РУСЬ – нетривиальная история

На эту загадку современная палеонтология «наворачивает» тысячекилометровые миграции доисторических травоядных по лесным таёжным дебрям. Демонстрируя полнейшую чушь «научного мышления», которое до сих пор не признаёт гениальную в своей простоте догадку Льва Гумилёва.

Во время всех ледниковых периодов, сменяемых временными потеплениями ситуация приледниковья мало менялась. Просто ледники отступали на север, и зона приледниковой степи следовала за ними. А причиной этому было только одно обстоятельство – малое среднегодовое количество осадков этой зоны. Их было мало летом для формирования древесной растительности и также мало зимой, но достаточно для того, чтобы с понижением температуры баланс выпадающего снега и таявшего летом опять смещался в сторону устойчивого оледенения.

Такая игра природы на лезвие ножа продолжалась около 700 000 лет. За это время ледники наступали и отступали раз восемь.

И вместе с ними на юг либо на север откочевывали массы животных специфической фауны, частью которой был гоминид – снежный человек.

Где-то посредине этого процесса, в Европе и Азии появился неандерталец (см. рисунок 10 – схему его местообитания в Евразии).

Эту схему я привожу опять же в конфронтации с современной палеоантропологией. Она обозначает огромный ареал неандертальца, в котором были найдены остатки его скелета. Но это не среда его появления как такого. Это места, в которых он существовал в разные времена.

В Европе это останки всего лишь послеледникового времени (11—12 тысяч лет тому назад). То есть, скорее всего, это следы расселения из приледниковой зоны (показана мною черным цветом). Которые суть процесс его вымирания, а, отнюдь, не существования!

Существовал же он и благоденствовал последние 40—60 тысяч лет именно в этой зоне. И хотя за 600 тысяч лет его существования она, конечно же, меняла своё положение, но всегда (до последнего потепления) сохранялась в виде относительно узкой полосы приледниковой степи. Экосистема: ледник – степь, несмотря на свою относительную динамику (сезонное отступление и наступление ледника) устойчиво сохранялась и при похолодании, и при потеплении, практически не изменяя широту местности.

Это обстоятельство способствовало, кроме всего прочего, исходя из большой плотности биоты, не только процветанию гоминидов, но и ускоренному их генезису. Благо специфической одиночной дичи для них хватало. Не говоря о мамонтах, масса гигантского оленя составляла до 1,5 тонн питательного мяса.

И именно поэтому эта, уникальная зона изобильной белковой пищи, стала прародиной современного человека.

Далее о том подробнее и чуть ближе к Руси….

1.3. Неандерталец и Кроманьонец

Наука до сих пор не решила, как его называть Homo neanderthalensis или Homo sapiens neanderthalensis; т.е. или человеком немыслящим, или не вполне ещё мыслящим. При этом уж точно не признает неандертальца Хомо сапиен – сом в полной мере. И как мы увидим далее без предистории Руси эту проблему не решить ни в жизнь! И действительно, если бегло взглянуть на последние научные реконструкции скелетов того и другого, принципиальных различий не видно (Рис.11).

Ну, меньше неандерталец ростом. Зато более мощно сложен. Да и череп у него больше по объёму. Тем не менее, современная наука различия находит. Давайте посмотрим, что говорит наука об особенностях строения его тела, его биологии и «социологии» применит к условиям «приледниковой степи».

А она говорит, что именно в Гиперборее сформировался неандерталец, фенотип, здорово приспособленный к жизни в холодном климата, сложенный мощно для охотничьей борьбы с крупными животными. По остаткам костей их жертв это были волосатые (шерстистые) носороги, существа массивные, свирепые и видимо, вместе с тем более вкусные, чем мамонты. Однако значительно менее часто встречающиеся (по одиночке или небольшими стаями).

Эта приверженность к более однотипной пище и дичи может быть одной из причин их гибели в быстро меняющихся экологических условиях места обитания пары (дичь – охотник).

Ранний Человек Разумный, напротив, ел все доступные виды животных и растения. При этом современные люди более успешно охотились и на мамонтов. И в условиях сокращения численности носорогов и мамонтов в приледниковой степи неандертальцы попали в трудное положение, в то время как человек разумный мог совмещать охоту на крупных млекопитающих с питанием более мелкими видами и растительной пищей.

Более того, несмотря на больший объем добываемой пищи, неандертальцы в ней сильнее нуждались. «Неандертальцы – это своего рода внедорожники в мире гоминидов», – утверждают палеоантропологии из Фонда Веннера-Грен в Нью-Йорке. Их исследования по оценке уровня метаболизма неандертальцев указывают на то, что для выживания тем требовалось значительно больше калорий, чем современному человеку.

Их коллеги из Висконсинского университета в Мэдисоне определили, что энергетические затраты на передвижение у неандертальцев были на 32% выше, чем у современного человека. Это связано с его плотным телосложением и укороченной бедренной костью, сокращавшей шаг. В результате неандертальцу ежедневно требовалось в среднем на 100—350 килокалорий больше, чем человеку разумному, проживавшему в том же климате.

Вроде бы это незначительное преимущество, но исходя из опыта собственной полевой экспедиционной жизни, я легко в это могу поверить. Когда ты голоден, каждая килокалория у организма на счету. Особенно, когда снег по колено…… Кто не верит, может это проверить, пробродив в поле по снегу, походящего до колена и сравнить это мероприятие с ходьбой по такому же снежному насту, но глубиной в половину меньшей.

Хотя это в некоторой степени мои домыслы, поскольку зимой в приледниковой зоне глубокого снега было немного.

В общем неандертальцы, так названные в честь местечка во Франции, где нашел приют последний отпрыск этого вида человека, были гораздо ниже современного человека (рост мужчины 160—163 сантиметра), но имели более массивный скелет и более объёмистую грудную клетку, и мускулатуру.

Чрезвычайно высокое отношение массы тела к его поверхности уменьшало относительную теплоотдачу. Эти признаки могли быть результатом естественного отбора, действовавшего десятки тысяч лет в направлении энергетически более выгодного теплообмена и увеличения физической силы.

Они имели крупный, хотя еще и примитивный мозг (1400—1600 см3 и выше), длинный массивный череп с развитым надглазным валиком, покатым лбом и вытянутым «шиньонообразным» затылком.

Очень своеобразно «неандертальское лицо» – со скошенными скулами, сильно выступающим носом, срезанным подбородком и некоторыми чертами напоминавший современные арктические типы, например, эскимосов.

Рука неандертальца – широкая, «лапообразная», с укороченными пальцами, уплотненными суставами и чудовищными ногтями, очевидно, была менее ловкой, чем у современного человека.

Предполагают, что неандертальцы рождались более зрелыми и развивались быстрее, чем ископаемые люди современного физического типа. Возможно, что неандертальцы были довольно вспыльчивыми и агрессивными, если судить по некоторым особенностям их мозга и гормонального статуса, которые можно реконструировать по скелету.

Есть и признаки постоянного давления стрессовых экологических факторов. Например, истончение зубной эмали, что, видимо, говорит не столько о плохом питании, сколько о питании необработанной на огне пище.

Кроме того, имеется ряд других патологических признаков на скелете, часть которых можно объяснить жизнью в темных сырых пещерах.

В науке сохраняется убеждение, что человек разумный превосходил неандертальцев не только способами изготовления орудий и тактикой выживания, но также даром речи, который, по-видимому, помогал новым людям образовывать более сильные социальные связи. С этой точки зрения простаки-неандертальцы не имели ни единого шанса против кроманьонцев.

Тем более, как показали данные исследований Центрального университета Мичигана, около 30 тыс. лет назад начался стремительный рост численности современных людей, доживающих до возраста, достаточного, чтобы стать дедушками и бабушками.

До сих пор неизвестно, что именно привело к такому увеличению продолжительности жизни, но явление повлекло за собою два важных следствия. Во-первых, стал длиннее репродуктивный период, повысив потенциал размножения.

Во-вторых, у людей появилось больше времени на получение специальных знаний об окружающей среде. Более долгая жизнь вообще-то располагает к увеличению багажа знаний.

А у короткоживущих неандертальцев знания исчезали вместе с короткой жизнью.

Но самое главное даже не в том, чтобы сытно поев, опрокинуть на спину первую попавшуюся самку, а потом, сделав дело, растянуться у костра и упереться взором в потолок.

Главное, что кроманьонец однажды смог увидеть на этом самом потолке смутные очертания чего-то злободневного и очевидное ему в повседневной жизни. В нем проснулся дремлющий «ген абстракции» и, выхватив горячий уголь из костра, с болью в руке и сердце, он быстро дорисовал изображение мамонта. Вся его многочисленная семья, дружно охнув, с громкими криками бросилась к его ногам….. Так начинался первый период человеческой цивилизации!

Что же касается социума общества неандертальца, то жил он стаей и охотился всей стаей вместе, правда, видимо, с некоторым разделением обязанностей. Дети и женщины дразнили носорогов (видимо таких же вспыльчивых как их современные собратья), заманивали в западню, где уже мужчины копьями с кремневым наконечником и заранее заготовленными огромными валунами приканчивали жертву.

От холода спасались в пещерах, где умели каким-то образом, скорее всего не разводить, но поддерживать огонь. Одевались в накинутые поверх тела шкуры животных, которые, видимо, не умели сшивать. Во всяком случае, на стоянках неандертальца ни одной костяной иглы обнаружено не было.

Тем не менее, это было хорошее произведение природы, почти 450 000 лет просуществовавшее в приледниковой зоне. Чему вполне могло способствовать и большое расовое разнообразие неандертальцев. Длительный дрейф генов их древних предков сформировал как минимум четыре морфологически различаемых типа (см. реконструкцию М. М. Герасимова Рис.12).

Здесь перед нами предстает физический облик неандертальцев разных преднеоантропических расовых типов (слева направо): негроидный тип, кавказоидный тип из пещеры Ла-Шапель-о-Сен (Франция) и монголоидный тип (Пекин).

Весьма показательный для меня подбор!

Особенно интересны в этом подборе черты четвертой, видимо, самой молодой расы Земли – краснокожей (будущих индейцев Американского континента), как гибрид кавказионского и монголоидного типов.

Я почему-то думал, что неандерталец – это почти обезьяна, а они (обезьяны) все на одно лицо? А тут «налицо» всё расовое многообразие, которое смогли в недалеком будущем сотворить гоминиды и с современным человеком.

Вот к примеру, как выглядели наши предки. На снимке (Рис.13)

слева – сунгирийка (поселение Сунгирь, г. Владимир, около 30 тыс. лет назад), справа – костёнковец (поселение Костёнки, Воронежская обл., около 45 тыс. лет). Реконструкции М. М. Герасимова. Сам собой напрашивается вывод о сложной эволюции гоминидов в приледниковой зоне. Скорее всего, начавшийся не 15 000 лет назад, а в ещё доледниковой Гиперборее, около 1 миллиона лет тому назад. Поскольку именно в его течении примерно 50 000 лет не просматривается существовании современного человека в Африке.

Я уверен, что все тайны этого процесса теперь на глубине 2000 метров в Ледовитом океане!

Что же касательно морфогенеза современных человеческих рас, то именно в этот 1 миллион лет ледникового периода самый древний негроидный генотип (и как считает генетика самый полный) только не неандертальца, а более древнего гоминида, имел в себе задатки (при определенных стрессовых условиях) продуцировать выше приведённые подвидовые (расовые) разнообразия.

А действовал этот механизм согласно нижеследующей схемы (моего производства) …Фантастическая схема (Рис.14)!

Ведь эволюции проще было бы получить кроманьонца из почти что готовой заготовки – неандертальца. Но генетический анализ останков неандертальцев показал, что скрещивания неандертальца с кроманьонцем не происходило в массовом порядке.

Однако это ничего не говорит о возможном скрещивании неандертальцев с их предками, гоминидами, которые видимо, жили бок обок с ними более 300 тысяч лет назад. Вполне возможно, что результатом этого «сожительства» в конце ледникового периода стал современный человек.