Синдикат. История мирового правительства

Он должен был добиться в парламенте ратификации Маастрихтского договора, согласиться с введением единой европейской валюты, созданием Центробанка и Страсбургского суда, по указаниям которого государства – члены Евросоюза должны были изменять или отменять свои законы.

Мейджор разочаровал Ротшильдов, поскольку сумел добиться лишь минимального большинства и с большим трудом провел Маастрихтский договор через парламент. Не удалось ему ввести в Великобритании единую европейскую валюту. Он заявил, что европейские страны могут пользоваться единой валютой, если им так нравится, а Великобритания повременит с вхождением в зону евро.

Инволюция Британии

В мае 1997 года Джона Мейджора на посту премьер-министра сменил еще один ставленник Ротшильдов

, Тони Блэр. Он, как птенец кукушки, попавший в чужое гнездо, ликвидировал все последствия политики Мейджора, пользуясь преимуществом большинства. Его избрание спонсировал миллиардер, родственник Ротшильдов, сэр Джеймс Голдсмит – ярый противник Мейджора. В апреле 1993 года Блэр присутствовал на заседании группы Бильдерберг, состоявшемся в местечке Вулиагмени в Греции. Канцлер его кабинета, Гордон Браун, присутствовал на заседании 1991 года. Блэр сообщил об этом визите в официальном парламентском регистре (опубликовано в Hansard). Но в 1998 году Блэр утверждал, что ни он, ни какой-либо другой член его правительства никогда не присутствовали на заседаниях группы Бильдерберг. Такой письменный запрос ему сделал член парламента Кристофер Джилл (Hansard, 30 марта 1998 года, с. 375–376). Технически он ответил корректно, поскольку на тот момент ни сам Блэр, ни Браун не являлись членами правительства, находясь в оппозиции.

Заняв пост премьер-министра, Блэр сразу же инициировал конституционные изменения. В июле 1996 года он посетил в Нью-Йорке Генри Киссинджера. Сообщение об этом появилось в телевизионных новостях. Позднее сообщали, что Киссинджер насмешливо заявил: «Все незаконное мы делаем сразу же, на неконституционное уходит чуть больше времени». Блэр предоставил автономию Шотландии, Уэльсу, Северной Ирландии (где к власти пришла ИРА вместе с протестантами) и Лондону.

Одним из важных результатов этих действий стало ослабление связей между Шотландией и Англией. Шотландия получила собственный парламент, что значительно ослабило Великобританию. Если на всеобщих выборах победит Шотландская национальная партия, то суверенная, независимая Шотландия не войдет в Соединенные Штаты Европы. Права собственности на истощающиеся запасы нефти в Северном море в любом случае перейдут к Шотландии.

Блэр подготовил почву к разделению Англии на восемь регионов, наделенных правом собирать налоги.

В июле 2002 года лондонская газета «Sunday Telegraph» сообщила о том, что, по словам доктора Ричарда Норта, директора комитета «За демократическую и разнообразную Европу» (Europe of Democracies and Diversities), британская система местного самоуправления должна быть заменена сетью региональных правительств, которые контролировали бы планирование, образование и полицию. Прототипы подобных правительственных организаций были созданы в Великобритании в 1994 году для того, чтобы получить региональные фонды из Брюсселя. В противном случае эти средства не могли бы быть получены.

Исследования, проведенные доктором Нортом, показали, что Джон Прескотт, помощник премьер-министра Великобритании, вынашивал планы разделения Британии на регионы с 1970 года, когда был лидером лейбористской группы в Европейском парламенте и делегатом Совета Европы. В 1996 году Прескотт сумел подменить политику новой лейбористской партии своими идеями. Он создал собственную «региональную комиссию», возглавляемую бывшим комиссаром Брюсселя по делам регионов Брюсом Миланом. Когда в 1997 году лейбористы пришли к власти, региональная комиссия позволила Прескотту провести в жизнь план создания региональных правительств в Шотландии, Уэльсе, Северной Ирландии и Лондоне, а также создать «агентства по региональному развитию» в восьми оставшихся регионах Англии. Эти «агентства» по сути своей являются прообразами региональных правительств. Доктор Норт считает, что на континенте региональные правительства вскоре смогут блокировать правительства национальные, поскольку они будут подчиняться непосредственно Брюсселю, то есть получать оттуда средства и пользоваться властью, гарантируемой Брюсселем.

Таким образом, Европа превратится в политический союз, представляющий собой сеть федеральных региональных правительств.

Валюта

С января 2002 года 12 из 15 стран Евросоюза перешли на единую валюту – евро. К концу февраля 2002 года евро вытеснил из оборота валюты 12 стран, за исключением валюты Великобритании, Швеции и Дании. Из оборота были выведены французский, бельгийский и люксембургский франки, германская марка, голландский гульден, итальянская лира, греческая драхма, испанская песета, португальский эскудо, австрийский шиллинг, финская марка и ирландский фунт. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр, в мае 2001 года избранный на свой пост практически тем же большинством, заявил (по предоставленному прессе тексту речи на конгрессе профсоюзов в сентябре 2001 года), что он поддерживает идею введения единой европейской валюты и полного отказа от фунта стерлингов. Казалось, что планам Синдиката по охвату единой валютой всей Европы, включая Великобританию, противостоять невозможно. В обращении к британскому парламенту 27 ноября 2001 года сторонник Ротшильдов министр финансов Браун

заявил, что Британия заплатила значительную часть (51 млрд. фунтов стерлингов) государственного долга (то есть он использовал для этой цели средства, занятые у Ротшильдов и других банкиров, а также старые акции) и сократила процентные платежи по национальному долгу до самого низкого с 1918 года уровня – до 31 % общего объема расходов правительства (для справки скажем, что в США, Германии и Франции этот показатель составляет 40 %, а в Италии – 95 %). С этой точки зрения британская экономика удовлетворяет Маастрихтским критериям. Несмотря на то что после 6-миллиардного профицита бюджета британский бюджет в течение четырех лет был дефицитным (начиная с предсказанного дефицита в 12 млрд. фунтов стерлингов), что потребовало новых заимствований, нового выпуска государственных облигаций и увеличения национального долга, британская экономика по-прежнему остается гораздо сильнее экономики других стран Европы. В октябре 2002 года дефицит британской внешней торговли достиг рекордного уровня в 3,56 млрд. фунтов стерлингов. Месячный дефицит достиг наивысшего уровня за всю историю фиксации торговых сделок, а в Великобритании торговые записи по приказу Вильгельма Оранского ведутся с 1697 года.

И такое положение не может не вызывать тревоги.

Промышленность

В 2003 году британская рыбная промышленность перестала быть самоокупаемой. В 1970 году Британия, Норвегия, Ирландия и Дания имели права на рыбную ловлю в пределах 200 миль от своих берегов. Эти страны давали Европе 90 % всей рыбы. В тот день, когда эти страны подали заявления о присоединении к ЕЭС, Большая шестерка (Франция, Германия, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург) приняла закон, по которому все страны Общего рынка имеют равные права на доступ в зону рыболовства друг друга. Таким образом, можно сказать, что Эдвард Хит пожертвовал рыболовными территориями Великобритании в обмен на вхождение в единую Европу, но утаил этот факт от парламента.

В 1982 году началась 20-летняя «переходная фаза» общей политики в области рыболовства. Испания имела лишь ограниченный доступ в рыболовные воды Британии. Теперь же они были объявлены общими водами Евросоюза, за что Испания получила компенсацию в размере 4 млрд. фунтов стерлингов из средств налогоплательщиков Евросоюза (и 500 млн. из этой суммы заплатили английские налогоплательщики). Эти средства были направлены на модернизацию рыболовного флота. 31 декабря 2002 года 20-летняя «переходная фаза» закончилась, и тысячи британских судов были вынуждены уступить место испанским траулерам. Под предлогом «сохранения популяции трески» британские корабли 9 дней в месяц не имеют права выходить в море, из-за чего многим рыбакам пришлось уйти на пенсию, а другие оказались на грани банкротства.

Самый крупный кризис в истории разразился в британском сельском хозяйстве – эффективном настолько, что даже в годы Второй мировой войны Великобритания была полностью обеспечена продуктами. Этот кризис явился результатом общей сельскохозяйственной политики Евросоюза. Субсидии, благодаря которым фермеры с избытком производили яйца, птицу, баранину, говядину, свинину, картофель, пшеницу, ячмень и молоко, были отменены. Британским фермерам пришлось конкурировать с продукцией из Испании, которая намного дешевле благодаря дешевой рабочей силе и благоприятным климатическим условиям. Фермеры стали платить налог, исходя из площади сельскохозяйственных земель, и получать компенсации за сокращение посевных площадей согласно правительственным программам. Цены упали. Доходы некоторых фермерских семейств сократились на четверть в сравнении с тем, что они имели в предыдущие десять лет. В Британии закрываются бойни. Реформы, проведенные в рамках единой сельскохозяйственной политики Евросоюза в 1993 и 2000 годах, привели к ужесточению контроля над производством и снижению цен на продукцию. Компенсации же фермеры получали посредством прямых платежей. Однако реформы не смогли остановить перепроизводство и падение цен на продукцию животноводства. Совершенно естественно ожидать оттока рабочей силы из сельского хозяйства. Надо сказать, что в будущем сельское хозяйство Великобритании уже не сможет полностью обеспечить потребности страны в продуктах.

В результате забастовки британских шахтеров 1984 года, когда Скаргилл предложил закрыть 20 шахт, их количество в Великобритании сократилось со 170 до 12.

Из 22 британских атомных электростанций 10 были закрыты. В результате Великобритания перестала полностью обеспечивать себя электроэнергией. В 2004 году Лондон импортировал большую часть электроэнергии из Франции.

Пагубные последствия для множества жизненно важных отраслей промышленности (рыбной, сельскохозяйственной, угольной, энергетической) привели к снижению национальной независимости Великобритании и росту взаимозависимости стран Евросоюза друг от друга.

Поддержание общественного порядка

22 мая 2002 года президент Евросоюза Романо Проди, член группы Бильдерберг с 80-х годов, объявил о «гигантском шаге в направлении европейской интеграции»: о создании правительства Евросоюза, осуществляющего надзор за уголовным и налоговым законодательством, а также за международными отношениями – «наднациональной демократии» в рамках большого союза из 25

30 государств с общим пограничным контролем, «интегрированной европейской полицией» и общественным обвинением для борьбы с финансовым мошенничеством на территории Евросоюза. По предложению Проди брюссельские чиновники должны были трудиться в направлении налоговой и бюджетной гармонизации и получали дипломатический и экономический механизм, который позволил бы Евросоюзу конкурировать с Соединенными Штатами. Все решения должны были приниматься большинством при голосовании. Ни одно государство не обладало правом вето.

В начале июня 2002 года в лондонской газете Observer появилось сообщение о том, что Евросоюз разрабатывает «общий кодекс» хранения информации и что Европол (полицейские и разведывательные силы Евросоюза) в апреле 2002 года внес в Гаагский суд документ, по которому провайдерам телефонных услуг и Интернета предлагалось собирать огромный объем данных о своих пользователях, включая список посещенных сайтов в Интернете, звонков, сделанных по мобильным телефонам, и текстовых сообщений, и хранить его в течение пяти лет. Все электронные письма, любая интернет-информация и запись телефонных звонков должны были стать доступны для европейской полиции и разведывательных служб. Британия под давлением других стран-членов Евросоюза была вынуждена принять это законодательство.

По британскому законодательству, принятому в 2000 году, собирать подобную информацию позволялось только полиции, таможне, разведывательным службам и налоговому управлению. По новому законодательству такой властью наделялись два десятка министерств и ведомств: еще семь правительственных департаментов, включая департамент здравоохранения, местные власти, агентство по охране окружающей среды, агентство по стандартам в пищевой промышленности, исполнительный комитет по здравоохранению и промышленной безопасности, а также почта. Заверения в том, что все это делается с целью снижения преступности и предупреждения актов терроризма, вызывают глубокое сомнение, если учесть, что в список включено далее агентство по стандартам в пищевой промышленности.

Армия

В октябре 2003 года было объявлено (в 8-страничном досье, появившемся в министерстве обороны Германии) о том, что верховное командование вооруженных сил Германии предлагает создать вполне боеспособную европейскую армию, которая финансировалась бы Европарламентом и подчинялась бы правительству Евросоюза. Единая армия Евросоюза могла бы вытеснить вооруженные силы НАТО. Согласно этим планам, немецкие генералы хотели получить контроль над ядерными вооружениями Великобритании, которые должны были быть включены в оборонительную систему Евросоюза.

Британии пришлось бы разделить свой ядерный арсенал с Германией, которой было запрещено иметь собственное ядерное оружие. В рамках единой армии британских солдат можно было бы отправлять в бой в любую точку мира. Франция хотела, чтобы европейская армия базировалась в Лилле и к 2006 году совершала бы до 600 тренировочных вылетов в день.

Британским войскам пришлось бы подчиняться приказам французских генералов. Блэр согласился с принципами европейской армии.

В сентябре 2003 года он поддержал франко-германские планы, по которым армия Евросоюза могла использоваться для планирования и выполнения миссий вне компетенции командования НАТО.

Конституция

В октябре 2002 года Европейская комиссия дала добро на прием в состав Евросоюза десяти новых государств. Это должно было произойти в начале 2004 года. Таким образом, Евросоюз расширился до 25 членов и приобрел 73 млн. новых граждан из бедных европейских стран – Польши, Чехии, Венгрии, Словакии, Словении, Литвы, Латвии, Эстонии, Мальты и Кипра (но не Турции). В 2007 году к Евросоюзу должны присоединиться Румыния и Болгария. Население Евросоюза насчитывает 370 млн. человек, живущих на территории от Голуэя до Гданьска. Это самый большой рынок в мире. Одновременно с этим конституционная конференция, созванная на принципах филадельфийской конференции 1787 года, под председательством бывшего президента Франции Валери Жискар д’Эстена предложила «предварительный черновой вариант конституционного договора». Это была «новая Хартия Евросоюза», предложенная президентом Клинтоном во время заседания группы Бильдерберг неподалеку от Брюсселя летом 2000 года и принятая в Ницце в декабре 2000 года. (Ирландия ратифицировала этот договор только со второй попытки.)

После длительных обсуждений на Конференции по вопросам будущего Европы, созванной ради определения курса развития увеличившегося Евросоюза, Жискар д’Эстен предложил набор правил для объединенной Европы, который придал бы Европе единую конституционную структуру при наличии собственной юридической идентичности и билля о правах, а также определял бы внешнюю политику и оборонную доктрину. Реальная власть должна была перейти из рук суверенных государств в руки Брюсселя. Британия и все европейские государства вошли бы в единое супергосударство. Евросоюз переименовывался в «Соединенные Штаты Европы» (этой идее сразу же воспротивилась Британия, которая стремилась к созданию союза европейских государств и опасалась оказаться втянутой в европейское супергосударство). Все граждане получали бы двойное гражданство – национальное и общеевропейское. Это предложение сразу же переводило Евросоюз в статус государства.

Основным следствием этих предложений явилось бы то, что все государства, включая Великобританию, теряли бы право вето в отношении вопросов внешней и оборонной политики, налоговой гармонизации и сбора налогов. Все эти меры были необходимы для субсидирования экономик десяти новых бедных государств, ставших членами Евросоюза. Брюссель определял бы те суммы, которые должны выплачивать все государства-члены, включая Британию. Эти средства перераспределялись бы по социалистическим принципам интернационализма между всеми членами Евросоюза. Бедные государства, такие, как Латвия или Литва, субсидировались бы за счет более богатых стран, например Британии.

В ноябре 2002 года лорд Тэббит, британский министр, пострадавший во время террористического акта, осуществленного в 1984 году Ирландской республиканской армией в Брайтоне, обвинил Блэра в том, что его действия направлены на «разрушение» Соединенного Королевства и на «переход Великобритании под иностранную юрисдикцию». В мемориальной лекции в память Яна Гоу лорд Тэббит заявил: «Война в Югославии и события 11 сентября в Нью-Йорке подтвердили, по мнению господина Блэра, необходимость не только вхождения Великобритании в Еврогосударство, но и создание еще более широкого, мирового объединения». Лорд Тэббит говорил о попытках Блэра «уничтожить культуру и историю» Соединенного Королевства, о том, что проводимые его правительством социальные реформы подрывают устои семьи, а реформы уголовного и гражданского законодательства колеблют устои тысячелетней английской юриспруденции. Лорд Тэббит сурово осудил попытки Блэра «отказаться от собственной валюты в интересах других стран». Он сказал, что сначала верил в то, что амбиции Блэра направлены на создание европейской идентичности, которая могла бы вытеснить идентичность британскую, но теперь понимает, что Блэр стремится к уничтожению Соединенного Королевства и переходу страны под европейскую юрисдикцию: «Никогда прежде у нас не было премьер-министра, который питал бы отвращение к нашей истории, нашей конституции, нашим институтам и к самой нашей нации, единственной задачей которого было бы подчинение нашего народа иностранному владычеству», то есть европейскому.

Черновой вариант текста европейской конституции был представлен британскому правительству в феврале 2003 года и воспринят без энтузиазма. Полностью игнорируя возражения Британии, документ провозглашал Евросоюз «федеральным государством», обладающим «приматом власти над законами государств-членов». По статьям европейской конституции все национальные государства утрачивали контроль над своей внешней и оборонной политикой (эти статьи сделали бы невозможным участие Британии в иракской войне), над экономикой, а также лишались суверенного права законодательной инициативы практически во всех областях национальной жизни. Вместо этого государствам – членам ЕС предлагалась «коллективная ответственность». Британская парламентская демократия утратила бы смысл, поскольку вся власть была бы передана Брюсселю. «Ни одному из государств не должно быть позволено блокировать решение большинства», – заявил президент конституционной конференции Жискар д’Эстен. Британское правительство обвинило элитную группу инсайдеров, входящих в президиум конференции, в организации «федералистского» переворота. Текст конституции готовили три основных федералиста: два комиссара – француз Мишель Барнье и португалец Антонио Виторино, а также бывший премьер-министр Италии Джулиано Амато.

46-я статья секретного чернового варианта новой европейской конституции показалась президиуму сомнительной еще до того, как текст был представлен на Конференции по вопросам будущего Европы под председательством Жискар д’Эстена. В ней содержалось весьма жесткое условие выхода из союза: Британии не было бы позволено покинуть Европейский союз без разрешения. Выход из союза должен был быть одобрен двумя третями государств-членов, а страны, оставшиеся в меньшинстве, должны принять условия, которые не гарантируют, что страна, вышедшая из состава союза, сохранит торговые права или получит назад валютные резервы, контролируемые европейским Центробанком. Дэвид Хиткот-Эмори, член британского парламента от консервативной партии, присутствовавший на конференции, назвал текст статьи возмутительным и заявил: «Это тюремная статья, а не правила выхода из союза… Мы больше не говорим о добровольном союзе, который каждый может покинуть, когда ни пожелает. Это окончательная ликвидация парламентского суверенитета».

Теперь в Британии поняли глубинный смысл новой конституции. Она грозила установлением нового порядка, который навеки подорвал бы основы британской парламентской демократии. Евросоюз получил бы полную власть – и исполнительную, и законодательную, а затем делегировал бы определенные функции Британии. Статья 9 чернового варианта конституции гласила: «Конституция будет обладать приматом права над правом государств-членов». Европейское министерство внутренних дел и юстиции (Евроюст) будет обладать правом проводить акции на территории всех страх Евросоюза, в том числе и Британии, и Вестминстеру будет запрещено принимать законы в области здравоохранения, социальной политики, транспорта, юстиции, сельского хозяйства, энергетики, экономического и социального согласия, охраны окружающей среды, внутренней и внешней торговли и защиты прав потребителей.

Еще одной беспокоящей чертой конституции стало то, что новое государственное образование получало бы в свое полное распоряжение энергетические ресурсы Европы. Если большинство глав государств – членов ЕС приняло бы подобное решение, то вполне возможной стала бы передача остатков нефти Северного моря, газа и угля любому государству Евросоюза, испытывающему энергетический кризис, с целью обеспечения безопасности энергетических ресурсов Евросоюза. Это означало бы, что Британия должна передать контроль над мультимиллиардными нефтяными запасами Брюсселю. Новое государство могло бы получить контроль над британским пенсионным фондом, бюджет которого составляет 600 млрд. фунтов стерлингов, и распределить его между менее обеспеченными европейскими государствами.

16 апреля 2003 года в Афинах, в Стоа Атталос, состоялся саммит ЕС, на котором в Евросоюз было принято 10 новых членов.

Блэр предложил избрать президента новой, увеличившейся Европы, «который мог бы регулярно общаться с президентом Бушем». Чувствовалось, что он примеряет этот пост на себя

, возможно, в награду за потенциально возможное принятие Британией евро. Было подтверждено, что конференция поддержит идею Блэра о том, что в новом европейском супергосударстве должен быть настоящий президент, избираемый на длительный срок, а не назначаемый по принципу ротации, а также министр иностранных дел. Блэр, сотрудничавший с Бушем в ходе иракской войны, не видел никакого противоречия между англо-американским военным альянсом и пацифизмом Евросоюза, где Британия должна была стать всего лишь одним из 25 государств, подчиненных европейскому президенту и министру иностранных дел, которые и определяли бы будущие отношения с Америкой. Но в Афинах лидерам европейских стран не удалось прийти к согласию относительно того, должен ли Евросоюз иметь постоянного председателя или президента. Блэр вернулся домой раньше, чем предполагал, и на официальной фотографии его нет.

Столкнувшись с общественным неприятием новой конституции, Блэр был вынужден отказаться от идеи Соединенных Штатов Европы. Перед лицом роста антиевропейских настроений в Британии он предложил ряд «красных линий», которые Британия не должна была переходить. (Если новая конституция была всего лишь «формальным упражнением», то зачем потребовались «красные линии»?) Блэр заявил, что ни за что не станет рисковать британским суверенитетом. Он сказал, что не согласится с единой внешней политикой и политикой в области безопасности, не примет такого положения, когда один европейский министр иностранных дел будет решать все вопросы британской внешней политики или вопросы гармонизации налогов и прибылей.

В июне президент ЕС Романо Проди потребовал, чтобы все национальные вето («красные линии») были отменены. Он также потребовал снять британское вето на ключевые политические вопросы, в том числе и на вопросы налогообложения. Жискар д’Эстен заявил, что отмена национальных вето является единственным путем принятия нового конституционного документа и что вопросы внешней политики и налогообложения должны решаться большинством при голосовании. Британия будет иметь больше голосов, чем маленькие государства, такие, как Люксембург, и все же существует реальная опасность того, что при голосовании Британии придется отказаться от собственных интересов в сфере внешней политики или налогообложения и подчиниться большинству.

В окончательном варианте преамбулы новой конституции была удалена прежняя цель Евросоюза – «создание исключительно близкого союза», а также слово «федеральный». В преамбуле мы читаем: «Народы Европы, гордясь своим национальным своеобразием и историей, должны преодолеть прежние разногласия и, объединившись еще теснее, формировать общую судьбу».

В трудной политической борьбе в ходе переговоров Британия согласилась с новой концепцией президентства ЕС (президент Евросоюза должен выбираться Советом министров каждые два с половиной года, начиная с 2009 года) в обмен на право иметь одного, а не двух комиссаров с полным правом голосования на 10 лет из каждых 15. В комиссии должен иметься внутренний комитет, состоящий из 15 комиссаров, наделенных полным правом голосования. Европарламент должен состоять из 736 депутатов. Один представитель Евросоюза, подтверждая, что принятие конституции означает отказ от национального суверенитета, заявил: «Это гораздо важнее, чем Маастрихт, Амстердам и Ницца, вместе взятые». Окончательное принятие чернового варианта европейской конституции проходило под звуки бетховенской «Оды к радости». Германия, Дания и Испания заявили, что принятие проекта конституции европейского супергосударства является самым фундаментальным договором с момента создания сообщества в 1957 году.

Британский представитель покинул конференцию по принятию чернового варианта конституции после заявления д’Эстена о том, что будущий договор может изменяться без ратификации его национальными парламентами. «Спорная» клауза появилась в статье 24 в последний момент. Она позволяла Брюсселю в будущем изменять конституцию, не спрашивая разрешения у парламентов государств – членов Евросоюза. Это означало, что бюрократы из Брюсселя получали право переписывать европейскую (и британскую) конституцию без одобрения Вестминстера.

На саммите в Фессалониках в июне 2003 года д’Эстен передал переплетенные в кожу экземпляры черновика европейской конституции лидерам стран Евросоюза и назвал это событие «гигантским скачком вперед». К разочарованию Блэра, первым министром иностранных дел Евросоюза был избран германский министр иностранных дел, лидер партии зеленых Йошка Фишер, известный своими антиамериканскими настроениями. Именно ему предстояло определять европейскую политику в отношении оружия массового уничтожения, терроризма и стран-изгоев. Блэр был вынужден уступить. В присутствии лидеров стран Евросоюза ему пришлось публично одобрить текст, назвав его взвешенным и трезвым. Он не упомянул о британских предложениях по вопросам обороны, налогообложения и внешней политики. В британской прессе он разразился похвалами в адрес нового проекта конституции, в котором была учтена большая часть из 26 британских вето. Блэр назвал новый вариант «победой Британии». Но, не поддержанный другими европейскими лидерами, он покинул саммит на день раньше его окончания и не стал давать пресс-конференции.