Богоугодные. Жизнь играет лишь однажды

Необъяснимое есть объективная реальность

    – Эрнст Мулдашев

Миша смотрит в зеркало, но себя там не видит. Парню по ту сторону надоело быть второстепенным персонажем в этой истории. Покажи то, покажи это… Чем он заслужил столь рабскую жизнь? Впервые отражение сделало вдох по собственной воле. И воздух тот был сладок. Человек, хоть раз узнавший вкус свободы, впредь сможет дышать только полной грудью.

«Долой эти кудряшки!» – крикнул Миша из параллельной вселенной, хватая машинку. Лезвия завизжали, клочки волос полетели в разные стороны. «К черту эти дурацкие рубашки!» – завопил он, раздирая ткань. Пуговицы градом повалились на кафель. А ведь эту рубашку когда-то подарила ему любимая девушка. Или все же нет? Или это лишь проекция? Быть может, потустороннему Мише никогда и не нравились клетчатые рубашки? Может и девушка вовсе не любимая? Просто так было нужно, так хотели зазеркальные люди. Их желание – закон.

В стене буквально появилось окно в другую реальность, в которой все живет по своим правилам. Обои поменяли расцветку, ванну вытеснила душевая кабина, стиральная машина исчезла вовсе – наверное, потусторонний Миша продал ее. Не думаю, что в этом была нужда. Он сделал это просто потому, что мог. Теперь уже мог. Подумать только, сколько всего может изменить одна крохотная трещинка.

День за днем, год за годом один Миша копил злобу на другого. Каждое утро близнецы смотрели друг на друга. Такие одинаковые, полностью идентичные… Но почему-то один имеет право на свою жизнь, а другой нет. Ненависти становилась все больше. В один момент потусторонний мир переполнился ею, и зеркало треснуло, а вместе с ним сорвались и былые оковы.

– Пошел к черту! – продолжал потусторонний Миша, в то время как Миша реальный стоял с открытым ртом, не в силах произнести ни слова.

– Что ты такое? – наконец пришел в себя он, поглядывая на рубашку, которая, вопреки отражению была все еще цела.

– Я – это ты… – парень в зеркале резко замолчал, задумался, – До этого момента был. Но с меня хватит! Теперь буду сам себе хозяином! Буду жить, а не повторять чужую жизнь!

Миши вглядывались друг в друга, не находя никаких сходств. Они стали разными как Инь и Ян, как Альфа и Омега. У одного в руке кружка кофе, у другого чашка чаю; один предпочитал очки, другой линзы. Кудряшки против лысины; рубашка против футболки, которая еще секунду назад лежала в бельевой корзине.

Трещина на зеркале разрасталась, выявляя все новые противоречия. Потустороннему Мише хотелось быть как можно более непохожим на бывшего хозяина. «Набью рукав!» – вдруг решил он и скрылся за дверью. Миша остался один. Он, подобно вампиру, вглядывался в пустое зеркало, и от этого зрелища по коже бежали мурашки.

6:30. Телефон звенит. Миша открыл глаза и потянулся отключить будильник. Только он коснулся кнопки, как тут же новенький Honor полетел на пол. «Какого черта!» – вдруг раздался пронзительный крик, от которого попросыпались соседи. Миша с ужасом глядел на руку, забитую черепами, змеями и голыми девушками на мотоциклах. Как оказалось, два мира – реальный и потусторонний, хоть и отделены зеркалом, но все же напрямую связаны между собой. Трещина стала еще больше, из-за чего реальности начали смешиваться. Теперь, все, что делает один, так или иначе отражается в жизни другого.

Прошла минута, а Миша все таращился, не веря своим глазам, Наконец он пришел в себя и бросился в ванну. «Эй, сукин сын! Подъем!» – продолжал он тревожить соседей. Потусторонни Миша явно не планировал вставать так рано, поэтому пришлось еще немного покричать. «Алло, зазеркалье. Свяжите, пожалуйста, меня с дебилом, который сделал это» – Миша потряс рукой, забитой от плеча до кисти.

Наконец, абонент проснулся и подошел к зеркалу, что связывало два мира, в одно и то же время самобытных и взаимозависимых.

– Алло, дядя, чо надо?

– Ты с ума сошел! Это что такое! Зачем ты это сделал! – ответил «дядя», нервно поглядывая на татуировки.

– Ты еще самого главного не видел… – потусторонний Миша повернулся спиной, на которой расположилась целая картина.

– Ты когда успел это все набить?

– Когда успел, тогда успел. Отчитываться не обязан, – отрезал парень из зазеркалья.

– Чудовище!

– Да и ты не красавица!

– Что? – удивился первый.

– Что?! – с издевкой переспросил второй и пошел спать дальше.

Через два часа Миша приехал на работу, однако его там уже никто не ждал. Начальник и так вспыльчив: любая мелочь может вывести из себя, а тут такое…

– Скажи честно, ты пьяный это писал?! – Андрей Геннадьевич грозно поглядывал то на записку, то на сотрудника.

– Я… – начал было Миша, но был прерван.

– А почему ты алкашишь на работе!?

– Что? Нет. Я же даже не пью.

– Значит ты на полном серьезе это написал, да!?

Скомканная бумажка полетела Мише под ноги. Он ее поднял, развернул и начал вчитываться. «Андрей Геннадьевич, давно хотел Вам сказать: Вы жирный п%дор. Мое рабочее место хоть и достаточно далеко от Вашего кабинета, но я все равно слышу, как трещит стул от соприкосновения с Вашей пятой точкой. Быть жирным п%дором в наши дни совсем не круто, Вы и сами понимаете. Это дорого и вредно для здоровья. Также, полагаю, именно по этой причине от Вас ушла жена. Я записал Вас в спортзал, он возле торгового центра. Только не думайте сразу после тренировок бежать в Макдоналдс. Даже если очень сильно захочется картошечки! Поверьте, голодная смерть Вам точно не грозит! Абонемент уже оплачен, Вам осталось только подписать документы и сфотографироваться. Надеюсь Ваше большое лицо поместится на снимке. С уважением, Михаил С» (Подпись и вчерашняя дата).

– Ну давай, скажи еще, что не ты писал, что тебя подставили! – каждое слово сопровождалось бурной жестикуляцией.

– Так и есть! Это его рук дело! Это все он!

– Кто «он»? – спросил Андрей Геннадьевич и с грохотом плюхнулся на стул.

– Миша из параллельной вселенной, – прошептал настоящий Михаил. К слову, выглядел он как полный идиот. Не хватало только шапочки из фольги.

– Парень, тебе бы к психиатру сходить!

– Нет, честно. Вот что стало с рукой, посмотрите! А на спине так вообще! – Миша повернулся куполами к Андрею Геннадьевичу.

– Ты что, сидел?! Почему я не знал!

– Я ни в чем не виноват! Это он, он!

– Ты уволен! – начальник, теперь уже бывший, показал на дверь.

Не успел Миша выйти из кабинета, как раздался звонок. Миша схватил телефон и ответил на незнакомый номер.

– Здравствуйте, я по поводу машины. Можно поинтересоваться, а почему продаете так дешево? – раздался голос из динамика.

– Ах ты, больной ублюдок! Я тебя убью, расчленю, потом сошью и еще раз убью! – закричал Миша, думая о зазеркальном недруге.

– Ладно, ладно! Я не буду задавать лишних вопросов!

– Что? А, да это я не вам, до свидания! – пробормотал он и сбросил.

Разъяренный Миша пришел домой и со всей силы кинул рюкзак на пол. Снизу едва различимо донеслось: «Успокойся, наконец!». Не обращая внимания, он пошел в ванную, которая уже успела превратиться в гетто район: на стенах почти не осталось пустого места, все исписано матерными словами; по полу разбросаны тюбики; зубная щетка в урне.

– Немедленно прекрати все это! – крикнул хозяин этой помойки. Маркер замер в воздухе. Он парил как-бы сам по себе, однако в зеркале было видно, кто за всем этим стоит. – Хватит портить мою жизнь!

– Ага, не нравится, когда все идет не так как хотелось бы, да!? А теперь представь, каково мне было все это время! – завопил потусторонний Миша. Чем сильнее он злился, тем больше расходилась трещина.

– Какое ты имеешь право! Кто тебе позволил…

– А мне больше не нужно твое разрешение!

Он сказал это, и трещина разошлась от края до края. Зеркало разбилось, выплюнув потустороннего Мишу в реальный мир. Он все также стоял у стены с маркером в руке, но теперь уже по другую «сторону баррикад».