На разломе страны. Возрождение разломанной страны (История обычного человека)

Вначале Сергей с Шуркой были ошарашены таким разговором, рассмеялись как дурачки, но затем поняли, что отец с ними в первый раз разговаривает как со взрослыми, и братья впервые задумались над тем, что такое взрослый человек.

После этой беседы отец всегда с сыновьями разговаривал как со взрослыми. Сергей всю последующую жизнь благодарил отца за книгу и внимательное отношение к сыновьям в таком непростом переходном возрасте. В переданной отцом книге он впервые прочитал об интимных отношениях. Он стал понимать, как устроены мужчина и женщина, как рождаются дети и как правильно должны строиться интимные отношения между мужем и женой. Эта книга была написана Рудольфом Нойбертом из Германской Демократической Республики и называлась «Новая книга о супружестве».

После смерти Галины Сергеевны Николай Степанович стал больше уделять внимания детям. Благодаря тому что на службе он хорошо освоил свои функции и обязанности и справлялся с поручениями руководства, а также прошел успешно аттестацию, его повысили в должности и назначили начальником отдела. Дети давно знали, что их отец работает в органах безопасности. По праздникам они видели его в офицерской форме, а когда уезжали в пионерские лагеря, то понимали, что отъезжают от здания Комитета государственной безопасности (КГБ). В клубе КГБ после смены в пионерских лагерях проводились замечательные концерты художественной самодеятельности, в которых ребята участвовали.

В то же время братья только в восьмом классе впервые узнали от Сергея, что отец в КГБ обеспечивал безопасность первых лиц государства в местах спортивного и культурного назначения.

Этот секрет раскрылся очень интересным образом.

Когда Сергей учился в пятом классе в школе-интернате вместе с братом Александром, он выиграл конкурс исполнителей песен. Их школьный учитель пения оказался одновременно одним из руководителей хора Министерства внутренних дел СССР. Марк Андреевич не только вел в школе-интернате уроки пения, но еще и организовал сводный хор учеников, в котором участвовали Сергей и Шурка.

Затем Марк Андреевич обратил внимание на голос Сергея и стал индивидуально заниматься с ним вокалом, пробуя вырастить из него солиста. Марк Андреевич подготовил Сергея к конкурсу певцов с итальянской песней «Санта Лючия». Сергей с большим успехом выступил на конкурсе, завоевав первое место. Зал трижды вызывал его на бис. После конкурса Сергей стал часто выступать в хоре солистом, а также с большим успехом исполнял различные эстрадные песни в пионерских лагерях и школе.

Однажды к Сергею подошел одноклассник Сашка и сказал: «Здорово у тебя получается с пением, но пройти конкурс в ансамбль Локтева в Московском дворце пионеров и школьников тебе вряд ли удастся». Сергей был ошарашен и из принципа сказал, что готов пойти на конкурс и попробовать. Сашка знал, что конкурс уже закончился, но членов комиссии попросили провести дополнительный тур, чтобы в хор прошли дети больших руководителей. И поэтому Сашке нужен был Сергей для конкуренции на конкурсе.

Сергей приехал на конкурс в назначенный день и сел с другими кандидатами в будущие певцы в зале прослушивания. Оказалось, что здесь же проходили занятия хора, поэтому вскоре весь зал заполнился девчатами и ребятами, пришедшими после летних школьных каникул на первое занятие хора. В дополнительном конкурсе участвовали пять девочек и Сергей. Руководитель хора был серьезен и, прослушав с двумя другими членами комиссии каждую девушку в отдельности, сказал, что они по решению комиссии не проходят.

Трем из них руководитель хора сделал дополнительное замечание, обратив внимание на то, что он уже прослушивал их ранее и им не следовало приходить на комиссию повторно, используя влияние своих родителей.

Сергей, видя все это, встал со стула и пошел к выходу. Но руководитель хора остановил его, спросив: «А вы куда, молодой человек, направились?» Сергей ответил: «У вас серьезные требования, и я вряд ли смогу им соответствовать». Руководитель хора ответил: «У нас к мальчикам, в связи с их малым количеством в хоре, особый подход, прошу вас подойти к роялю». Сергей подошел и по договоренности с руководителем хора запел знаменитую тогда песню о белой березке. Через секунду шум и разговоры в зале прекратились, и Сергей, услышав в тишине чистейший детский голос, испугался его и прекратил петь. Зал затаил дыхание, а руководитель спросил: «Ну что же вы, молодой человек, испугались собственного голоса?» Сергей ответил: «Я еще никогда не слышал свой голос в помещении с такой акустикой и, наверное, действительно испугался». Зал грохнул от смеха, а руководитель хора, сделав замечание присутствующим ребятам, попросил Сергея продолжить пение. Сергей запел вновь, и когда он закончил, зал взорвался аплодисментами. Сергея часто после выступлений вызывали на бис, но такого восторга и успеха он еще не испытывал. Руководитель хора обратился к Сергею: «Ваше место с сегодняшнего дня в первом ряду с Олегом», – и, показав на мальчика, продолжил: «Поэтому попрошу не прогуливать занятия, а то отчислю из хора, несмотря на ваш голос».

Придя домой, Сергей рассказал всю историю родителям и братьям, и все радовались его успехам. Отец не верил, что сын поступил в любимый ансамбль Леонида Ильича Брежнева, руководителя Советского Союза.

Вот так Сергей попал в знаменитый ансамбль Локтева, который выезжал на гастроли в Париж, давал концерты морякам Северного флота и участвовал во всех праздничных концертах в Большом театре и в Кремлевском дворце съездов, где присутствовали руководители страны – члены Политбюро.

И вот однажды, на одном из торжественных концертов в Кремлевском дворце съездов, Сергей, как всегда, устроил с ребятами и девчатами игры у скоростного лифта. Лифты в Кремлевском дворце были зарубежные, со световыми устройствами для автоматического закрывания и открывания дверей, чем и воспользовался Сергей. Игра заключалась в том, что девчонки заходили в лифт, а ребята должны были успеть перекрыть световой луч ногой или рукой, чтобы двери лифта не закрылись. Если двери закрывались и лифт отъезжал, девчата выигрывали конфеты, которые ребята покупали в буфете. И вот Сергей не успел вовремя пересечь световой луч, двери лифта закрылись, и девчата с визгом уехали. Чтобы повысить настроение ребятам, Сергей предложил напугать девчонок сильным криком индейцев при их возвращении. Все поддержали предложение Сергея. Семь ребят встали в полукруг у двери лифта и стали ждать девчонок. Через минуту лифт остановился, двери открылись, и ребята издали оглушительный крик индейцев, после чего наступила тишина. В лифте в сопровождении Николая Степановича, отца Сергея, находились большие руководители страны, которые вздрогнули от неожиданных криков и чуть было не подняли руки вверх. Ситуацию разрядил хлесткий подзатыльник Сергею, и все присутствующие услышали слова: «Извините, Леонид Ильич, это же дети. А это мой оболтус, дома я объясню ему, как надо себя вести в соответствующих заведениях». Так была раскрыта тайна работы отца Сергея.

Не все поняли тонкости и детали этой работы, но когда ребята стали встречать отца Сергея на аналогичных мероприятиях в других заведениях культуры, многие из них сделали выводы, что он может достать программки торжественных концертов, которые на память собирали чуть ли не все участники локтевского ансамбля. Теперь Сергею приходилось просить у отца программки. Но он раздавал их лишь тем из ребят, кто стал свидетелем того памятного случая, с условием, что они будут держать вскрывшееся обстоятельство в секрете.

В старших классах отец Сергея уже не скрывал от детей, кем он работает, чем те успешно пользовались, получая от отца пропуска на спектакли в театры и на спортивные состязания, проводившиеся на соответствующих объектах города Москвы. Особенно этим пользовался Сергей. Иногда он ходил по пропускам на спектакли и спортивные мероприятия с девушками и другими ребятами, и когда пересекался с отцом, то ему очень трудно было объяснить, почему отец оказался рядом с руководителями страны или известными людьми, присутствующими на мероприятии.

Бывали случаи, когда отец Сергея сопровождал высокопоставленных лиц на спортивных мероприятиях, и ему приходилось ждать, пока все руководители разъедутся. И вот тут Сергею везло по-настоящему. По просьбе всей группы, обеспечивавшей безопасность на мероприятии, Николай Степанович брал сына в правительственную «Чайку», и вместе их довозили до метро «Университет». Сергей, как любой ребенок, испытывал чувство восторга от таких поездок и гордился, что его отец такой важный работник.

Перед уходом в отставку Николай Степанович стал рассказывать некоторые истории, которые происходили с ним на службе. Так, он рассказал, как пришивал космонавту Гагарину оторвавшуюся на кителе пуговицу; как помогал космонавту Береговому подготовится к важной встрече; как уговаривал артиста театра Высоцкого, чтобы тот пообещал высокому руководителю прекратить пить спиртное в больших количествах; как артисту и режиссеру Ефремову помогал в решении театральных дел. Сергей видел, как отца любят и уважают руководители, артисты, администраторы и даже гардеробщицы. И Сергей по-особенному уважал отца за его умение правильно выстраивать отношения с людьми.

Однажды, перед уходом в отставку, отец рассказал забавный случай, из-за которого его чуть не уволили из органов. Происходило это на торжественном мероприятии в Большом театре.

Леонид Ильич Брежнев во время торжественного концерта после заседания вышел из правительственной ложи в комнату отдыха и позвал отца: «Товарищ чекист, вы уж меня простите, но мы решили с товарищами немного сегодня подурачиться и пошутить над товарищем Сусловым. Вы знаете, что в связи с болезнью он надевает и носит калоши. Так вот нам надо, чтобы вы прибили его калоши к полу к тому моменту, когда мы выйдем из зала по окончании концерта». Отец опешил от такого предложения и попросил Леонида Ильича пересмотреть свое поручение. Но Леонид Ильич с улыбкой ответил: «Не переживайте, все будет нормально. Не бойтесь. Под мою ответственность». Отец нашел все необходимое и прибил калоши Суслова к полу. После окончания концерта члены Политбюро вошли в комнату отдыха и внимательно стали наблюдать за Сусловым. Тот по привычке сунул ботинки в калоши, но сдвинуться с места не смог и чуть не упал от неожиданности. Все присутствующие грохнули от смеха. Хохотали так, что у многих в глазах появились слезы.

Суслов подозвал отца к себе и сказал: «Вы, товарищ чекист, с сегодняшнего дня освобождены от занимаемой должности и уволены из органов государственной безопасности». Николай Степанович к тому времени имел на содержании четверых детей, его жена постоянно лежала в больницах. И от таких слов ему стало не по себе. Сердце у него билось очень часто, но все обошлось, первое лицо государства урегулировал все вопросы, и отец остался на государственной службе. Теперь Сергей знал, что подобные серьезные и несерьезные случаи в работе отца были нередкими. Неудивительно поэтому, что его мучили язвы желудка и двенадцатиперстной кишки, нервные стрессы и другие расстройства здоровья. Также Сергей стал понимать, что, наверное, поэтому отец, узнав о желании сына поступить на службу в органы безопасности, был категорически против.

Иногда сослуживцы отца рассказывали Сергею по секрету, какой он талантливый и хороший начальник, а также говорили, что Николай Степанович бывает иногда чрезмерно строг, но все его уважают и ценят. Под строгостью они имели в виду случаи, когда Николай Степанович был требователен к подчиненным при выполнении ими уставных обязанностей.

Так, однажды группа Николая Степановича, отвечающая за безопасность одного из руководителей страны, следовала в командировку на поезде. Некоторые сотрудники предложили немного расслабиться и выпить спиртного. Николай Степанович строго одернул сослуживцев, сказав: «А если сейчас что-то случится? Вас в таком состоянии обезвредят, как маленьких цыплят. Не успеете и пикнуть», – после чего изъял спиртное до возвращения в Москву. Многие воспитанники Николая Степановича стали впоследствии большими руководителями в серьезных подразделениях органов безопасности. За отличную службу Николай Степанович неоднократно награждался почетными грамотами, медалями и даже высокими наградами.

Весной, когда Сергей заканчивал восьмой класс, а его старший брат Юра пришел из армии, Николай Степанович зашел в комнату сыновей и сказал: «Мне одному стало тяжело вести домашнее хозяйство, работать, воспитывать трех сыновей и растить дочь. Поэтому я принял решение жениться», – и в дополнение к сказанному добавил, что новую жену его родная дочь Леночка будет называть мамой. Братья опешили от такого сообщения. Попросили отца подробней объяснить ситуацию. И выяснилось, что родные сестры Николая Степановича через двоюродную сестру нашли ему в родных краях родителей невесту – Веру Матвеевну. Она-то и должна была стать в ближайшее время женой Николая Степановича.

Вера Матвеевна жила в Подмосковье. Детей она не имела и замужем не была. С отцом познакомилась три месяца назад с помощью сестер Николая Степановича. Через месяц после окончания Сергеем восьмого класса отец познакомил сыновей и дочь с Верой Матвеевной. Через две недели все дети Николая Степановича отправились к ней в гости в Подмосковье и гостили там все лето.

Вера Матвеевна жила в деревне Пестрякино с больной матерью, которая уже два года была прикована к постели после болезни. У них был одноэтажный бревенчатый дом с двумя комнатами.

Николай Степанович с детства был знаком с деревенской жизнью, поэтому часто вспоминал ее прелести и преимущества перед городской и совсем ее не боялся. У него были хорошие навыки и знания, как вести деревенское хозяйство, а вот у сыновей и маленькой дочери таких знаний совсем не было. Дети Николая Степановича деревенскую жизнь знали только по фильмам о колхозах и совхозах. Им новые условия казались трудным путешествием в мир людей другого склада и образа жизни. Когда отец предложил сыновьям спать на чердаке на сене, они это восприняли с энтузиазмом. Однако после первой ночи, покусанные комарами, исколотые сеном, разбуженные шуршанием мышей и ранним пением петухов, дети Николая Степановича восприняли окружающий мир с огорчением.

За столом во время обеда, когда в суп Сергею упал таракан, его чуть не вывернуло наизнанку. Но старший брат Юрка шутливо сказал: «Привыкай, скоро в армию. Не преодолеешь брезгливость – служить будет трудно». Из-за любви к старшему брату и признавая его авторитет, Сергей и Сашка послушались его совета и стали воспитывать в себе черты деревенских мужиков. Они поверили Юрке, что, преодолев все трудности деревенской жизни, они не только станут крепкими и здоровыми, но и успешно справятся со всеми требованиями армейской жизни в ближайшем будущем.

У Николая Степановича после женитьбы на Вере Матвеевне жизнь стала легче. Вера Матвеевна оказалась хорошей хозяйкой. Она умело заботилась об отце и о его детях. Семья Леонтьевых отремонтировала и покрасила деревенский дом Веры Матвеевны, завела поросенка, кур, привела в порядок сад и огороды. Но с местными ребятами отношения были напряженными, а если сказать точнее – сыновья Николая Степановича побаивались крепких деревенских ребят. И вот однажды Сергей увидел, что почти во всех деревенских семьях, где есть мальчишки, имеются голубятни. И он решил познакомиться с деревенскими ребятами поближе через общение на тему голубей.

Однажды Сергей пришел во двор к соседу напротив – его звали Виктор – и после знакомства стал рассказывать, как разводят голубей в Москве. Вначале ребята воспринимали слова Сергея как обычный выпендреж москвичей, но после того, как тот вылечил белую голубку, их знакомство стало перерастать в настоящую дружбу.

Как-то один раз Владимир, сосед по дому слева, прибежал к Сергею с пеганом (порода голубей), который, улетая от сокола, на большой скорости врезался в сломанную ветку вишни и распорол живот (зоб). Из рваной раны голубя вылезали кишки, капала кровь. Сосед Володька от волнения смог только сказать Сергею: «Спаси, если сможешь».

Сергей не растерялся. Достал из шкафа все свои записи и тетрадку о жизни голубей. Нашел рисунок, скопированный из энциклопедии, с разрезом тела голубя. И, как профессиональный фельдшер, стал готовить нитки, иголку и все необходимые для операции инструменты. Далее все проспиртовал тройным одеколоном, после чего попросил ребят зажать голубя и стал делать операцию. Таких операций Сергей никогда в своей жизни не делал. Но признаться деревенским ребятам в этом он не мог, надо было завоевывать среди них авторитет.

Володе и Сашке от увиденного в ходе операции стало не по себе. Они вышли на улицу. Виктор, сосед, живущий напротив, оказался более стойким. Он был опытным голубятником и остался помогать Сергею. Он крепко держал голубя за крылья, а Сергей ловко уложил кишки голубя в зоб согласно рисунку из энциклопедии, аккуратно зашил его нитками, смазал весь шов зеленкой и сообщил: «Не прошло и часа, как операцию закончили». Потом попросил Владимира посадить голубя в отдельный садок (специальная клетка для голубей) на неделю, чтобы его никто не беспокоил и чтобы рана зажила быстрее.

Деревенские ребята офигели от увиденного. Они считали, что в деревне мальчишки крутые, но чтобы занюханный и тощий москвич сделал такую операцию – никто в это не мог поверить.

Через неделю прооперированного голубя выпустили в общую голубятню. Он не только выздоровел, но даже выкормил своих птенцов. Сергей стал знаменитостью и героем среди голубятников из трех близлежащих деревень. Даже деревенские девчонки стали заглядываться на Сергея как на будущего ветеринара.

В ходе этих событий сыновья Николая Степановича сдружились с деревенскими ребятами. Те почти приняли их за своих. Теперь оставалось только выполнить негласные деревенские правила. Местные ребята ждали, пока братья Леонтьевы научатся носить ведра с водой из колодца за сто метров, не разливая воду через край, кормить поросенка и цыплят, готовить деревенскую пищу. Но к концу лета сыновья Николая Степановича и это освоили, и их на вечерней выпивке возле костра в выходные в конце августа признали своими. Отец радовался происходящим событиям, но его беспокоило, что сыновья Веру Матвеевну называют по имени-отчеству, в то время как Леночка называла ее уже мамой.

Через какое-то время старший брат Сергея подошел после разговора с отцом к братьям и сказал: «Ну что, ребята, Вера Матвеевна прошла период проверки. Ее отношение к отцу, к сестренке и к нам вызывает уважение и благодарность. Пора нам назвать ее мамой». Сергей с Сашкой чуть не захлебнулись парным молоком и сказали: «Юр, ты прости, но это невозможно». Тогда старший брат ответил:

«Вы понимаете, родная сестра называет ее мамой, а вы ходите рядом и зовете ее по имени-отчеству. Нехорошо это, подумайте, ведь вы уже взрослые мужики».

На следующий день старший брат первым назвал Веру Матвеевну мамой. Сергей с Шуркой еще долго мычали, как телята, но месяца через два-три их тоже прорвало и они последовали примеру Юры.

…Ну а наш выпускной вечер продолжался. Сергей посмотрел в сторону вокально-инструментального ансамбля, играющего на сцене школы, и вспомнил, как он пел под аккомпанемент такого же ансамбля на этой сцене. Год назад ребята из старших классов создали в школе ВИА и пригласили Сергея в него солистом. Сергей с удовольствием согласился, исполнив несколько песен. Некоторые песни из репертуара ансамбля Сергей спел на школьном вечере, посвященном празднованию 8 Марта. Однажды ребята сообщили, что хотят принять участие в районном конкурсе, и Сергей тоже согласился в нем участвовать. Но призового места им завоевать не удалось.

Сергей вновь посмотрел в сторону стоявшего в конце зала отца и увидел, как к нему присоединилась Вера Матвеевна; она пришла на вечер с опозданием, после вечерней смены на работе. Поймав взгляд Сергея, Вера Матвеевна послала ему воздушный поцелуй в знак приветствия и поздравляя с окончанием школы.

Теперь Сергей посмотрел на старшего брата и невесту, и вопреки желаниям на него опять нахлынули воспоминания.

Братья Сергея

Старший брат, Юра, был старше Сергея на четыре года, а Александра – на три. Наверное, поэтому он рассматривал Сергея, Шурку и Леночку через призму воспитания младших братьев и сестренки. В детстве Юра относился к Сергею не очень хорошо, уж очень тот был хитрый и скользкий, и Юра не понимал, откуда у брата такие черты и манеры.

К примеру, надо было попросить у мамы денег на кино. Первый шел к маме за деньгами Юра. Затем средний брат Шурка. Денег им мама не давала, ссылалась на то, что не хватает на питание. Но приходил Сергей, и у него все получалось. Он никогда не просил деньги у мамы сразу. Вначале он говорил ей, какая она красивая, как хорошо готовит и шьет. Потом отмечал, как маму все уважают в доме и школе. Затем сообщал ей, что все ребята уже сходили в кино, и только они не смотрели фильм. И в заключение Сергей говорил маме такие слова: «Мам, я понимаю, что у нас сейчас нет денег на кино. Но в глазах всех окружающих получается так, что мы самые бедные. Разве это хорошо и правильно?» И мама, выслушав Сергея, соглашалась с ним, что да, это нехорошо. Потом шла к соседям и занимала у них денег, которые затем давала детям на кино. Ей хотелось, чтобы ее дети были не хуже остальных.

А братья нет чтобы сказать Сергею спасибо, начинали обзывать его подлизой и хитрецом, что Сергея очень расстраивало и обижало.

Юра хорошо учился в школе, а в пятом классе открыл в себе необыкновенный талант, начав заниматься в кружках лепки и художества. Кружки были организованы в «кремлевском доме» – так называли дом, в котором жила семья Леонтьевых. Юрка без какого-либо профессионального обучения стал так хорошо рисовать и лепить животных, цветы и другие сюжеты, что руководители кружков по лепке и рисованию пришли в изумление. Позанимавшись с Юрой в течение полугода, они представили его работы на детской выставке, и там Юра завоевал призовое место.

Юра хорошо успевал по всем школьным предметам и рос примерным мальчиком. Но несмотря на то, что их дома принадлежали различным «приличным» ведомствам и организациям, хулиганов в них хватало. Наверное, потому, что в них проживали не только ответственные сотрудники, но и обслуживающий персонал. Поэтому с хулиганами приходилось считаться. К ним надо было приспосабливаться, чтобы не иметь под глазами синяков.

Хулиганы втягивали нормальных ребят в разные сомнительные истории. Самыми распространенными в то время были отношения с иностранцами. Многие ребята выменивали у иностранцев жевательную резинку, шариковые ручки и другие мелочи на значки и юбилейные монеты. Обмен с иностранцами проходил у Московского государственного университета (МГУ). Таких «менял» называли фарцовщиками. Вот и Юрка тоже попал в их число.

Однажды Юрка был задержан на «месте преступления» и, убегая от милиционера, получил от него пинок сапогом по заднице. Да такой сильный, что попал в больницу. Кроме того, пришлось серьезно объясняться с отцом, а тому краснеть за сына перед милиционером. После случившего отец Юрку основательно пропесочил, и он перестал позорить семью. Однако среди хулиганов Юрка стал своим, прошедшим «обкатку».