Господин адвокат

Как это, интересно, я буду защищать своего подзащитного, если до сего момента даже не удосужился узнать подробности всего произошедшего?

Я взял сверток и пригласил девушку пройти в комнату.

Светлана прошла и села в кресло. Она бесцеремонно взяла со стола учебник уголовного права и заявила:

– Я в следующем году тоже хочу на юридический поступать. Трудно там учиться?

– Кому как, – ответил я и тут же спросил: – Светлана, что вам известно о происшедшем?

– Это про то, как Сережка бабу Галю зарезал, что ли? – спросила она.

Я кивнул головой, взял со стола блокнот и приготовился записывать.

– Да нет, ничего такого я не знаю, – ответила Светлана. – Но думаю, что все подробности может рассказать Оксанка.

– Кто такая Оксанка? – спросил я.

– Сережкина бывшая подружка, – неопределенно махнула рукой Светлана. – Она в тот день с ним была, и мне кажется, что Сережка убийство из-за нее совершил.

– Как это? – насторожился я.

– А так! Оксанка его никогда не любила и всегда сравнивала с Женькой Завадским. Говорила, что Сережка слабохарактерный и вообще ни на что серьезное в жизни не способен. Вот он, наверное, и решил бабу Галю убить, чтобы доказать, что он не такой, как она думает. А на самом деле у Завадского просто родственники крутые. Это они ему помогли в городе бизнес начать. Завадский раньше за Оксанкой бегал, и она на него внимания не обращала, важничала, а потом он уехали и бизнес в городе замутил. Тогда Оксанка поняла, что дурой была, и стала ему назло с Сережкой дружить. А он ее полюбил по-настоящему. И даже на трубе пилорамы признание написал. Знаете, какая она высокая? Хотите посмотреть?

– Кто высокая? На кого нужно посмотреть? – не понял я.

– Да на трубу же, – ответила Светлана и, вскочив с места, стала всматриваться в темное окно, прикрыв от света лицо ладонями. – Ой, темно-то как! – сказала она. – На улице совсем ничего уже не видно. Меня отец убьет, что я так поздно.

В следующее мгновение девушка выскочила в дверь и убежала, а я остался сидеть в номере, печально сознавая, что вся эта история с защитой троюродного братца мне совсем не нравится.

На улице стемнело рано, хотя что в этом особенного? Как то и задумано природой, на дворе осень – время печальных решений, горьких раздумий и неутешительных выводов.

Вот, скажите мне, что я делаю в этом поселке?

Зачем я вообще согласился на эту авантюру с защитой человека, привлекаемого к уголовной ответственности за убийство? Надо было никого не слушать, сидеть дома и никуда не ездить.

Я сложил учебники обратно в сумку, положил паспорт на видное место так, чтобы завтра не забыть его, потом завел дорожный будильник и расстелил постель, но лег не скоро.

С наступлением вечера в номере заметно похолодало. Я попытался растереть застывшие пальцы, потом развернул сверток и обнаружил там чудо российской кулинарии – более похожую на пирог, чем на итальянскую пиццу, румяную ковригу, на которой громоздилась начинка из грибов, соленых огурцов, колбасы и сыра. Я отломил от пирога и всухомятку съел небольшой кусок и, поскольку на меня тут же напала жуткая икота, отправился на поиски чайника или еще чего-нибудь в этом роде.

Забегая вперед, скажу, что благодаря стараниям семейства Крылатых завтраками, обедами и ужинами, доставляемыми прямо в гостиничный номер, я был обеспечен с лихвой.

Но вернемся к нашему повествованию.

Итак, в тот вечер я, подавляя икоту, вышел из номера и по красной с зелеными полосами дорожке пошел по коридору. В конце коридора, перед выходом на улицу в небольшой каморке с застекленным, как в аптеке, окном я увидел дежурную по гостинице, которая пила чай и смотрела маленький допотопный черно-белый телевизор.

– У вас кипятка не найдется? – спросил я.

– Отчего же не найдется? – удивилась женщина. – Конечно, найдется. Вон стоит «тефаль», наливай. А меня зовут тетя Маша.

Я взял со стола электрический чайник и в растерянности замер, соображая, где бы мне теперь раздобыть кружку.

– Ты прямо как неродной, – будто прочитав мои мысли, сказала она. – Бери с полки «Пиквик», чашку, ложку и сахар. Будь как дома.

Я так и сделал. Кинул в кружку пакетик, налил воды, размешал сахар и после нескольких глотков горячего сладкого чая со вкусом клубники немного согрелся, укротил икоту, повеселел и хотел было уже идти в свой номер, но женщина спросила:

– В командировку к нам?

– Да, – ответил я.

– В мэрию или, может, в налоговую с проверкой? – спросила она.

– В суд, – тяжело вздохнув, сообщил я.

Женщина понимающе кивнула.

– Кем работаете-то? – спросила она.

Я задумался. Ну, как ей объяснить, что я всего-навсего стажер адвоката. Да, в общем-то, какая разница!

– Адвокатом, – ответил я.

– Понятно, – сказала тетя Маша. – Они у нас тоже останавливаются. Ох, служба-то у вас особо тяжкая – преступников защищать. Когда моего сыночка привлекали, я ночей не спала, адвоката нашего просто заколебала. Каждый день к нему бегала, спрашивала, как все будет. Допекла до того, что он от меня потом даже прятаться начал.

– А что сделал ваш сын? – спросил я.

– Да обычное дело – по сто пятьдесят восьмой статье залетел. Это по краже, значится. Зимой дело было. В ларек он залез, благо ничего украсть не успел, его прямо тут же и задержали. Кто-то ненароком увидел и в милицию позвонил. Граждане у нас жуть до чего бдительные!

– Суд уже состоялся? – спросил я.

– А как же! – ответила тетя Маша. – Состоялся. Три года условных моему Сенечке дали. Судья, стерва такая, хотела моего оболтуса по-взаправдашнему посадить. Только адвокат и выручил. С адвокатом нам повезло, – вздохнула она. – Лисицын. Может, слышали? Очень умный, юрудированный и, главное, опытный человек.

Я никогда раньше не слышал слова «юрудированный», но поправлять тетю Машу не стал, а она продолжила:

– Да! В вашем деле главное – опыт. Одни только законы знать совсем недостаточно, надо, как говорится, не один десяток лет повариться в этом котле.

Надо сказать, тетя Маша очень легко переходила с «ты» на «вы».

Она пристально посмотрела на меня и спросила:

– Вот вы, к примеру, сколько дел провели? Много? Опыт у вас большой?

– Достаточный, – пробурчал я, прекрасно сознавая при этом, что у меня нет никакого опыта вообще.

– И все равно, – заявила она, – для того, чтобы дела в суде выигрывать, нужно не только законы знать, но еще и житейские знания иметь. А какой у вас, простите, опыт?! Вы же еще молоденький вон какой! Глазки у вас, конечно, умненькие, голубенькие, но ведь для суда это не имеет совершенно никакого значения.

– Пойду, – твердо сказал я. – Завтра надо пораньше встать.

– Да, да, – понимающе закивала головой тетя Маша. – Ты кружку-то не мой, поставь, я сама вымою. Что мне делать-то? Ночь длинная.