Рада. Повести и рассказы

Однако Рада с первых же дней сама начала нас обучать, а когда мы не поддавались обучению, то находила обходные пути в свою пользу.

Сначала она приучила нас сидеть с поджатыми под себя ногами, чтобы защититься от её зубастого массажа.

Потом мы стали прятать обувь, так как она очень любила чесать об неё зубки.

Но самым неприятным бы наступать на её опорожнения, которыми она часто и бессистемно «минировала» квартиру, и мы, чтобы не «подрываться», стали внимательными и ходили по квартире, как по минному полю.

И всё же я часто «подрывался» на её лужицах. Тогда со злостью начина ругать Раду. Она испуганно убегала от меня и пряталась под кроватью дочки.

Если кто-либо из семейства в этот момент вставал на защиту Рады, то из-под кровати тут же раздавался в поддержку лай, вызывая у домочадцев умиление. Жена, к моему удивлению, тоже стала защищать Раду. А после того, как мою очередную попытку сделать из Рады образцовую собаку она прервала книжной цитатой: «Наказывать собак, как и детей, можно только любя», я, обречёно махнув рукой, отфутболил её слова: «Делайте что хотите!»

Вскоре Рада разобралась с моим семейством. Сына и дочку она признала своими друзьями для игр и поставщиками деликатесов, за которые по их командам давала лапы, лежала, сидела и подавала голос, вызывая у них восторги.

Прогулки и поездки на семейной легковушке Рада связывала со мной. Она быстро усвоила команды «гулять» и «в машину» и, услышав их, с возбуждением начинала крутиться вокруг меня. Примерно в трёхмесячном возрасте Рада начала проситься на улицу для отправления своих потребностей. Если в это время были дома дети, то они поочерёдно выгуливали её. Но в самые сладкие для сна утренние часы, обычно это происходило в шесть часов, их разбудить было невозможно. Рада поняла это и стала меня будить нетерпеливым повизгиванием, сидя напротив моей кровати. Я просыпался и, чертыхаясь, выгуливал её.

Сообразив, что кормилицей в семье является жена, Рада постоянно путалась у неё под ногами на кухне и попрошайничала, а после слов жены: «Все к столу!» – с возмутительным лаем подгоняла нас, словно хотела сказать: «И чего вы тянете?! Там такая вкуснятина!»

Когда мы рассаживались за столом, Рада вначале садилась чуть поодаль, так, чтобы все сидящие за столом были в поле её зрения, и внимательно следила за нами. Как только у кого-либо из нас оказывался в руках понравившийся ей кусочек пищи, она начинала его выпрашивать: «Ммм… ы» Если же ей подавали другой, то она или не брала его, или же брала с какой-то брезгливостью.

Я некоторое время терпел её наглость, но потом стал запрещать ей находиться в кухне во время трапезы. Но домочадцы завозражали, а жена напомнила: «Ты же сам утверждал, что Рада царский подарок. Вот она и старается соответствовать». Однако я настоял на своём. Тогда Рада, после приглашения жены за стол, перестала собирать нас, а перед моим приходом пряталась под ним и незаметно от меня получала лакомства от сердобольных детей.

Ещё одна была царская слабость у Рады – уж очень она любила в наше отсутствие спать на креслах или же диван-кровати, стоявших в общей комнате. Перед нашим приходом она покидала любимое ложе, но иногда дрёма так одолевала Раду, что мы заставали её врасплох, и часто с любимой косточкой. Тогда мы устраивали ей нагоняй, но каждый по-своему: я со строгостью в голосе, а в голосах жены и детей она не улавливала её и этим умело пользовалась. Как-то жена увлеклась интересной книгой и, заботясь о моём сне, уединилась в общей комнате на диване, чтобы почитать её перед сном. Рада лежала рядом на полу, на ковре, но после того как жена выключила свет, она, выждав какое-то время, перебралась на кресло, а утром, когда в моей спальной прозвенел будильник, вернулась на ковёр.

Не обижайте маленьких

Почти одновременно с появлением Рады в нашей семье мы взяли земельный участок под дачу во вновь созданном дачном кооперативе и, выезжая на него, брали с собой Раду. Тогда у многих новоиспеченных дачников ещё не было заборов, как и у нас, и однажды, когда мы, увлечённые дачными делами, забыли про Раду, она, перебежав дорогу, проникла на территорию соседа Михаила. Тот угостил её косточкой. Ей это понравилось, и она стала расширять географию таких знакомств.

Многие дачники, увидев симпатичную мордашку щенка, умилялись и преподносили ей гостинец. Рада отметила таких гостеприимных дачников и, ускользнув от нас, оббегала их, приветственным лаем обращала на себя внимание и, собрав гостинцы, возвращалась к нам. Как только мы ни стыдили Раду за попрошайничество, всё было бесполезно. Она с пристыжено опущенной головой выслушивала наши воспитательные речи, но стоило нам выпустить её из виду, как всё повторялось сначала. В наказание мы попытались подержать её в сарайчике, но она подняла такой скулёж, выдержать который было невозможно. Тогда мы решили смириться с её очередной слабостью до окончания строительства забора. Однако последний случай заставил меня принять более действенные меры по пресечению её бродяжничества.

Однажды мимо нашего участка проходила женщина с сумкой, в которой, вероятно, была, вкусно пахнущая еда, и Рада увязалась за ней. Обнаружив пропажу Рады, мы сначала подумали о прежней причине её отсутствия, но прошло много времени, а она всё не возвращалась.

Обеспокоенный, я пошел на её поиски и начал с расспроса дачников из нашего кооператива, но они пожимали плечами и отвечали, что Рада к ним ещё в гости не приходила.

И всё же нашлась одна внимательная дачница, которая видела, как мимо проходила женщина с сумкой, а за ней бежал щенок, похожий на нашу Раду. Я продолжил поиск, периодически призывно выкрикивая: «Ра-да, Ра-да…».. И вдруг в соседнем кооперативе, уже более застроенном, чем наш, я услышал её ответный лай и быстро вышел на него. Лай раздавался из сарая, а за забором дачи копошилась в огороде женщина, и я, поприветствовав её, спросил:

– Каким образом моя собачка оказалась у вас?

– Да приблудилась, какая-то, и мальчишки закрыли её. Если ваша, то забирайте, – произнесла равнодушным голосом она и выпустила Раду. Она выскочила радостная и запрыгала вокруг меня. Я поругал её и увёл к себе.

Чтобы закрепить в сознании Рады, что опасно покидать свою территорию, я рассказал о произошедшем случае знакомому дачнику Виктору, часто проходившему мимо нашего участка, за которым она тоже неоднократно увязывалась, и попросил его пугнуть Раду, если она опять последует за ним. Он исполнил мою просьбу, и однажды напуганная Рада примчалась к нам, а потом долго лаяла в его сторону.

Затем я попросил сделать то же самое и Михаила И он с пониманием отнёсся к моей просьбе. В следующий раз, когда Рада пришла к нему за гостинцем, он в полушубке с мехом наружу на четвереньках бросился на неё. Рада с испуганным визгом пулей влетела на наш участок, забилась под сарайчиком и не выходила оттуда до самого нашего отъезда.

После таких суровых уроков, Рада перестала бродяжничать, а вскоре я огородил свой участок, и этой проблемы не стало.

Но на Виктора и Михаила Рада обиделась, как говорится, на всю оставшуюся жизнь, и когда их видела, то сразу же облаивала.

Особенно доставалось Михаилу. Всякий раз, когда мы, подъехав к своему участку, выпускали из легковушки Раду, она сразу же подбегала к его забору и начинала обиженно лаять. Он неоднократно пытался помириться с ней, даже с помощью косточки, однако она не подходила к нему и гостинец не брала. Тогда Михаил взмолился передо мной:

– Ну сделай, что-нибудь!

– Нельзя обижать маленьких, – глубокомысленно ответил я.

– Ты же сам просил!!!

– Делать это надо было поделикатнее, – беспомощно развёл я руками.

Из квартирантки в члены семьи

Однажды, выгуливая Раду, я повстречал приятеля со щенком лайки. Он увлекался охотой на пушного зверя и давно мечтал заиметь собаку из породы лаек, так как только её считал пригодной для этих целей.

– Твой! – воскликнул я и залюбовался статным остроухим щенком лайки, который сразу же подбежал с завитым калачиком хвостиком к испуганной Раде и с интересом стал её обнюхивать.

– Сбылась моя мечта, – с гордостью подтвердил приятель, и удивился: – А у тебя, что за шавка?

– Подарок подружки дочке. Сказала, что из какой-то редкой породы.

– Не смеши меня. Породой здесь и не пахнет.

– Напрасно ты так. Собачьих пород множество, может, и в самом деле редкая, – неуверенно защищал я Раду.

– Хочешь, я помогу развеять твои иллюзии?

– Каким образом?

– В соседнем доме живёт знакомый ветеринар, который работает в каком-то клубе собаководства. Он легко это сделает.

С самого появления Рады в моём доме мне самому хотелось определиться с её породностью, поэтому я с готовностью согласился.

Когда мы подошли к дому ветеринара, приятель оставил меня с собачками на улице, а сам вошёл в дом, и вскоре появился в сопровождении пожилого человека. Он поздоровался со мной и с улыбкой спросил:

– Где твое неопознанное чудо природы?

Рада играла со щенком лайки, вернее, он с ней. Я окликнул ее, и когда она подбежала ко мне, подцепил к ней поводок и представил на суд ветеринара. Он осмотрел Раду и огорошил меня:

– Заметные признаки породы подпорчены дворовой селекцией, так что приставка двор-терьер к ней уместна.

– А я тебе что говорил?! – рассмеялся приятель. – Не трать на неё время. Я помогу тебе приобрести такого же красавца, – показал он на своего щенка.

– Сколько ей? – спросил ветеринар.

– Скоро будет четыре месяца, – грустно ответил я.

– Если будешь расставаться с ней, то учти, что примерно в пятимесячном возрасте ты запечатлишься в её сознании как хозяин, и тогда разлука принесет ей большие страдания, – предостерег ветеринар-собаковод. – Об удивительной преданности собак своему хозяину есть немало жизненных историй. Во всем мире известна история, произошедшая в Японии. Там собака по кличке Хатико девять лет ежедневно приходила на станцию, где она расстались с хозяином, и до самых сумерек высматривала его. Она не знала, что тот умер от инфаркта, а его родственников не признала за новых хозяев. Эта история настолько тронула японцев, что день смерти этой собаки стал для них днем траура, и они воздвигли ей памятник.

И в нашей стране есть немало памятников этим преданным друзьям человека. Например, в Тольятти пес по кличке Верный почти семь лет постоянно находился у места аварии, в которой погиб его хозяин, а он чудом выжил. Его подкармливали и пытались приручить, но он неизменно оказывался на обочине дороги, наблюдая за машинами. Верный тоже увековечен в бронзе.

Не принимайте необдуманных решений, – посоветовал мне ветеринар при расставании.