– Я… прости. Загрузили. Голова забита.
– Приветик, женатики, – раздался радостный голосок Инги. Они с Милой и Женькой тоже пришли ко мне на факультет. Как верная свита Дэна и его личная тень.
– Что там насчет похода в клуб? – спросил Женя, поглядывая на меня и Дениса.
– Маш, да пошли ты этих учителей и газету. Уже людей шарахаешься! – выдал Романенко, сделав какой-то свой абсолютно «верный» вывод. Конечно, он всегда лучше знал кто и что должен делать.
– Денис, это мое дело. Не надо указывать, пожалуйста.
– Ой, мой любимый в обсуждаемое попал, – прыснула Малиновская, разглядывая мобильный. Глаза ее переливались огоньками.
– Не говори мне за него. Бесит! Придурок конченный! – рычал Дэн.
– Знаешь, Машка, сегодня твоего Дэнчика припозорили на паре. – Усмехнулась Инга. Я устало выдохнула. Слушать очередные разговоры про новенького, про обиды Романенко не было сил. А еще казалось, вот-вот выйдет из-за угла Тимур. Поэтому я продолжала оглядываться. С опаской крутила головой.
– Замолчи. Иди к своему умнику. Подруга называется. Да я пальцем щелкну и все отвернуться от него. Поняла? – разозлился Денис.
– Ой, напугал.
– Ребят, мне пора, – влезла я. Прикусила нижнюю губу, тяжело вздыхая.
– Погоди, Маша. Что насчет клуба? – напомнил Женя.
– Клуба?
– Клуба, – кивнула Мила. – Завтра вечером народ собирается в «Лилии». В восемь начало. Мы должны знать, идем или нет.
– Постойте… завтра? – откровенно говоря, я уже не хотела ни в какой клуб. Нервы шалили, в мыслях только Тимур. Какие клубы? Какая музыка?
– Завтра! Ты обещала! – напомнила Малиновская как-то уж больно жестко. А ведь, в самом деле, обещала. Включать заднюю не хорошо.
– Машка, пошли, – Денис выпучил губы, словно маленький ребенок, который канючит конфетку до обеда. Опять потянулся ко мне, но в этот раз умудрился взять за руки. Его пальцы были холодными и шершавыми. Однако они крепко сжимали и создавали покой. Настоящий или мнимый – сложно сказать.
– Мое присутствие настолько обязательно? – обреченно попробовала отбиться я.
– Там будет много народу, – выдала Инга. – Ну, друзей именинника. Говорят, сливки общества.
– Да скажешь тоже, – отмахнулся Женя. – В чате некоторые писали, кого сливками назвать сложно. Скорее просроченные сливки.
– Ну не все, но многие! – не унималась Малиновская.
– Машунь, потанцуешь со мной? А потом я тебя домой провожу. Хочешь, я даже пить не буду? Хочешь?
Чернильные глаза Романенко изливались желанием. Так смотрят, когда ждут только положительный ответ. Бескомпромиссно. Я была уверена, Денис не примет «нет».
– Ну ладно, – согласилась. Все равно ведь не уймется. С другой стороны, может, правда отдохну немного. Развеюсь. Переключусь.
– Ура! – закричал Романенко. Подхватил меня на руки, да настолько неожиданно, что я не успела среагировать.
– Отпусти! Денис! – била кулачками в его плечи.
– Моя ненаглядная идет со мной на танцпол! – радовался Дэн. Кружил меня, от чего перед глазами появились звездочки.
– Денис! – настаивала я.
– Моя! Моя! Моя! – лепетал он. Потом все же поставил на ноги, и получил еще раз удар (вернее подобие удара) в грудь. Во-первых, меня жутко бесило слово «моя». Мы не встречаемся, неизвестно будем ли. Во-вторых, не то настроение, чтобы подобные выходки радовали.
А радовали ли они вообще когда-то меня?
– Больше так не делай, – тихо произнесла оглядываясь.
Зачем я оглядываюсь?
Верно, слухи. Не люблю слухи. Хотя о нас с Романенко столько болтают, подобное действие вряд ли вызовет разговоры. Тогда почему? Почему я оглянулась?
***
Грустно или радостно, но Тимура я больше не видела. В какой-то момент пришла дикая мысль – привиделось. Дважды. Иначе как объяснить? А может банальная случайность? Бывает же, спустя десять лет, идешь по улице и встречаешь знакомое лицо. Наверняка в моем случае имел место данный фактор.
На следующий день я погрузилась в свою газету. Старалась не думать о Тимуре, хотя выходило так себе. Это как если повредить старую рану. Думаешь, зажило. Но нет. Не зажило. Осколки всегда оставляют шрамы.
Вечером, уже, когда вернулась домой, пыталась выбрать наряд, придумать что-то с волосами и макияжем. Однако выходило не очень. Платья подходящего не нашлось, все какие-то домашние и простенькие. Волосы ложиться не хотели, еще и подводка закончилась.
В итоге я плюнула. Что мне там ловить? Любовь всей жизни? Вон и горчичное подойдет с воротником и ремнем. Под короткие сапожки на прямой подошве самое оно. А волосы… сделала колосок. Сбоку заколола красивую заколку с камешками. Губки подкрасила. Сносно, одним словом.
Думала, Романенко за мной заедет, но буквально в половину восьмого он позвонил и сообщил, не получится. Срочно там нужен организаторам. Подарок они какой-то готовят, то ли салют, то ли девушку из торта, я честно не особо поняла.
Наверное, это был знак свыше!
Нужно было остаться. Но Денис требовательно бурчал в трубку. Потом посыпались сообщения в телеге от Инги. В чате ребята закидали меня стикерами, зазывали по полной. Малиновская офигела больше остальных. Вызвала мне такси.
Я вздохнула.
Покорно спустилась по ступенькам, села в машину. Поправила шапку на голове, глянула на часы. Где-то внутри мелькнуло чувство тревоги. Нужно было бы обратить на него внимание. Однако я проигнорировала…
Почему? Не знаю.
Наверное, так захотела судьба.
Глава 7 – Маша
Громкая музыка, спертый воздух и запах табака. Я стояла в центре огромного зала, явно мешая некоторым танцующим девицам. Они виляли задницами возле шеста. Парни поглядывали на них, смеялись и выпивали напитки из стеклянных стаканов.
Что я здесь делаю? Зачем приехала?
Мимо проходили незнакомые лица, басы давили по вискам, и мне совсем не хотелось пуститься в пляс. Я бы может и ушла, да только Инга в самом конце зала заметила меня. Махнула рукой, подзывая. Поздно как говорится. Заднюю не включишь. Пришлось идти.
Малиновская выглядела отменно, подобно дикой кошке: в кожаном платье, едва прикрывающим бедра. Вырез на груди, почти не скрывал черного ажурного белья. Ей не холодно в нем? Вот и все, о чем я подумала.