Мир без магии. Том 1

Мир без магии. Том 1
Никита Андрушкевич

RED. Фэнтези
Фантастический средневековый мир медленно, но верно оправляется после разрушительной и тяжелой войны. Несчастье повлекло за собой одну из самых жутких бед, какие только может вообразить себе человек: страшные, незнакомые монстры вторглись в некогда цветущую жизнь и навсегда изменили ее порядок. Чтобы уничтожить незваных врагов, было принято решение собрать всю магию мира и заточить ее в таинственный артефакт.

Таша – жестокая воительница, чье сердце сковано грубым расчетом. Ее не волнуют душевные терзания или глубокая мораль: главное – получить желаемый результат. Патриция – юная волшебница, окрыленная хрупкими мечтами, которым суждено разбиться под неизбежным ударом суровых событий.

Каждая из них по-своему переживает накопленные тяготы, но возвращение магии меняет их обеих. Однако готовы ли героини узнать настоящую правду о том, почему на самом деле разверзлась мировая война?

Комментарий Редакции: Пробирающая до дрожи классическая фэнтези-история, сюжет которой продуман до тончайших мелочей. Интересно, увлекательно, а местами – и вовсе жутко!

Никита Андрушкевич

Мир без магии

Том 1

Пролог

Конец лета 3651 года Эры без Магии

– Отец, скажи, наконец, какой прок от этой чаши? Почему ты ее так бережно хранишь? И что обозначают эти руны по бокам?

– Брайн, мальчик мой, ты уже достаточно возмужал, чтобы я мог рассказать тебе историю этой чаши и тайну нашего рода, нашу миссию и предназначение.

Высокий пожилой мужчина, встав с видавшего виды кресла, откинул засаленный выцветший плед и подошел к столу, где стояла почерневшая от времени стальная чаша с выгравированными по бокам надписями, сделанными на каком-то неизвестном языке.

– История этой чаши началась в те древние и забытые времена, когда от Великой Пустоты только начала отделяться Материя, а Древние Боги лишь приступили к сотворению миров. Алор, наш мир, был создан одним из первых, и Боги напитали мир Силой, позволяющей существам, наделенным даром, повелевать стихиями и общаться с Богами. Эльфы, люди, гномы и прочие разумные создания активно развивали навыки использования и преобразования Силы в различные заклинания. Было создано множество сборников заклинаний и трактатов по магии, появились запрещенные разделы волшбы. Маги Алора так преуспели в волшебстве, что могли сами, как Боги, зажигать и гасить звезды на небосклоне и создавать новые миры. Боги ушли, понимая, что нет больше необходимости опекать этот мир, Первородные маги сами смогут позаботиться о нем. Вскоре после ухода Богов Великая Пустота или, как ее еще называли – Великий Хаос, нашла способ обратить в ничто миры и вернуть утраченные пространства обратно в свое лоно. Сила, подаренная мирам, оказалась нитью, связующей все мироздание и позволяющей слугам Пустоты открывать Входы в миры, наводняя их бесчисленными ордами своих ужасных тварей. Один за другим миры стали обращаться в Пустоту, ужасные полчища тварей Хаоса вторгались через Входы, сначала уничтожая все живое, а затем поглощая саму твердь и эфир гибнувшего мира. Такая же участь могла постичь и Алор, если бы не могущество Первородных магов, которые смогли найти способ остановить вторжение. Однако ценой победы стало небывалое преобразование мира. Маги нашли способ «выкачать» всю Силу из Алора и заключить ее в артефакт…

– Чашу? – нетерпеливо перебил отца мальчик.

– Да, Чаша вобрала в себя всю силу Алора, тем самым закрыв Вход, а честная сталь сокрушила успевших вторгнуться в мир тварей. После победы Чаша была передана расе эльфов, которые стали первыми Хранителями артефакта. Однако Чаше суждено было недолго обитать в сердце Леса Предков или, как его еще называют, Вечного леса: война, разразившаяся между эльфами из-за противоречий правителей Веллит и Эллинила, ослабила лесную Империю, чем воспользовались низкорослые воинственные племена ридов, тогда еще не знавшие государственности. Вторжение карликов вновь сплотило лесной народ, заставив забыть о междоусобице, однако нашествие ридов захлебывающийся в крови эльфов лес не смог остановить. Эльфы обратились за помощью к соседям – правителю тогда еще молодого княжества Тевосского, еще не носившего гордый титул Великое, Стефану Тевоссу, который в обмен на знания и сокровища эльфов согласился выбить воинственных ридов из Леса Предков. Одержав победу, княжеские дружины унесли с собой столько золота и сокровищ, сколько могли. Практически истребленные эльфы не осмелились противиться разграблению. Как ты догадался, Брайн, Чаша попала в руки воинам Княжества. И так был бы продан величайший в истории Алора артефакт каким-нибудь десятником на городской ярмарке за пару медяков, если бы у Чаши не было своих планов на будущее… Выходя из Леса Предков, армия победителей сильно растянулась, и отдельные роты стали легкой добычей для кочевников из Пустоши. Таким образом, Чаша пропала на несколько столетий. Через несколько веков, когда земли мира приобрели свои современные границы, а существа, населяющие Алор, полностью забыли о магии и Чаше, артефакт вновь заявил о себе. Эван, один из эльфийских старейшин, из тех, кто помнил войну Леса и вторжение ридов, увидел Чашу у одного богатого купца на ежегодной ярмарке в столице Купеческой конфедерации Гольдсбурге. Чаша не предназначалась для продажи – купец пояснил, что это его талисман на удачу, который он возит всегда с собой. Никакие уговоры Эвана продать «купеческий талисман» не увенчались успехом. Поэтому ночью, когда улицы Золотого города – именно так называли Гольдсбург его жители из-за дорогого убранства улиц и витиевато украшенных золотом и драгоценными камнями купеческих домов, – начинали пустеть, а купцы закрывали расписные ставни окон, чтобы погрузиться в самое сладостное и любимое занятие – подсчет прибылей и барышей, старый эльф, хотя на вид он был средних лет – лесной народ не подвержен физическому старению, пробрался в дом достопочтенного купца и, убив хозяина, завладел вожделенной добычей.

– Папа, получается, что все, кто владеет Чашей, погибают? – испуганно прошептал Брайн. – Это какое-то проклятие? Тогда почему артефакт так долго хранится у нас и ничего не происходит?

– Ты прав, сын, за Чашей следует смерть, она надолго не задерживается у одного Хранителя и, переходя к другому, забирает жизнь его предшественника… Думаю, она кого-то ищет, хочет попасть в руки к тому, кто освободит заключенную в ней силу… Хотя это только мои догадки. Тем не менее, думаю, ты не удивишься, когда узнаешь, что Эвана постигла та же участь, что и купца и еще многих бедняг, к которым попадалась в руки эта штука до него. Нужно отметить, что Эван хранил у себя Чашу втайне от всех на протяжении почти сотни лет. Однако и он не избежал печальной участи, попав в засаду беглых каторжников, путешествуя по Западной Элморианской Империи. По счастливой случайности, по тракту недалеко от засады следовало посольство Первородных магов, направляющееся в столицу империи, город Элмор. Маги услышали звуки боя и поспешили на помощь. К несчастью, они опоздали. Отряд эльфов был перебит, бандиты, увидев незваных гостей, не желая вступать в бой с превосходящим числом противников и не успев ограбить убитых эльфов, бежали в лес. Единственным выжившим оказался Эван. Он был смертельно ранен и, перед тем как испустить последний вздох, отдал Чашу Архимагу Грацию, наказав хранить и беречь. Граций, покинув пост Архимага Первородных магов, ушел из острова Башни Энтин на континент с горсткой единомышленников и создал Орден Хранителей Чаши. Хранители поклялись оберегать артефакт и передавать его от отца к сыну. Я хранил Чашу более четверти столетия, теперь пришел твой черед, Брайн, сын Грация.

– Граций..? Но…

– Став Хранителем Чаши, я ушел из Ордена и осел тут, изменив имя. Мне это показалось безопасней. Теперь, мой мальчик, ты знаешь всю правду и готов стать следующим Хранителем…

– Пап, ты так говоришь, будто помирать уже собрался! – улыбнулся шестнадцатилетний высокий светловолосый мальчишка.

– Да, Брайн, я не сказал тебе главного, – голос отца помрачнел. – Чаша подсказывает, когда приходит час нового Хранителя… увы, Хранитель может быть только один… предшественник, выполнив свою миссию, уходит… я прожил долгую счастливую жизнь, вырастил замечательного сына… я ни о чем не жалею… Теперь ты, Брайн, потомок Первородных магов, становишься Хранителем Чаши, оберегай ее и передай своему сыну, когда придет твой час.

Высокий белокурый мальчик стоял у свежей могилки на заднем дворе дома. По лицу катились слезы, смешиваясь с каплями теплого летнего дождя. Рядом было еще одно надгробье – много старше первого, на нем были высечены имя и годы жизни его матери.

Брайн совсем не знал ее – мать умерла при родах. Он стоял, одинокий и подавленный, крепко сжимая в руках старинную стальную чашу с непонятными надписями по бокам. Детство кончилось, он Хранитель Чаши, и его путь начался.

Глава 1

Северное побережье Западной Элморианской Империи. Конец весны 3652 года Эры без Магии

«Интересно, зачем элморианцам нанимать Прайд? Неужто хотят уберечь жизни своих легионеров в очередной бессмысленной войне, отправив в самое пекло наемников? Хотя какая разница, элморианские сестерции стоят нескольких месяцев махания мечом!». Так думала, стоя на палубе легкого торгового брига, украшенного по бокам расписными деревянными щитами, высокая черноволосая смуглая девушка лет тридцати с небольшим, облаченная в мифриловый пластинчатый панцирь гномьей работы, на груди которого красовалось изображение серебряного льва, когтистыми лапами разрывающего пасть обвивающегося вокруг него морского змия. Знак серебряного льва был известен от Восточных пределов сегуната Сеан-Мэй до Западных Вольных островов. Прайд, насчитывавший около десяти сотен лучших в мире бойцов, сражался на всех континентах под самыми разными флагами и штандартами. Орден серебряного льва никогда не задавал вопросов, с кем и за что сражаются наниматели, он просто выполнял свою кровавую работу, за которую получал огромные вознаграждения. Правители разных империй и королевств нанимали сотни Прайда для разрешения своих междоусобных распрей и для захватнических походов на соседние державы. Прайд был идеальным оружием войны, заставляя одним своим появлением на поле брани армии противника обратиться в позорное бегство.

Никто не знал секретов подготовки воителей ордена: Львиный остров бережно хранил свои тайны. Посторонние не допускались на берег, все предложения и контракты направлялись почтовыми голубями, а сундуки с золотом оставляли на небольшом скалистом островке вблизи Львиного острова. Очень редко, когда заказчик хотел нанять все сотни Прайда, амбассадоры Льва сами приезжали с посольством, чтобы обговорить условия крупного заказа. Договоры заключались на определенное время или на количество битв, поэтому наемники никогда не задерживались на одном месте долго. Вот и сейчас Первая сотня Серебряного Льва, именно так называлось лучшее подразделение Прайда, два месяца обязывалась воевать в рядах Западной Империи, которая решила рассчитаться за давние обиды со своими непримиримыми соседями-врагами – Хараданским Каганатом.

Элмориан и Харадан были заклятыми врагами еще с тех давних времен, когда Западная Империя в период своего расцвета простиралась на восток вплоть до Проклятого леса, населенного мрачным народом Темных, или, как их еще называли, Ночных эльфов, а на Юг – до самой Пустоши, где скрывались беглые каторжники и прочий лихой люд. Не было ни Независимой Республики Вельтории, ни Купеческой Конфедерации, а хараданский народ только обретал государственность в северных пределах Пустоши. Сначала набеги, а потом и пограничные войны с воинственным степным народом сильно изматывали огромную Империю, не имевшую достаточно многочисленной армии, чтобы защитить все свои необъятные территории.

Годы шли, Империя разрывалась в войнах с молодыми амбициозными государствами, слава имперских легионов постепенно уходила в прошлое, а границы Империи непрерывно сокращались, пока не достигли своих исконных пределов – полуострова Западного Клыка. Так от огромной Империи, гордо носившей титул Великой, остались только название да память о былых победах и завоеваниях. Конечно, Элмориан не прервал свое существование, легионеры яростно обороняли свои родные земли, но большая часть Империи была поделена между набирающими силу республиками и королевствами.

Харадан, победно пройдя всю Империю от Южных Границ до Северного Океана, осел на побережье, где на плодородных северных землях, изрезанных речными торговыми путями, начал строить свой Каганат, превратившись со временем из варварского государства степняков в богатую и сильную державу, живущую за счет торговли и мореплавания. Хараданский Каганат наладил торговые связи с Северным народом Норланда, экспортируя деликатесные в землях вечной зимы яства и получая взамен прочные шкуры северных медведей, чешуйчатую броню из морских змиев и целебные мази из китового жира.

Конечно, Элморианская Империя не потерпела конкуренции в воде и, пытаясь сохранить контроль над северным морским путем через Хладное море, начала кампанию против Каганата. Однако противники быстро осознали, что воевать в море невыгодно обеим державам, и заключили Морской Пакт, по которому обязывались «не чинить преград да препятствий мечом ли, аль блокадой всякой почтенным торговцам и купцам, следующим по своим торговым делам заморским на мирных своих судах через море Хладное, на веки вечные, пока стоит Великая Элморианская Империя да процветает Хараданский Каганат».

– Приплыли, милостивая госпожа! – прервал размышления воительницы немолодой мужчина с седой взъерошенной бородой и повязкой на левом глазу. На широком поясе, стягивающем стеганую коричневую куртку, висела короткая абордажная сабля.

«Такому бы на пиратской галере за лихой удачей ходить, а не командовать торговым судном», – подумала девушка с серебряным львом на нагруднике.

Портовый городок Элморианской Империи ничем не отличался от сотен других портов; те же небольшие деревянные конторки, в которых сидят одинаковые на вид мелкие чиновники, те же лачужки, где живут носильщики, грузчики и прочий люд, те же трактиры и постоялые дворы, где моряков угощают терпким элем и предлагают свои незамысловатые услуги местные девки. Как всегда, шум перекрывает звуки чаек и волн, разбивающихся о волнорезы; купцы кричат на носильщиков, чтобы те аккуратней скатывали с кораблей бочки с вином и маслом, капитаны бранятся на чем свет стоит с таможенниками и сборщиками, потому что те «заламывают цену страшную» за прикол судна в порту.

Все идет своим чередом, и на легкий бриг, пришвартовавшийся к причалу, как и на солдат в блестящей мифриловой броне, спускающихся по узкому трапу на берег, никто не обращал никакого внимания.

– Сюда, госпожа Таша! – продираясь через колонну чернокожих босых грузчиков, нелепо размахивая короткими пухленькими ручками, на ходу окликнул черноволосую воительницу тучный чиновник с блестящим от пота красным лицом. Он бежал, подпрыгивая на коротких толстых ножках, поддерживая так и норовившую запутаться в ногах длинную золотисто-красную тогу.

– Хорошо ли добрались, милостивая госпожа? Не обеспокоил ли вашу досточтимую персону легкий шторм, кои в данное время года случаются в море довольно часто? Не доставили ли уважаемой госпоже всяческих неудобств приграничные патрули? Время, знаете ли, неспокойное… – забарабанил отдышавшийся толстяк, то и дело утирая проступающий на лбу пот.

– Ближе к делу! – отрезала Таша голосом, привыкшим распоряжаться.

Ставшая незадолго до этого похода сотником первой Сотни Серебряного Льва, Таша быстро научилась властно и четко отдавать приказы, заслужив это право в бесчисленных боях в рядах Прайда. Она была самым молодым и талантливым офицером в Ордене, получившим под свое начало десяток уже в возрасте двадцати пяти лет; в двадцать восемь Таша уже была заместителем сотника. И вот через четыре года «безупречной службы и отличных показателей в бою» Таша удостоилась звания сотника в лучшем подразделении лучшей армии мира, получив серебряную пайцзу с выгравированным львом, разрывающим морского змия, из рук самого Великого Мастера Алистера.

Уставная фраза про «безупречную службу и отличные показатели в бою» на самом деле скрывала за собой годы бесчисленных сражений и море пролитой крови в самых разных частях света.

Звание десятника Таша получила после битвы под Цвелле, маленькой деревушкой на южной границе Вельтории, где выясняли отношения тяжелые конные сотни Купеческой Конфедерации и ополчение копейщиков из Независимой Республики Вельтории. Тогда небольшой отряд Прайда был отрезан от основных сил республиканцев и попал в окружение. Конфедераты, осознав, что массивный обстрел ощетинившегося копьями железного строя длинными стрелами и толстыми арбалетными болтами не приведет ни к чему, решительно атаковали по флангам клиньями тяжелой конницы. Строй выдержал стремительный натиск купеческой кавалерии, завязался ближний бой. Маленький отряд Прайда не потерял строя, но долго держаться против превосходящих сил противника не могли даже самые стойкие и умелые бойцы. Строй Львов быстро таял, разменивая одного своего на десяток врагов, но такого размена было недостаточно, чтобы опрокинуть наседавшую со всех сторон конницу. Десятник Анжэй, выходец из Великого княжества Тевосского, седоусый низкорослый богатырь, заслонил собой бок раскрывшегося для удара бойца, глухо крикнув, осел на красную от крови траву, держась за грудь в месте, где сходились пластины нагрудника. Из-под доспеха обильно сочилась кровь, десятника тотчас утащили в глубь строя, закрывая большими прямоугольными щитами. Таша, увидев, что обреченный отряд остался без командира, скомандовала перестроиться в кольцо и прорываться к болоту, которое разлилось в сотне шагов от места битвы. В пылу боя никто и не подумал оспаривать право рядовой воительницы отдавать приказы. Это были самые длинные и долгие шаги в жизни Таши; отряд терял одного бойца за другим, до болота добралось чуть больше десятка Львов. Конница не рискнула лезть верхом в топи, где с трудом, поддерживая друг друга, отступали потрепанные, но не побежденные Серебряные Львы. Невесомые, но чрезвычайно прочные мифриловые латы не стесняли движений и не тянули солдат в губительную жижу болота. Напротив, купеческие тяжелые конники, одетые в железные увесистые доспехи, даже спешившись, проваливались по колено в мягкий зыбучий мох топи.

Погоня отстала, отряд считал потери и пробирался через болота к своим.

После сражения под Цвелле Таша заняла место погибшего десятника. За несколько лет воительница раскрыла свой талант грамотного и рассудительного командира, хорошего стратега и тактика, и Великий Мастер заметил, что гению и таланту Таши тесно в рамках одного десятка, присвоив юной деве сначала должность заместителя сотника, а затем и поставив во главе Первой Сотни Серебряного Льва.

– Вас, милостивая госпожа, и ваш доблестный отряд, ожидают повозки у южных ворот города, на которых вы в полном комфорте, милостивая госпожа, отправитесь прямиком в стольный град Империи – Элмор. Там вас ожидает его августейшее величество, император Великой Элморианской Империи Октавиан Второй Август.

Столица Западной Империи поражала красотой и убранством. Здесь не было частокола стен, привычно огораживающего большинство городов континента; такое чувство, что строители города даже и не думали, что сюда, в сердце Великой Империи, может когда-нибудь докатиться война. И действительно, ни одна армия мира не подступала к этому городу за всю историю существования Империи. Конечно, город помнил уличные бои, когда заговорщики пытались, и порой успешно, сменить династию императоров Элмориана, но такие воспоминания хранят в своих стенах многие столицы многих империй, королевств и республик.

Даже самая справедливая и законная власть обязательно наживет себе врагов, которые во что бы то ни стало постараются эту законную власть отобрать. Так уж устроен человек: ему всегда всего мало, им движут зависть, жадность и жажда власти. Простой фермер завидует соседу, чьи поля родили больше урожая; мелкий чиновник завидует начальнику, который получает большее жалование и имеет под началом больше людей. И, естественно, ближайшее окружение правителя спит и видит, как корона возлагается на их светлые головы. Конечно, есть и слуги, друзья и партнеры, для которых слова «честь» и «верность» – не пустые звуки. Именно на таких и держатся империи, именно такие и умирают за своего короля и за отечество в войнах, именно они и гибнут, до последнего защищая своего правителя от алчных мятежников и заговорщиков. И именно такими и не могла похвастаться Великая Элморианская Империя.

Нынешний императорский род правил всего два поколения, как нетрудно заметить из полного титула Октавиана. Его отец, сенатор Публий, захватил власть в Империи треть века назад, отравив своего предшественника (который, кстати, тоже взошел на трон по костям) на пиру в честь рождения наследника. Наследник, к слову, бесследно исчез. Такая уж сложилась в Империи традиция престолонаследия… не позавидуешь этим императорам – каждый день трястись от страха быть убитым… Уж лучше вспахивать землю у себя на ферме – больше шансов дожить до старости.

Тем не менее власть опьяняет, а ее отсутствие, но возможность легкого, хоть и кровавого, приобретения опьяняет еще больше. Поэтому Западная Империя обречена на постоянные перевороты и дворцовые интриги.