Выжить любой ценой. Часть вторая

– Думаешь все настолько плохо? – Матвей поднял камень, и с хорошим замахом швырнул его прямо в зараженного. – Чему там тогда учат? Вернее, учили.

Камушек шлепнулся на асфальт в трех метрах от бывшего солдата, и отскочив, покатился дальше, но тот ковыляет как прежде, не обратив внимания на произошедшее.

– Какой-то заторможённый, – сказал я, сильно удивившись. Мы ускорились, шагая навстречу к зараженному. – Может глухой?

– А черт его знает, – спокойно ответил Матвей. – Ближе подойдем, узнаем.

– Ну теперь все понятно, – воскликнул я, когда мы подошли почти вплотную к зараженному. Тот, как и прежде, не реагирует на присутствие живых людей. Я развеселился, разглядев погоны на остатках формы. – Здравия желаю товарищ прапорщик, – громко отрапортовал я, остановившись в трех метрах от зараженного, и приставив руку к голове.

– Походу сломался, – удивленно воскликнул Матвей, когда зараженный спокойно прошел рядом со мною. – Товарищ прапорщик, ну куда же вы? – крикнул он вслед.

– Наверное, бухой, – пошутил я. – Что делать будем? Убивать негуманно, он не проявляет агрессии.

– Шухов заканчивай, уже не до шуток, – зарычал Матвей, и я решил успокоиться. – Нужно понять, почему он не атакует. Или это какой-то новый вид?

– Точно! Как я раньше не догадался, – сказал я вслед уходящему от нас зараженному, и сделал характерный щелчок пальцами. – Новый вид – прапорщик зомби!

Матвей секунду смотрел на меня округлившимися глазами, а затем захохотал. Я подхватил эстафету, и начал ржать до слез в глазах. Успокоиться удалось спустя минуту. Странно это. Никогда раньше не смеялся над такими ситуациями. Нужно подумать. Матвей увел мысли в другое русло.

– Один обоснованный довод у меня имеется, – сказал он. – Возможно он был очень пьян, когда заразился и вирус подействовал иначе. Или они изменяются, – суровый Матвей Савельев вновь стал прежним, и недовольно забормотал. – Игнат, хватит смеяться. Поговорку помнишь? Рано пташечка запела…

– И в правду, – сказал я. – Сам на себя не похож, – отцепив фляжку с пояса, сделал пару глотков и протянул Матвею, но он отказался, отрицательно покачав головой.

– Давай кое-что проверю, – предложил я.

Обогнав зараженного прапорщика, я остановился и встал на пути, держа «Витязь» на вытянутых руках. Сделав несколько шагов, прапорщик уперся грудью в ствол пистолета-пулемета. Видимо в его инфицированных мозгах что-то сошлось, и подняв голову он посмотрел на меня. Мутные глаза и полностью расслабленное лицо не выражают эмоций. Хотя какие эмоции могут быть у зараженного? Я испытал отвращение, смотря на то, что осталось от низкорослого и довольно полного телосложением прапорщика. Его одежда изорвана, в нескольких местах виднеются раны от укусов, так-как человеческие зубы сложно спутать с чем-то другим. Несёт от прапора как из скотомогильника, только хуже. Спустя несколько секунд в нем все же проснулись инстинкты, требующие поедания плоти и открыв пасть, он начал клацать зубами, протягивая руки ко мне…

Сделав шаг навстречу, я толкнул его стволом в грудь, и он неуклюже завалился на спину. Встав одной ногой на руку, я прижал голову к земле второй. То, что осталось от прапорщика, скребет свободной рукой по асфальту и елозит ногами, не в силах подняться.

– Добивай его! – сказал Матвей, и пошел в прежнем направлении. Мой поднятый в воздух армейский ботинок, стал последним, что увидел зараженный. Тремя мощными ударами я просто втоптал голову в асфальт, а потом вытер подошву об остатки одежды на содрогающемся в предсмертных конвульсиях теле, и спокойно пошел догонять Матвея.

Глава 19 Почти безвыходное положение

Матвей выстрелил. Пуля, выпущенная из пистолета, напрочь отбила у твари желание к поеданию свежей человеческой плоти. Уничтожать тупых и относительно медлительных зомби стало будто обыденностью. Содержимое их голов красиво вылетает наружу, вместе с деформированной девятимиллиметровой пулей, через ею же развороченное выходное отверстие на затылке.

Свой пистолет пока не применяю. Импровизированная дубинка, разработанная концерном «Ижмаш», отлично справляется с поставленной перед ней задачей и с легкостью превращает протухающие морды зараженных в подобие свежего котлетного фарша. Держа оружие двумя руками за ствол, я нанес два мощных удара в голову упавшего на землю зараженного. Металлический приклад пробил черепную кость и тварь окончательно прекратила бессмысленное существование.

– Шухов, я смотрю ты вошел во вкус, – сказал Матвей, и прицелился в бегущего к нему зомби. Выстрел. Тварь упала на асфальт и задергалась. Вокруг головы начало растекаться пятно крови, очень темного, практически черного цвета.

– Ты прав. Очень занятно, – я приготовился встретить довольно быстро бегущего в мою сторону зомби. – Никогда раньше не играл в бейсбол. Но кажется смысл почти такой же, – словно бейсбольную биту, я отвел «Витязь» в сторону и стал ждать удобного момента, чтобы нанести удар. Тварь достаточно приблизилась, и ее голова на мгновение стала мячом, который в мою сторону отправил никому не видимый питчер. Стальной снаряд, под названием «Витязь», летящий под углом снизу-вверх, соприкоснулся с головой зараженного, и в одно мгновение то, что когда-то называлось лицом, превратилось в кровавое месиво. Кровь и куски оторванной плоти брызнули вверх и описав двухметровую дугу, упали на дорогу. Потеряв равновесие, зомби грохнулся на асфальт, и тут же вновь попытался вскочить на ноги, но контрольный удар окончательно его обездвижил. Подняв оружие на уровень груди, я посмотрел на погнувшийся приклад, с которого капает кровь. – Всю жизнь мечтал убивать зомби!

– Игнат, из тебя так и прет сарказм, – Матвей пристрелил еще одного прыткого зараженного. – Мы пришли. Я вижу бетонный забор, – сказал он.

Посмотрев вперед, я тоже заметил серые бетонные плиты, которыми огражден периметр воинской части. С расстояния в двести с лишним метров, достаточно трудно что-то разглядеть, так как дорога делала резкий изгиб в середине оставшегося пути, поэтому главный вход, и стоящее рядом с ним КПП практически не просматриваются из-за обильно растущих деревьев и кустарников.

– Отличное расположение объекта, – высказал я мысли вслух. – Заметил? КПП почти не просматривается.

– Да, вижу. Непонятно зачем это сделано. Окажемся за забором, тогда и выясним, – вынув пустую обойму из пистолета, Матвей начал заряжать ее патронами, которые мы заранее вынули из сломавшегося пистолета-пулемета. – Видишь тех тварей? Лучше обойти их. Давай свернем в лес, и выйдем прямо у КПП.

Тварей, бредущих по дороге я видел и привлекать их внимание совсем не хотел. Лучше обойти. Получив одобрение, Матвей сошел с дороги и нырнул в заросли кустарника. В последний раз взглянув на повидавший многое, за такой короткий промежуток времени «Витязь», я отшвырнул его в сторону и направился следом за Матвеем, пробираясь между плотно растущими ветками кустарника. В нос ударил приятный запах листьев сирени. Вроде лето, а какое-то апокалиптическое. Плохо, очень плохо.

Мы вышли из леса в двадцати метрах от КПП. Внешне въезд в часть не выделяется чем-то особенным. В СССР велось типовое строительство объектов, и такие варианты исполнения достаточно распространены. В десяти мерах от ворот, справа у дороги, лежит бетонный блок, крашенный в бело-красную полоску. Здание КПП располагается справа от ворот, построенное из кирпича и покрашенное в белый цвет. В его единственном окне отсутствуют стекла, а входная дверь настежь распахнута. Забор возведен из бетонных плит, которые имеют ромбовидный узор. Всю картину завершают большие ворота, окрашенные в серый цвет. По воле госпожи удачи – немного приоткрытые. В глаза бросились две больших красных звезды, прикрепленных в середину каждой створки.

– Тридцать лет как страны нет… – шепотом сказал Матвей. – А звезды о ней напоминают. И не только звезды…

– Тебе не кажутся странными закрытые ворота? – я достал пистолет из кобуры, и снял с предохранителя.

– Мне здесь все странным кажется, – Матвей спокойным шагом направился к воротам, держа оружие наготове. Дойдя до ворот, остановился. – Шух, не хочешь первым пойти?

– Без разницы, – сказал я, и направился к воротам, ступая бесшумно. Я вошел внутрь через приоткрытую створку, и тут же в упор столкнулся с зараженным двухметрового роста. От страха сердцебиение мгновенно ускорилось, и я не задумываясь выстрелил прямо в подбородок. Зараженный при жизни был очень крепким «малым»: двухметровый и весом около ста сорока килограмм. Но огнестрельному оружию без разницы какого ты размера. Пуля, выпущенная в упор, с легкостью вошла в голову снизу и вышла через макушку. Потеряв равновесие, туша повалилась прямо на меня и пришлось отпрыгнуть в сторону. Труп зараженного упал вошедшему следом Матвею под ноги, от чего тот тоже резко отпрыгнул в сторону.

– Створку толкнуть не судьба? – нервно спросил он, и в доказательство пнул ногой по воротам, увеличив проход с полуметра до двух. – Сейчас нас все…

Матвей увидел толпы зараженных и заткнулся на полуслове.

– Какая разница, нас бы так и так заметили. Я его голыми руками душить должен был? Что делать будем? – спросил я, примерно подсчитав количество зараженных. Сотня как минимум. И все заинтересовались неожиданным хлопком. Территория части довольно большая, и в трехстах метрах от нас на дороге стоит тентованный автомобиль «Урал».

– Ты подумал о том же? – спросил Матвей – Главное не пожалеть об этом через пять минут!

Мы рванули к грузовику. Если он заведётся, то зараженных можно просто передавить. Зачистка не совсем быстрая, но зато безопасная и веселая. Крути себе баранку да дави на газ.

Зараженные побежали наперерез. Те, что не успели преградить путь, продолжили преследовать. Тварей попроворней пришлось убить. На двухстах метрах забега я полностью израсходовал боекомплект. Сунув пистолет в кобуру, достал нож. Уворачиваясь от самых ушлых, собрал остатки сил и ускорился на максимум. Мышцы заныли от нагрузки.

Подбегая к грузовику, Матвей метнул нож в несущегося на него зомби. Следующую тварь уложил метким броском пистолета в голову. Достигнув спасительной машины, Матвей открыл дверь и запрыгнул в кабину. С разницей в пару секунд я оказался в салоне грузовика за водительским креслом…

– Как аккумуляторы сдохли?! – Матвей ударил кулаком по металлической панели.

Удача отвернулась, и мы оказались сидящими в стальной коробке, не способной к передвижению. За пять минут вокруг Урала собралось около ста зараженных солдат.

– Эх, Шухов! Совсем не так я смерть представлял, – пробормотал Матвей, и закрыв глаза, привалился к сиденью.

– Может придумаем план как отсюда выбраться? – спросил я. Мы просидели в кабине нерабочего авто три часа, и за это время успели рассказать друг другу кучу историй и анекдотов. – Матвей Григорьевич, вас в ФСО разве не учили выкручиваться из безвыходных ситуаций?

– Издеваешься? – спросил Матвей. Он сидит прислонившись спиной к двери, и старается не обращать внимания на зараженного, который сумел взобраться на подножку, и теперь назойливо стучит головой в боковое стекло, пытаясь достать зубами голову Матвея. – Все! Он меня достал, – Матвей развернулся и принялся опускать стекло, вращая ручку стеклоподъёмника. Когда окно оказалось полностью открытым, двадцатилетний зараженный солдат засунул руку и голову в проем, и попытался ухватить Матвея, при этом очень активно работая челюстями. – Вот как тут останешься спокойным!? – зарычал Матвей и поднял метровую монтажку лежащую в ногах. Совершив небольшой замах и при этом, задев мое плечо локтем, он вогнал ее острым концом зараженному в рот. – На жри, тварь! – вторым ударом он столкнул зараженного на головы другим тварям, топчущимся вокруг Урала и со спокойным выражением лица закрыл окно обратно.

– Поздравляю, это уже пятый. Глядишь за неделю мы всех убьем, – повернув голову к окну, я принялся водить пальцем по стеклу. Тварь, стоящая на подножке, начала шевелить головой, пытаясь ухватить зубами за палец. Какое-никакое, а развлечение.

– Если бы ты убил своего, то было бы шесть. А возможно даже десять, – сказал Матвей, став поникшим. – Эта тварь три часа там стоит. На, врежь ей монтажкой.

– Не вижу смысла. Если будем убивать их таким способом, то уйдет больше недели, – я повернулся к Матвею. – Их там сотни. Нам нужно придумать что-нибудь другое. У тебя есть стоящие идеи?

– Я уже всё перебрал. Если бы мы могли растолкать этот кусок железа. Дизелю не нужны аккумуляторы чтобы работать, – пробубнил Матвей.

– Мне известно устройство дизельного двигателя. Вот только другим способом, кроме как со стартера, нам не запустить машину, слишком тяжелая. Может залезем на крышу?

– Зачем? – на лице Матвея появилась заинтересованность.

– Машина тентованая, мало ли, что туда могли военные положить, – я достал из кармана два патрона, и зарядил ими «Стриж». – Оставлял для нас с тобой. На всякий случай, – пояснил я, увидев вопросительный взгляд Матвея.