Парадоксариум. Звездный странник

– Что, простите?

– Забудь. Веди меня к себе. Тебе выпала превеликая честь оказать мне помощь, низший.

Чистильщик немного замялся, словно решая как ему поступить. Сегодня он уже встречал высокопоставленную особу в лице принца Рон Хана, и эта встреча не принесла ему ничего хорошего.

– Что-то дворяне зачастили в катакомбы, – вслух подумал он, почесывая бороду.

– Замолчи и делай, что тебе велено, – сказал Готто Гвал и начал карабкаться с пола вверх, цепляясь за одежду Нимериуса. Капли крови обильно брызгали, оставляя бурые пятна на лохмотьях намубианца.

– Хорошо, хорошо, господин. Я живу недалеко. Пойдемте же скорее.

Слуга взял советника под руки и повел по каменному коридору катакомб, освещая путь ярким светом ручной лампы.

1.8 Красные глаза

– Теперь можете открыть глаза, господин советник, – дрожащим голосом сказал Нимериус, после того как закончил промывать и зашивать раны на лице Готто Гвала.

– Где это ты так ловко научился врачевать, намубианец? – спросил удивленный советник, ощупывая рану рукой.

Слуга взял чистые бинты, которые были разложены на старом пошарпанном столе, больше напоминавшим дряхлый ящик, и положил их в таз с горячей водой. Вокруг было прохладно, поэтому пар от воды был особенно густой и застилал половину комнаты.

– Не стоит трогать рану руками, господин, – обеспокоенно предостерег Нимериус. – Может пойти заражение. Хоть я и обработал рану, все равно вам необходимо обратиться за профессиональной помощью.

Готто Гвал недоверчиво цокнул и попытался открыть глаза, превозмогая боль. После нескольких неудачных попыток ему все-таки удалось это сделать. Он поморгал, но все равно от тусклого света небольшой свечи все казалось расплывчатым. Комната намубианца, как и он сам, выглядела настолько бедной, что советнику хотелось, чтобы его зрение не возвращалось к нему как можно дольше. По крайней мере, пока он не покинет это жилище. Посередине стояли четыре перевернутых ящика, один из которых служил столом, остальные, по всей видимости, стульями. Старый потрескавшийся от времени камин, в котором неизвестно когда последний раз горел огонь. И выеденный молью небольшой овальный коврик. Вот и все, что Готто Гвалу удалось разглядеть.

– Ты не ответил мне, – уже угрожающим тоном сказал он.

– Я не всегда был чистильщиком. В свои ранние годы я много путешествовал и обучился искусству врачевания, – ответил намубианец. Он достал бинты из кипятка и подошел к советнику. – Теперь постарайтесь не шевелиться, господин. Я перевяжу раны.

– Со мной все будет в порядке?

– Безусловно. Яд не успел проникнуть в кровь.

– Яд?..

– Да. Нирганские крылатые львы очень ядовиты. Но не беспокойтесь, я все сделал быстро. Так что опасности нет. Вот только шрам останется… – с сочувствием в голосе сказал Нимериус. – И глаза…

– А что с моими глазами? – растерянно спросил Готто Гвал. – Зрение вроде возвращается.

– Со зрением все будет хорошо, но внутрь попали кровь и яд, и теперь они, скорее всего, навсегда приобрели красный цвет.

Советник отодвинул руки слуги и, поднявшись с деревянного ящика, подошел к тазу с водой.

– Я так понимаю, у тебя нет зеркала? – спросил он, наклоняясь и рассматривая отражение.

– Нет, господин, – подтвердил Нимериус и разочаровано пожал плечами.

– Я и не сомневался…

Готто Гвал как можно шире открыл глаза и вгляделся в воду. То, что он увидел, вовсе не напугало его, а даже наоборот – вызвало гордость за себя. На лбу и брови красовалась ровная аккуратно зашитая рана, которая в дальнейшем превратится в красивый шрам. Советник представил, как будет рассказывать всем, что ему удалось выжить в схватке с таким опасным животным, как нирганский крылатый лев. А красные глаза придавали ему коварный и загадочный вид.

– Ну что ж, ты хорошо поработал, слуга. Прими мою благодарность. Быть может, скоро я отплачу тебе за твои хлопоты.

– Не стоит, господин. На моем месте любой поступил бы так же.

– Да, ты прав. Низшие должны безропотно выполнять повеления высших, – надменно сказал Готто Гвал. – Что ж, дальше я сам. Не будем попадаться на глаза вместе, а то еще кто-нибудь решит, что мы с тобой друзья.

Он ехидно улыбнулся и направился к выходу из комнаты Нимериуса, который молча проводил его взглядом.

***

Добравшись на лифте до нижних уровней катакомб, Готто Гвал торопливо направился в дальние комнаты, где его уже давно ожидали. В просторном зале на каменном кресле, больше походившем на трон с высеченными надписями на древнем языке, сидело нечто, напоминавшее крупную мужскую фигуру в черных свободных одеждах. Лицо его, если таковое имелось, было скрыто завязанным в несколько оборотов темным шарфом, из-под которого белыми бусинками выглядывали два прозрачных глаза, окруженные легкой завесой серого дыма.

– Ты не особо торопился, эрл, – тихим грубым голосом сказал незнакомец и слегка приподнял голову в сторону вошедшего советника. – Давно меня не заставляли ждать. Тем более те, кто так отчаянно нуждается в моей помощи.

– Перестань, – махнул рукой Готто Гвал. – Разговариваешь со мной, как с каким-то низшим! Всем давно известно, что Безликие не чувствуют время. Ты, наверно забыл, сколько тысячелетий томился в своей урне в глубине пещер на Темной планете.

Советнику показалось, что мужчина улыбнулся. По крайней мере, он сделал такие выводы по шевелениям шарфа в том месте, где должен был находиться рот незнакомца.

– Ты и есть низший, – продолжила фигура со скрытым лицом. – Твой брат высший, ты – нет. И тебе никогда не обрести такого величия, как у него. А что касается Безликих… Много ли ты их встречал на своем пути, чтобы рассуждать об их возможностях? Ты и твой полоумный слуга убили трех моих братьев своим невежеством и неуклюжими руками. Вершители вселенского рока. Мне до сих пор смешно, как вы выполнили такую легкую миссию на моей планете. Нет, мой друг, ты пришел сюда очередной раз, потому что тебе нужна моя помощь. Потому что ты уже несколько дней не можешь спокойно спать. Твоей голове император не дает покоя. Боль и страх поселились в ней, и ты не в силах совладать с ними.

– Если ты так восхищаешься моим братом, почему тогда не говоришь с ним? – спросил Готто Гвал. – Быть может, он более меня достоин лицезреть тебя сейчас? А что касается твоих братьев, то кто мог знать, что вы заточены в тех урнах? Мы не ведали, что делаем. Ты мог быть более любезным и предоставить понятные инструкции, как вывести тебя с Темной планеты.

– Инструкции?! У меня еле хватило сил, чтобы направить единственный экземпляр Черной книги в твои руки. А ты и им не смог воспользоваться в полной мере. А что касается твоего брата? То, несомненно, он более достойный. Но не он искал встречи со мной, в отличие от тебя. Дан Хан Кон никогда не обратится к магии древних. Его сила и воля непоколебимы. В нем нет низменных желаний и свойственных тебе пороков. Ты – совсем другое дело, мой друг. Ты низкий, завистливый, никчемный и трусливый. Природа наградила тебя всеми качествами, которые не хотел бы иметь никто из властелинов. И как же ей удалось собрать все это в одном хрупком тельце?