Равнобесие

Солдат:

– Командир, это куча дерьма…

Центурион:

– Кто там умный? А ну шаг вперёд!

Десять розг, чтоб болела спина!

Есть приказ – будем исполнять!

Да, ты прав, это куча дерьма!

Гай, возьми два десятка солдат -

Мелкие колья вбейте на дно!

Когда варвары будут идти -

Больше крови во имя Богов!

Да, нас всего две сотни солдат!

Их три тысячи? Ха! Хуже для них!

То-то будет работы тогда,

Когда станут трупы носить.

Солдат:

– Командир, может в степи уйти

Меж холмов и спасти Легион?

Центурион:

– Зевс! Ещё всыпьте десять розг…

И тебя там встретит Харон…

Эй, солдаты! За нами степь.

У них лошади – нам не уйти!

А оставшись, может примем мы смерть,

Но больше ублюдков с собой захватив!

Здесь только лучшие, те, кто прошёл!

Те, кто остались с Орлом до конца!

Так к воронам! Либо – мы, либо – нас!

И Аве, Цезарь! Аве, Солдат!

Да, в Сенате ублюдки одни!

Жирные туши седых богачей!

Не за них, но за Рим и Орла!

Бейте, солдаты, и хватит речей!

Рассказчик:

Над холмами вьётся штандарт -

Золотой Орёл крылья простёр…

Лишь две сотни оставили Боги -

Весь Девятый наш Легион…» – кто бы понял, что мне (богу и императору) жизненно необходима именно жизнь. Что противопоставить подвигу христианина можно только подвиг язычника, столь же угодный Творцу (самому первому Богу, единственному, удалившемуся и не вмешивающемуся в коловращения миропорядка: Пусть там себе плодятся герои и боги, демоны и бесы).

С иудеями нам легко договориться: Они нас ненавидят и презирают, но (после понятного им кровопускания) на время подчиняются. Им нельзя ни в чём доверять, но кому можно? С последователями же галиеянина – другое: Им можно доверять; но!

Стоит тебе лишь присмотреться к ним, и вся твоя могучая (и весьма просвещённая) жизнь попросту обессмысливается, если не оказывается гнусна.

И это при всём при том, что все они признают наличие главного бога. Но все они (и иудеи, и последователи галиеянина) попросту отрицают существование других богов. Разве что, именно благодаря их презрению и гордыне, с иудеями можно сосуществовать бесконечно. Для этого достаточно быть умней их, сильней и безжалостней.

А вот сосуществовать с христианами – только какое-то время. Потом либо сам становишься христианином, либо навсегда отстаёшь в познании невидимого мира и оказываешься в роли капризного, злого и больного ребёнка.

– Вернитесь к орфическим гимнам, – сказал я моим убийцам. Прекрасно понимая, что никакое среднее римское образование не подразумевает такого углубления в предмет. Но их углубления мне не было надобно, мне достаточно своего.

Я смотрел на их лица и видел: Они сами не слышат своего пения! Более того, по их мнению они и не поют. Как можно, сопровождая императора? Но (для меня) они послушно запели:

– «К ГЕКАТЕ

Я придорожную славлю Гекату пустых перекрестков,

Сущую в море, на суше и в небе, в шафранном наряде,

Ту, примогильную, славлю, что буйствует с душами мертвых,

Ту нелюдимку Персею, что ланьей гордится упряжкой,

Буйную славлю царицу ночную со свитой собачьей.