой роскоши не позволил. Но домой я попала только к семи вечера. В машине Тимур опять хотел заполучить волшебный поцелуй, однако я сослалась на свет в окнах, и телефон, который якобы вибрирует в кармане. Быстро выскочила, помахала ему ручкой на прощание и побежала в сторону подъезда.

Дома меня ждал допрос. Аллочка активно пела в уши отцу, что на носу пробник, а я шляюсь, черт знает где. Когда уроки делать и прочая ерунда. Отвечать ничего не стала. Настроение было слишком приподнятым. Да и чего провоцировать конфликт? Однако Алла пошла дальше.

– Дорогой, я думаю надо изъять телефон до окончания пробных экзаменов, – заявила мачеха с умным видом. Мы сидели на кухне. Папа расхаживал из угла в угол, скрестив руки за спиной, а Алла сидела на стуле, закинув нога на ногу.

– Чего? – искренне не поняла я столь странной меры наказания.

– Чтобы не отвлекалась на всякое, – последнюю фразу мачеха подчеркнула. Будто видела, как Тимур меня подвозил. И вообще давно в курсе нашего с ним общения.

– Пап, ну это глупости. Телефон каким боком относится сюда?

– Ты где была до этого времени? – серьезным тоном спросил отец. Брови свелись на переносице, выражая недовольство. – На часах семь. А уроки когда? Ночью? Мария, мне не нравится твое отношение к учебе.

– Па, да я всю прошлую неделю сидела дома и спала с книгами. Прогулялась чуток, разве это такая проблема? Завтра буду опять спать с учебниками.

– Ага, чуток, – хмыкнула Алла.

– Я тебе говорил, дочка! Сейчас важный период в твоей жизни. О чем ты думаешь?

– Давайте я пойду заниматься, – выдохнула устало.

– О мальчиках, – опять влезла Аллочка.

– Прекрати говорить чушь! – разозлилась я. Может, и думаю о мальчиках, вернее об одном мальчике, но это не повод не доверять мне. Важность экзаменов и дурак понимает. По крайне мере тот дурак, который планирует поступать. А я планировала. Потому что думала о будущем, о работе, о своей независимости. И никакие парни не смогли бы сдвинуть эту цель с первого места.

– Чушь? – вскипела Алла. – А тот на дорогой тачке тоже чушь?

– Что? – папа тут же перевел на меня удивленной взгляд.

– Алла, – процедила сквозь зубы, мысленно посылая на нее всех вредных домовых.

– Мария, о чем она? – обратился отец. Мачеха подскочила со стула и вышла в коридор. Надо было сразу понять, с чего такая щедрость. Но эмоции брали вверх, поэтому я попросту не заострила на этом внимания.

– Пап, это всего лишь знакомый. Подвез меня и Лельку, – нагло врала. От правды сейчас никому лучше не будет.

– Какой знакомый? На машине? Сколько ему лет? Ты что со взрослым мужиком общаешься?

– Да нет, он мой ровесник.

– И машина уже?

– Ну… купили ему родители. Что у нас мало обеспеченных семей?

– Вот! – Аллочка неожиданно вернулась и… в руках у нее был мой мобильный.

– Какого… – хотела выругаться, но вовремя сдержалась.

– Алла права. Забрать телефон на время лишним не будет.

– Пап! – я подскочила со стула, округлив глаза. В ушах стоял гул от сердца, которое безумно громко бухало у меня в груди. Злость переплелась с обидой и негодованием.