Друзья навсегда

Вряд ли Марк обратил внимание на ее длинные обнаженные ноги. Он смотрел куда угодно – на касатку, горизонт, небо, – только не на Бет.

Однако это не помогло ей приободриться.

– Ладно. Я вернулась. Что тут такого срочного?

Он подождал, пока она зайдет за кита, потом поднял на нее глаза и откашлялся.

– Я хочу попробовать прорыть вокруг нее траншею. – Он указал на опасно притихшую касатку. – Если мне удастся обмотать ее канатом, возможно, у нас получится немного ближе подтащить ее к воде.

– Канат выдержит?

– Он выдерживает мой внедорожник, поэтому выдержит буксировку маленького кита.

Бет нахмурилась:

– Окапывать ее безопасно?

– Я пророю траншею спереди нее, потом мы попробуем пропустить канат сквозь песок под ней… – Он жестами объяснил Бет порядок действий.

Бет покачала головой:

– Не получится. Она, должно быть, весит полтонны. Песок под ней слишком спрессован.

Марк посмотрел на Бет с едва заметным восхищением. Ей всегда было приятно доставлять ему радость. Даже сейчас. Но вот он опустил тяжелые веки, взаимопонимание ушло.

– Я об этом думаю. Если мы подгадаем и попробуем пропустить канат за время, пока волна отходит от берега, может получиться. Но нам нужно быть готовыми к приливу.

– Что произойдет тогда?

– Мы попробуем спустить ее на воду.

– Сами? – пискнула Бет.

– Если нам повезет, то прибудут помощники с лодкой и отбуксируют касатку в море.

– А если нам не повезет?

Он внимательно и пристально посмотрел на Бет:

– Если не повезет, мне остается надеяться, что ты сильнее, чем кажешься.

Глава 3

Честно говоря, Бет не была сильнее, чем могла показаться.

Прошло немало времени, прежде чем она пришла в себя после того, как побывала миссис Демьен Маккинли, но нашла в себе силы, чтобы выжить. Кроме того, ей хватило смелости приехать сегодня к Марку.

Однако Марк Дунканнон уже не был тем парнем, каким она его запомнила. Он вырос во многих отношениях, включая физические характеристики, хотя его душевные качества оставляли желать лучшего. Возможно, потеря отца в столь юном возрасте повлияла на формирование его характера. Потом Марк потерял своего лучшего друга. И очевидно, у него начались проблемы с Джанис – его матерью.

Бет нахмурилась:

– Так ты не сказал мне, что случилось с твоей мамой. Вы были с ней так близки.

Марк словно окаменел, но продолжал копать. Он поджал губы, его глаза угрожающе потемнели.

– Ты думала, я по-прежнему живу со своей матерью? В моем-то возрасте?

Когда-то подобное презрение ранило Бет намного сильнее, – именно после него она оказалась в объятиях Демьена. И все же, если она так сильно обижается на Марка, значит, у нее остались к нему чувства. Она вздохнула, чтобы успокоиться:

– Несомненно, я полагала, что ты уехал из дома, но я никогда не думала, что ты оставишь ее.

Он бросил на нее леденящий взгляд:

– Очевидно, ты провела расследование, прежде чем действовать.

– Я должна была с чего-то начать. Мне подсказала твоя соседка. – Увидев, как Марк выгнул бровь, она продолжила: – Я подумала… Джанис – все, что у тебя есть…

Марк снова принялся копать песок. Он заговорил резко и отрывисто:

– Я надеюсь, ты не пытаешься убедить меня в том, что испытываешь теплые чувства к моей матери. Я помню, как ты однажды выскочила прочь из моего дома.

Бет покраснела. Она не догадывалась, насколько явной была ее неприязнь к матери Марка. Но так было не всегда. Миссис Дунканнон стала враждебно к ней относиться, только когда Марк вырос. Она ревновала его к Бет.

Но в тот день…

Марк встал в траншее и оглядел Бет:

– После школы я какое-то время работал на Севере, на траулерах. Вернувшись, я решил, что пора перебираться в отдельное жилище. Ей нравился город, а я хотел жить в деревне. Все просто.

Бет промолчала, но едва ли поверила в то, что в жизни Марка все так просто. За десять лет многое может произойти. Был ли он женат? Он не носил обручального кольца, нет даже отметины на пальце. Но, вне сомнения, Марк пережил не лучшие времена.

Глубоко вздохнув, она сосредоточилась на работе. Но молчать ей не хотелось.

– Спроси меня, – предложила Бет.

– О чем?

– О чем-нибудь, кроме Демьена или того дня у библиотеки.

«И не спрашивай о том, чем я занималась прошедшие десять лет».

Он помахал в воздухе мокрым полотенцем, потом вдруг спросил:

– Твой любимый цвет?

– По-прежнему зеленый. Цвет зеленого мха. У меня вся студия выкрашена в такой цвет.

– У тебя есть студия?