Гордыня и безысходность

– А я вот давно перестала верить, что все изменится к лучшему. Моя матушка, Ксения Яковлевна, умерла, когда мне было десять лет. Единственный близкий мне человек, кто действительно меня любил и старался хоть как-нибудь сделать мое детство веселым и незабываемым – была моя бабушка, жившая в Нижнем Новгороде. Она умерла и дом, в котором она провела остаток своей жизни, перешел мне по наследству. Отец же большую часть своего времени проводил на работе. И даже сейчас, когда я стала взрослой, мой отец делает все, что угодно, лишь бы не находиться рядом со мной.

– Он много работает. И делает это, чтобы ты ни в чем не нуждалась.

– Я это прекрасно понимаю, но… Мне не хватает заботы, ласки, теплоты, душевного спокойствия.

– Я знаю одно – скоро начнется совершенно другая жизнь. Ты даже себе представить не сможешь, как все изменится… У нас с тобой.

После этого Кирилл остановился, заглянув в глаза Арины.

– Мне сейчас не послышалось, ты сказал – у нас с тобой?

– Именно так. Арина, мы знаем друг друга не один день и не один месяц. В последнее время мы с тобой сблизились как никогда прежде. Сказать, что я люблю тебя – значит ничего не сказать. Я привык не столько говорить о своих чуствах, сколько делами доказывать свои намерения. И сейчас я хочу тебя спросить всего один раз… Ты выйдешь за меня замуж?

Растерявшись от неожиданного вопроса, Арина опустила голову.

– Почему ты молчишь? Разве я что-то не так сказал?

– Послушай… я польщена тем, что ты не побоялся признаться мне в любви… Но мне нужно время.

– Если не хочешь, так и скажи. Не надо лжи.

– Мне нужно время.

– Хорошо. Пусть будет так.

Через несколько дней в семье Арины произошла трагедия. Ее отец, Роман Никитич, умер от сердечного приступа. Девушка болезненно восприняла смерть отца. Теперь она осталась полной сиротой. Кирилл решил на свои деньги похоронить покойного. И хотя Арина отказывалась от помощи, он настоял на своем. Все-таки именно благодаря этому человеку Зеркалов теперь имел в городе Доходный дом.

– Я вижу, как тебе больно. Но его уже не вернуть!

– И что ты предлагаешь делать?

– Жить… Следовать своей дорогой. Плыть по течению. И все будет так, как должно быть.

Сдержав свои чувства, девушка согласилась с Кириллом.

Предав тело Романа Никитича земле, Зеркалов положил перед Ариной на стол конверт.

– Что это? – удивленно спросила девушка.

– Внутри находятся деньги. Уверен, этой суммы тебе хватит на то, чтобы пару месяцев жить, ни в чем не нуждаясь.

Девушка заглянула в конверт и опешила.

– Но это же так много! Я не могу столько принять!

– Твоей отец помог мне гораздо больше в трудный час. Теперь у меня начинается новая жизнь… Мне пора идти.

– Ты уходишь, навсегда?..

– Возможно. Ты ведь так и не дала мне свой ответ…

– Кирилл, я согласна стать твоей женой и в радости и в горе.

Арина так быстро произнесла эту фразу, будто заранее выучила ее наизусть. Кирилл же был вне себя от радости. Меньше, чем через месяц, они обвенчались. А еще через пару месяцев девушка забеременела.

В начале 1863 года почти все квартиры в Доходном доме Зеркалова были заселены. Кирилл считал, что и здесь добился наибольшего успеха среди большинства живущих в Ростове-на-Дону граждан. В свое время ему удалось создать такой какпитал, за счет которого он теперь имеет пассивный доход. И этот доход достаточен, чтобы содержать его и его семью до конца жизни.

В феврале в Ростов-на-Дону прибыла одна семья, состоящая из пожилой женщины и ее сына. Узнав, где можно снять жилье, женщина отправилась в Доходный дом, который располагался на Большой Садовой улице. Человек, нанятый в свое время Зеркаловым, Аркадий Андреевич, занимался поселением и выселением жильцов. Он показал ей пустующие квартиры, и женщина выбрала ту, которая находилась на втором этаже. Однако, когда ей озвучили сумму ежемесячного платежа, она отказалась наотрез и попросила снизить цену на двадцать пять процентов. Поскольку клерк не мог сам принять решение и разговор зашел в тупик, женщина захотела увидеться с владельцем дома. Аркадий Андреевич выполнил просьбу пожилой дамы. К тому времени Кирилл Зеркалов переехал с супругой в свой Доходный дом, обосновавшись на третьем этаже. Открыв дверь и увидев на пороге своего подчиненного, Зеркалов спросил:

– Что случилось?

– Кирилл Антонович, только что пришла женщина со своим, как бы это мягко сказать, не очень здоровым сыном. Она хотела бы снять квартиру.

– Деньги есть – пусть живет. Одно правило для всех.

– Да, я понимаю. Но, видите ли, она просит, чтобы ей сделали скидку в виде двадцати пяти процентов.

– Что?!

– Я ей сказал, что условия для всех равны, но она настаивала на том, чтобы переговорить с вами лично.

– Хорошо, передай ей, что через пять минут я подойду.

– Да, и еще… Чуть не забыл… По-моему, она цыганка.

– Буду иметь в виду.

Спустившись вниз, Кирилл Антонович увидел следующую картину: возле главного входа стояла пожилая женщина, а перед ней на инвалидной коляске сидел ее сын. Всмотревшись в выражение его лица, мужчина понял, что он душевно болен.

– Добрый день, вы хотели меня видеть?

– Если вы Кирилл Антонович Зеркалов, то да.

– Именно так. У меня мало времени, я вас слушаю.

– Я прекрасно понимаю, что везде есть свои правила и порядки, которые необходимо соблюдать. Я прибыла в Ростов-на-Дону по совету доктора, который лечил моего сына. Пару лет назад с ним произошел несчастный случай…

Женщина еле сдержала слезы.

– В общем, он больше не сможет ходить. В ближайшее время я должна получить деньги от продажи дома в Москве. На них я планировала что-нибудь здесь прикупить. Но первое время нам с сыном придется снимать жилье. Средств к существованию у нас не так уж и много. Поэтому я прошу вас снизить цену.

– Как вас зовут?

– Сабина Ивановна.

– Сабина Ивановна, поверьте, мне искренне жаль, что вашего сына постигла такая участь, но…

– Пожалуйста, сделайте мне исключение! Не ради меня. Ради сына. Моя жизнь не будет иметь смысла, если я потеряю единственное дитя. Доктор сказал, что только на юге он сможет…