Ирландский дьявол

Ирландский дьявол
Никита Александрович Костылев

Чикаго 20-х годов. Криминальные группировки во времена сухого закона контролируют все: от подпольных бутлегеров до боксерских поединков. Претендент на титул чемпиона мира по боксу получает шанс завоевать пояс, но от результата боя зависит не только титул, но и его жизнь… Ведь когда выступаешь под крылом мафии, то шанса проиграть у тебя нет.

Ирландский дьявол

Часть первая. Претендент.

11 сентября 1923 год. Чикаго. Штат Иллинойс.

Солнце уже взошло над городом, но легкая утренняя дымка еще покрывала спокойные воды озера Мичиган. На усеянном мелкими камешками берегу не было ни души кроме одного молодого человека, безмолвно сидящего на здоровенном валуне. Скрестив ноги по-турецки, он молча смотрел вдаль. На вид ему можно было дать лет тридцать, хотя на самом деле ему только пару недель назад исполнилось двадцать четыре года. У него были правильные черты лица и его внешность вполне можно было бы назвать привлекательной, если бы не сломанный кривой нос и пара небольших шрамов над бровью.

Разбитые в многочисленных схватках руки выдавали в нем любителя помахать кулаками, но молодой человек не был гангстером, контрабандистом или хотя бы бутлегером. Ему действительно приходилось часто избивать других людей в кровь, но делал это он абсолютно законно и даже в присутствии полиции – его звали Стив Мюррей и он был профессиональным боксером.

Трижды сломанный нос, рассеченные брови и разбитые кулаки остались ему на память от многочисленных противников на ринге, а не от подонков одной из банд Чикаго. И Стиву предстоял бой, о котором может только мечтать любой боксер: бой за титул чемпиона мира. Уже завтра ему предстоит выйти против сильнейшего человека в своем дивизионе.

Где-то за спиной послышался звук шагов по камням. Мюррей только слегка улыбнулся, сразу узнав идущего к нему человека. Еще несколько шагов, негромкие ругательства из-за попавшего под ботинок камня и Стив услышал:

–Я так и знал, что найду тебя здесь. Ты любишь это место.

–Я тоже не удивлен, что ты приехал, братец.

Младший брат не был похож на него. И разница была не только в цвете волос, глаз и чертах лица. Да, он и его родной брат настолько разительно отличались внешне, что никто и никогда не принимал их за даже за дальних родственников. Но самым главным их отличием был характер. С самых юных лет Стив всегда был спокойным и тихим по своей натуре, в то время как младший брат был настоящим бесенком, которого интересовало все подряд и который это самое «все» и еще и хотел попробовать.

Усевшись рядом, Гарри спросил:

–Страшно?

–Немного.

–Поэтому ты снова пришел на это место?

–Отчасти, оно меня успокаивает. Том сказал, что мне лучше сегодня отдохнуть. Вес я сделал, спарринги окончены.

–Да, здесь неплохо, – Гарри достал сигареты и закурил. – Планы есть? Разумеется, кроме тех, чтобы морозить здесь задницу.

–Да нет, других планов не было.

–Сегодня в «Централ» показывают “Доктора Джека” с Ллойдом в главной роли. Как насчет немного развеяться? Тебе ведь нужно отдохнуть.

–Пойдем домой, Гарри, – вздохнул Стив.

–Домой? – недовольно скривился младший брат.

–Да, сегодня мы пойдем домой. А завтра я стану чемпионом мира.

Глава 1

12 сентября 1923 год. Чикаго. Штат Иллинойс.

Стив Мюррей против Джона Коллуэя. Бой за титул чемпиона мира по боксу в полутяжелом весе.

Сидя с закрытыми глазами в своей тесной темной каморке, которая слабо напоминала раздевалку для претендента на титул чемпиона мира, Стив тихо напевал незамысловатую мелодию, которая почему то последние дни никак не выходила из головы. Мозг раз за разом подкидывал ему этот простенький мотив, и он никак не мог от него отделаться. В конце концов, Стив сдался и принялся его насвистывать в надежде, что это поможет избавиться от назойливой песенки. Он знал, что должен сейчас думать о другом: о том, что это бой его жизни и ему предстоит выйти против самого опасного соперника в жизни.

Но Стив только продолжал насвистывать песенку даже сейчас, когда спустя каких-то несколько минут он выйдет на огромную душную арену и будет драться за свою жизнь.

–Стив, – тяжелая рука Тома легла на плечо и боксер открыл глаза.

–Пора?

–Да, объявили твой выход.

–Хорошо, дай мне еще полминуты.

–Как скажешь, чемп.

Когда Том вышел, Стив медленно поднялся со скамейки и посмотрел на свое изображение в зеркале. Несколько секунд он напряженно вглядывался в свое отражение на потрескавшейся поверхности стекла, словно пытался его запомнить таким навсегда, потом снова закрыл глаза на короткий миг и глубоко вздохнул. Пора, Стив, теперь действительно пора.

После темной едва освещенной каморки выход на арену показался Стив слишком ярким и громким: кроме лучей софитов, сконцентрировавшихся на его фигуре, пары резких вспышек фотографов местных газет, он получил еще с десяток подбадривающих хлопков по плечу и еще в сотню раз больше одобрительных (и не очень) выкриков в свой адрес. Щурясь от яркого света, Стив шел за сутулой фигурой Тома в сторону ринга, в то время как его брат шел чуть позади с ведром в руках и полотенцем, перекинутым через плечо. Гарри был тоже невероятно напряжен и не произносил ни слова, молча следуя за старшим братом.

Поднявшись на помост, Стив только коротко выбросил руку в перчатке вверх, приветствуя зал, после чего быстро перемахнул через натянутые канаты.

Рефери этого боя, старый Джон Мердок лишь коротко кивнул претенденту и, скрестив руки, продолжил ждать появления второго участника: чемпиона мира по боксу в полутяжелом весе, которому предстояло защищать свой титул. Стивен быстро прошелся по рингу туда-обратно, бросил взгляд на сидящих невдалеке от хронометриста журналистов, потом перекинулся парой слов со стоящим прямо у помоста полисменом и вернулся в свой угол. Тем временем его верный тренер Том похлопал себя по карманам и недовольно посмотрел на стоящего рядом с ведром Гарри:

–Дьявол, где мой утюжок?

–У меня его нет. Может, он все же в твоем кармане, Том? Ты так усердно его там ищешь.

–Я велел тебе взять запасной с собой, если забуду свой. Как я буду латать брата, когда Красавчик в него попадет и гематома над глазом будет с твой кулак?

–Значит, лучше ему не попадать, – пожал плечами Гарри. – А тебе не забывать свой утюжок. Не волнуйся, Том, все закончится в первом раунде после первого удара Стива слева.

–Черт бы тебя побрал, Гарри! – на этот раз Том уже не на шутку разошелся. – Это не шутки! Твой брат будет боксировать с самым сильным засранцем в мире!

–Тогда какого черта ты забыл свой утюжок!? Разумеется, я взял запасной, не нужно для этого на меня орать! – рявкнул Гарри, доставая из своего кармана металлический инструмент, действительно похожий на утюжок, которым Том должен будет работать над гематомами.

Перепалка прекратилась также внезапно, как и началась. Правда, причиной стала не находка запасного утюжка, а появление чемпиона. Том и Гарри перестали препираться, когда все внимание зала переключилось на идущего в сторону ринга Джона Коллуэя. Легко перебравшись через канаты в компании секундантов, он в первую очередь подскочил к Стиву и лучезарно улыбнулся:

–Рад видеть тебя здесь парень! Я ведь до последнего надеялся, что ты передумаешь!

–Как видишь, надеялся ты зря.

Холодный взгляд голубых глаз чемпиона остановился на претенденте считанные секунды, после чего он весело расхохотался и хлопнул Мюррея по плечу перчаткой, словно Стив рассказал веселую шутку. Чемпион тем временем отошел к своим секундантам и стал что-то весело с ними обсуждать. Он был настолько весел и расслаблен внешне, словно его не ждал тяжелый пятнадцатираундовый бой за титул, а все лишь легкая прогулка по вечернему Гранд-парку.

Чемпион мира по прозвищу «Красавчик» все продолжал улыбаться, когда ринг-аннонсер начал громогласно их представлять собравшейся публике. Красавчик источал добродушие и был все также раскован, стоя в своем углу, но Стив знал, что у него есть и другие прозвища кроме этого. Иногда чикагские газеты называли Коллуэя «Бульдог» за его стиль ведения боя – с первой же секунды боя он бросался на своего противника и вцеплялся в него словно дикий зверь. Отцепиться от него уже невозможно и все это знали – в бою Коллуэй не прощает ошибок. За этим улыбчивым парнем прятался холодный, расчетливый и очень жесткий боксер, который не давал своему противнику сделать и вдоха, пока рефери не растаскивал соперников по углам на короткую передышку длиной в одну минуту. Жесткий, грубый и подчас грязный стиль дал Джону и еще одно прозвище – Бостонский убийца.

Никто во всем Чикаго не смел назвать так действующего чемпиона мира в полутяжелом весе в лицо, но все знали, что благодаря стальным кулакам этого боксера уже дважды его противники заканчивали свои карьеры на помосте. Заканчивали их вместе со своими жизнями.

Когда ринг-аннонсер закончил представлять противников, рефери вызвал их на центр ринга. Улыбки на лице Коллуэя уже не было. Перед претендентом были все те же холодные глаза, взгляд которых уже не отрывался от Стивена ни на секунду.