Руал Амундсен. Южный полюс. Маленькие рассказы о большом успехе

6. Армия

Но перед тем, как включиться в какую-нибудь экспедицию, Руал должен был отслужить в армии. В Норвегии тех лет воинская повинность была всеобщей. А право на отсрочку Амундсен утратил, когда бросил университет.

Он совсем не боялся этой службы. Напротив, мечтал о ней. Дело было интересное и совсем необременительное – служба подразумевала воинские сборы в лагере подготовки, казарменные условия жизни в течение нескольких недель. И только.

Но была и очень серьёзная трудность – медицинская комиссия. Дело в том, что с детства Руал страдал близорукостью, но очки отказывался носить принципиально. Он понимал, что человек в очках не вызовет доверия у организатора полярной экспедиции. Полярники и мореходы должны быть абсолютно здоровыми людьми.

Амундсен обнажил торс. Врач, осматривающий новобранца, был поражён – у Руала были стальные мускулы. И фигура Аполлона – ни грамма жира. Юноша был физически развит так, что напоминал, скорее, атлета или даже циркача.

Этой демонстрацией бицепсов Руалу удалось отвлечь внимание доктора от обследования зрения. Тот даже не вспомнил об испытательной таблице. И Руал получил долгожданную запись в своей медицинской карте – «годен».

И началась служба. Для Руала она была лёгкой и интересной. Прожив положенное в казарме, он вернулся в свой дом и посещал воинскую часть сначала по рабочим дням, затем два раза в неделю, пока полностью не отбыл свою повинность и не получил положенный законом перевод в запас.

7. Первая экспедиция

Зимой 1893—1894 годов Руал и его товарищ по увлечению лыжами решили отправиться в поход – пересечь на лыжах Хардангер, плоскогорье, расположенное на высоте 1800 метров, простирающееся от окрестностей Осло на запад до города Бергена. Длина плоскогорья 10 норвежских миль – то есть около 100 километров. Руал решил пройти это расстояние за два дня, преодолевая ежедневно по 50 километров. Точкой старта должна была стать горная усадьба Моген, точкой финиша – такая же усадьба Гарен на западной стороне плоскогорья. Летом в эти места приходят лопарские пастухи со стадами оленей. Зимой же плоскогорье совершенно необитаемо.

Утром 26 декабря 1893 года друзья покинули Осло и к вечеру были в Могене. Усадьба оказалась крошечным двухкомнатным домиком, в котором жило сразу три семьи – старик со старухой и их двое женатых сыновей. Хозяева усадьбы были немало поражены затеей молодых путешественников, но тут же освободили им место перед печкой, чтобы Руал и его друг могли поспать, укрывшись в своих спальных мешках.

Они планировали выйти в путь на следующий день, но утром 27 декабря разыгралась буря, которая продлилась восемь дней. И все восемь дней Руалу и его спутнику пришлось прожить в Могене. Наконец, они отправились в свой переход.

Поскольку дорога должна была занять около двух дней, припасы и снаряжение были довольно скудными. От палатки отказались сразу – ночевать планировали в спальных мешках из оленьих шкур. В мешки была закатана и провизия – по мешочку сухарей, по несколько плиток шоколада и по бруску сливочного масла. У каждого была спиртовка, лыжи и по паре лыжных палок. И на двоих – компас и обычная топографическая карта местности.

8. На краю гибели

Первый день прошёл удачно. Руал и его друг прошли намеченный путь – до пастушьей хижины в центре плоскогорья. Но когда они добрались до домика, оказалось, что вход забит, а труба очага завалена досками. Им пришлось долго освобождать дверь и трубу, в результате чего они отморозили пальцы – напарник Руала еле спас один из пальцев, который после похода пришлось долго лечить.

Проникнув вовнутрь хижины, путники два часа пытались разжечь огонь. Домик промёрз – температура воздуха на плоскогорье держалась около 12 градусов. Но всё же огонь был разведён. В домике стало более-менее тепло. Руал и его товарищ поужинали и легли спать.

А на следующий день разыгралась жестокая пурга. Выходить из хижины было делом совершенно безумным. Решили переждать ненастье. «Поскребли по сусекам» – отыскали мешочек ржаной муки, оставленный пастухами. Из этой муки сварили в жестяном котле (он висел над очагом) жидкую похлёбку, которой питались два дня.

На третий день буря закончилась. Руал решил продолжить путь. Но по дороге их настиг мокрый снег. Лыжи перестали скользить – путники не достигли конечной точки, усадьбы Гарен. Заночевать пришлось под открытым небом.

Утром Руал с ужасом понял, что… насквозь промок и промёрз. Решили немного согреться спиртом из спиртовок. Выпили, легли спать. А утром… не нашли продуктовых сумок. Обе бесследно исчезли – скорее всего были утащены песцами или другими животными.

Одни, без пищи, мокрые, промёрзшие… Но потом стало ещё хуже.

9. Первые уроки

Начался сильный снегопад. Видимость – на расстояние вытянутой руки. Друзья решили, что они до цели не дойдут, поскольку полностью утратили ориентиры. Оставалось одно – вернуться.

Повернули обратно. Но тут их настигла ночь. Пришлось заночевать снова под открытым небом. Руал решил укрыться в снежной пещере – руками в снегу выкопал туннель, залез вперёд головой и втянул за собой спальный мешок.

Утром он проснулся и понял… что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Он вмёрз в снег! Ночью ударил мороз, влажный снег превратился в ледяную корку.

Его откопал товарищ, у которого не было сил рыть какое-то укрытие. Он нашёл Руала по волоскам оленьего меха. И откапывал из-под снега три часа. И все три часа Амундсен кричал от ужаса, призывая на помощь, пока не ослабел. Его спасла апатия – иначе он утратил бы последние силы, задохнулся бы или замёрз…

А потом они продолжили свой путь – наугад, измученные и ужасно голодные. Товарищ Руала сорвался в обрыв – пролетев 30 метров, он упал на спину. Его спас спальный мешок… Потом они наткнулись на какого-то человека, который принялся от них… удирать! Этого одинокого пастуха удалось остановить и успокоить. И тут Руал с удивлением узнал, что они находятся в часе ходьбы от Могена, из которого они отправились в путь… 8 дней назад.

Это была первая и самая неудачная экспедиция Амундсена. И главный урок, который он вынес – подготовка, подготовка и ещё раз подготовка. Арктика шуток не терпит. Руал был на волосок от гибели – глупой и бессмысленной.

10. Моряк

Нет, так подходить к полярным путешествиям было нельзя. Навсегда усвоив жестокие уроки из собственной беспечности, Руал решил действовать методично, постепенно и наверняка. Прежде всего, он должен был освоить морское дело.

Весной 1894 года он устроился матросом на китобойную шхуну «Магдалена», которая вела промысел в арктических водах. Работа тяжёлая, плохо оплачиваемая, неблагодарная.

Но закончился первый сезон – китобои на зиму сходили на берег, чтобы подремонтировать судно и пожить в семьях. А весной 1895 года всё возобновилось. И Руал уже в качестве постоянного члена команды «Магдалены» снова вышел в море. На этот раз он был уже не простым матросом, а помощником (учеником) штурмана.

Третий сезон он уже отработал в качестве второго штурмана. И сойдя на берег в 1896 году успешно сдал штурманский экзамен. Следующим этапом было получение документа морского капитана.

Эта работа на парусной шхуне дала Руалу очень много. Он познал практическую навигацию. На примере опытных товарищей изучил все тонкости промысла в суровых северных условиях. Научился ремонтировать оснастку и выживать в холод. Готовить простые, но питательные блюда и есть сырое тюленье мясо. Пригодились и медицинские навыки. Амундсен мог оказать первую помощь раненному матросу и, что очень важно, лечить самого себя. Здоровый штурман – второй капитан. Глаза и уши крохотного судёнышка, затерянного в полярных водах. Надежда команды на благополучный исход. А в случае беды – сам главный спаситель своих товарищей.

11. Штурман

Очень спокойный, немногословный, обладающий железной волей, бессемейный (для моряка, скорее, преимущество) 24-летний штурман Руал Амундсен обрёл определённую известность среди коллег-китобоев, капитанов рыболовецких и торговых судов. Его стали приглашать на другие парусники – паровых судов в Норвегии в те годы было ещё мало. В основном, это были совсем небольшие промысловые корабли, на которых квалифицированный штурман, разбирающийся в ледовой обстановке, ценился на вес золота.

И всё бы в карьере Амундсена складывалось бы как нельзя лучше – если бы он захотел стать капитаном китобойного или рыболовецкого судна. Но он хотел быть исследователем. И свой верный «штурманский» кусок хлеба готов был променять на удостоверение капитана при первой же возможности… А возможность эта могла представиться лишь в одном случае – Амундсену надо было совершить дальнее плавание на судне в качестве первого штурмана. Тогда по ходатайству капитана у него бы приняли капитанский экзамен.

Подобный случай, который Амундсен называл потом счастливым, подвернулся в 1897 году. Летом этого года в Осло из Бельгии приехал Адриен де Жерлаш. Он готовился к антарктической экспедиции, добирал отсутствующее оборудование и пополнял команду, большая часть которой была уже им нанята.

Когда Жерлаш попросил у начальника порта посоветовать ему хорошего штурмана, была названа фамилия Руала. В порту знали о его одержимости полярными плаваниями. А когда Жерлаш увидел Амундсена и поговорил с ним, все вопросы отпали сами собой. Руал стал первым штурманом экспедиции де Жерлаша.

12. «Бельгика»

В конце лета 1897 года Амундсен закончил все дела в Норвегии, закрыл на замок свой домик под Осло, передал все дела Леону. Брат занимался строительством небольших рыболовецких кораблей и заодно вызвался вести коммерческие дела Руала – в то время ничто не говорило о беспринципности и жадности Леона, младший брат полностью доверял старшему. И отправился в Антверпен, где Руала ждало знакомство с командой и с самим исследовательским судном «Бельгика» (в другом варианте «Бельжика» – зависит от нашего русского произношения).

«Бельгика» – небольшая трёхмачтовая шхуна с вспомогательным бензиновым двигателем. Это был китобоец «Патрия», переоборудованный в океанографическое исследовательское судно.

Руал, уже знавший главные особенности судов для плавания в полярных водах, осмотрел корабль и пришёл к выводу, что он оснащён… неважно. Огрехи были налицо – холодные и тесные каюты, осветительный керосин, применяемый в качестве топлива для отопительной печи, неэкономичный и ненадежный двигатель (в качестве основного движителя использовались паруса), недостаточно прочный, не усиленный корпус… Однако, в целом, судно понравилось. Небольшой маневренный кораблик, на котором было совершенно невозможно зазимовать. Но этого и не требовалось – основные события экспедиции должны были происходить на берегу. А «Бельгику» планировалось использовать лишь в качестве транспорта между Аргентиной и Антарктидой.

13. Де Жерлаш и его команда

При всём уважении к де Жерлашу – Амундсен называл его «опытным капитаном» – следует заметить, что это был своеобразный человек. Во-первых, он никому не доверял, принимая решение всех возникающих проблем на себя. Во-вторых, он не имел опыта полярных плаваний, а потому совершил множество непростительных для полярника ошибок. Наконец, он был нетерпимым к чужому мнению человеком, что осложнило экспедицию.

На «Бельгику» была набрана интернациональная команда из 19 человек. Все по-своему замечательные и уж точно отважные люди.

Сам Адриен де Жерлаш, бельгиец, был начальником экспедиции. Жорж Леконт, бельгиец, геофизик и первый помощник командира. Жюль Мелер, бельгиец, второй помощник командира, военный моряк. Руал Амундсен, норвежец, штурман. Хенрик Арктовский, поляк, геолог, океанограф и метеоролог. Эмиль Данко, бельгиец, геофизик. Эмиль Раковица, румын, биолог, зоолог, ботаник и спелеолог. Фредерик Кук, американец, судовой врач и фотограф. Антон Добровольский, поляк, метеоролог. Анри Сомерс, бельгиец, старший машинист. Макс ван Риссельберг, бельгиец, второй машинист. Луи Мишотт, бельгиец, кок. Адам Толлефсен, норвежец, матрос. Людвиг Яльмар Йохансен, норвежец, матрос. Энгельбрет Кнудсен, норвежец, матрос. Карл-Август Винке, норвежец, матрос. Йохан Корен, норвежец, матрос, исполнял обязанности ассистента биолога. Густав-Гастон Дюфур, бельгиец, матрос. Жан ван Мирло, бельгиец, матрос.

14. Первая полярная станция

Первоначальный план экспедиции был таков. «Бельгика» должна была подойти к Земле Южной Виктории, отыскать Южный магнитный полюс и высадить на берег команду из четырёх полярных исследователей. Затем «Бельгика» с остальной командой должна была отойти в порт Аргентины и там перезимовать. Потом вернуться к месту высадки и забрать полярников. В число высадившихся входили Раковица, Арктовский, Кук и Амундсен.

Таким образом, де Жерлаш намеревался расширить исследования Антарктиды посредством полярной станции – первой в истории подобных экспедиций. Именно этот план был одобрен главными спонсорами проекта – королём Бельгии Леопольдом II, Географическим обществом Бельгии и «содовым» магнатом Эрнстом Сольвеем и его компанией.

Но намеченным планам не суждено было воплотиться в жизнь. уже заканчивалось короткое арктическое лето, то есть зима, которая в Южном полушарии и есть тёплый сезон, а корабль был ещё далеко от берега. Причина – шквалистый ветер и огромное количество айсбергов, между которыми маневрировала «Бельгика».

Однажды ночью лёгкий корабль был поднят гигантской волной и переброшен в тихую заводь между айсбергами. Это было и спасением, и… ловушкой! Однако, днём при помощи рискованного маневра капитану удалось вывести судно из коварного плена.