Господин адвокат

– Свидетель, как вы себя ведете? Делаю вам замечание, – повысив голос, сказала судья. – Рассказывайте, что было дальше?

– Ну, Серега вошел в ограду, поднялся на крыльцо и постучал, а мы за калиткой остались. Потом из дома вышла баба Галя, и Серега сказал ей, что просит взаймы бутылку самогонки. А она его послала подальше.

– Что именно Крылатому сказала Мишина? – спросил прокурор.

В зале судебного заседания из уст свидетеля прозвучали ненормативные выражения. Судя по всему, Емельянов запомнил слова, сказанные пенсионеркой Мишиной дословно.

– Свидетель! Я сейчас удалю вас из зала судебного заседания, – возмущенно приподнялась со своего места судья.

– А чё? Я же как было говорю, – сказал Емельянов. – Правду и ничего, кроме правды.

– Что было дальше? – оборвала его судья.

– Потом мы ушли, прошли до конца улицы, и тут Серега, ничего никому не сказав, побежал обратно к дому Мишиной. Я сначала подумал, что он на крыльце что-то забыл, а потом смотрю, он обратно уже с бутылкой самогонки бежит.

– А почему вы пошли на народные гуляния и не взяли с собой денег? – спросил прокурор.

– Так мы взяли, только быстро истратили все, – ответил свидетель. – Да вы, наверное, и сами знаете, как это бывает, когда компанией гуляешь.

– Не знаю, – гордо ответил прокурор и, сверкнув стеклами очков, надменно посмотрел на присутствующих в зале, сразу же после чего по залу прокатился недоверчивый какой-то смешок и шепоток.

– Еще вопросы к свидетелю будут? – спросила судья.

Я посмотрел на адвоката. Лисицын отрицательно покачал головой.

– У меня будут вопросы, – сообщил я.

– Пожалуйста, – сказала судья.

– Скажите, перед тем, как подсудимый вернулся к дому пенсионерки Мишиной, Оксана Водорезова что-нибудь ему говорила?

Емельянов задумался, а потом отрицательно помотал головой.

– Значит, не помните? – констатировал прокурор. – Матерные слова Мишиной помните дословно, а то, что говорила Водорезова Крылатому, не помните. Как это понимать? – прокурор пристально посмотрел на Емельянова и спросил: – Свидетель, вы наркотики употребляете?

– А п-п-почему вы спрашиваете? – ни с того ни с сего принявшись заикаться, спросил свидетель.

– Отвечайте на поставленный вопрос, – потребовал прокурор.

– З-з-завязал, – заикаясь ответил свидетель.

– А что употребляли? – спросил прокурор.

– Г-г-героин, – ответил свидетель.

– И вы хотите сказать, что от героиновой зависимости можно легко избавиться? – вмешался адвокат Лисицын.

Свидетель промолчал.

– К уголовной ответственности когда-нибудь привлекались? – грозно спросил прокурор.

– Д-д-да, – ответил Емельянов.

– За что? – спросил прокурор.

– З-з-за наркотики и п-п-привлекался.

– Точнее, за сбыт наркотиков, – поправил прокурор. – Я помню обвинительное заключение в отношении вас почти дословно.

– Д-д-да. Было д-д-дело, – сказал свидетель. – Продал одну дозу приятелю и попал под статью. Мне тогда деньги очень нужны были.

– Для чего вам нужны были деньги? – спросил прокурор.

– Господин судья, а можно я не буду отвечать на этот вопрос? – умоляюще спросил свидетель судью.

– Я не господин, – бросила судья. – Отвечайте на поставленный гособвинителем вопрос.

Емельянов промолчал. Разглядывая свои стоптанные ботинки, а потом возмутился:

– Да ч-ч-что вам всем от м-м-меня нужно? Да что вы в-в-все до меня дое…

– Емельянов! – оборвала его судья. – Я в последний раз предупреждаю вас о недопустимости такого поведения в суде. Еще вопросы будут? – спросила она у прокурора и адвоката. – Нет?! Свидетель, можете быть свободны.

Емельянов направился было к двери, но потом остановился и спросил:

– Господин судья, а сколько ему дадут? – и мотнул головой в сторону клетки с подсудимым.

– Я не господин, а сколько я ему дам – узнаете после оглашения приговора, – просто-таки взвизгнула судья и тут же обратилась к одному из охранников: – Уведите свидетеля.

– Держись, братан, – крикнул Емельянов Крылатому и с помощью конвоира покинул помещение.

Следующим свидетелем снова была девушка. Она сняла с головы наушники плеера, вынула изо рта жевательную резинку и назвалась Михнюк Елизаветой Николаевной.

Свидетельница рассказала, что девятого мая вместе с Крылатым, Водорезовой и Емельяновым ходила к дому пенсионерки Мишиной и слышала, как та нецензурно ругалась на подсудимого. Она также сообщила, что видела, как Крылатый убежал к дому Мишиной, а потом вернулся с бутылкой самогона.

– Вопросы к свидетелю будут? – спросила судья.

– Будут, – уверенно сказал я.

– Пожалуйста.

– Скажите, когда пенсионерка Мишина отказала подсудимому дать взаймы самогон, ваша подруга Оксана Водорезова что-нибудь говорила Крылатому?

– В каком смысле? – не поняла свидетельница.

– Ну, может быть, она его унижала, говорила, что он ни на что не способен?

– Точно. Так все и было, – ответила девушка. – Оксанка вообще всегда с ним в насмешливом тоне общалась, а он за это на нее всегда обижался.