Принц и танцовщица

– Друг мой, если мы начнем вспоминать прошлое, честное слово, Цер, тебе поздоровится еще меньше, чем мне, – и Атласберг значительно взглянул на шрам Арона. История этого шрама, очевидно, была известна Атласбергу. Арон ответил в примирительном духе:

– В самом деле, зачем? Не надо вспоминать! Будем говорить о том, что есть, не о том, что было.

– Самое лучшее. А тебе хорошо? Какой бриллиант на пальце!

– У тебя еще больше. Сознавайся, снял с пальца какого-нибудь расстрелянного буржуя.

– Фе… – сделал гримасу Атласберг. – Это дело чекистов – снимать.

– А ваше дело носить?

– Хотя бы и так. Ну, чем же ты занимаешься?

– Я личный секретарь Адольфа Мекси.

– Адольфа Мекси? Так ты же персона…

– А ты что думал? Мекси – это почище всякого Ротшильда. Я у него самый первый человек, у Мекси…

Друзья, съев мороженое, потребовали еще две порции. Этим Арон охлаждал свое внутреннее кипение. Атласберг, присматриваясь к нему, с участием задал вопрос:

– Что с тобой? Как будто немного паршивое настроение, а?

– Ты угадал…

Внезапная мысль осенила Арона.

– Атласберг, ты можешь мне помочь?

– К твоим услугам, – не без галантности ответил секретарь советского посольства. – В чем же, собственно говоря, дело?

– Дело, видишь, вот в чем. – Цер понизил голос до шепота, косясь на соседние столики, к его удовольствию, не занятые. – Дело в следующем: я, как тебе сказать, должен выполнить одну очень щекотливую миссию. Тебе, другу детства, я, конечно, откроюсь.

– Можешь смело на меня положиться, – кивнув головой, обнадежил Атласберг.

– У одного человека надо изъять очень драгоценную вещь. Ценность ее, как бы тебе сказать, условная. Это не золото, не валюта, не камни, это, понимаешь…

– Довольно. Подробности нисколько не интересуют меня. Ты только скажи, этот человек белогвардеец, буржуй?

– Да, да, и белогвардеец, и буржуй, – обрадовавшись, подхватил Цер. – И, мало того, и еще князь и полковник. Он украл эту вещь у нас, и мы желаем ее вернуть. Когда я с Адольфом Мекси сделал революцию в Дистрии, этот белогвардеец…

– Ша, Арон, ни слова больше. Не надо. Все мои симпатии уже на вашей стороне. Я всегда рад напакостить этим проклятым буржуям. Слушай, у нас есть в посольстве один замечательный товарищ, это же гений, конфетка. Художественная работа. Откроет какой угодно замок, проникнет куда только ты себе хочешь. Мы его держим для особых поручений. Ну, какие-нибудь документы или что-нибудь в этом роде. Я же тебе говорю: конфетка, жемчужинка.

– Давай мне его, давай, – зажегся Цер.

– А какой ты можешь заплатить ему гонорар?

– Гонорар? Большой. Тысяч десять франков. Мало ему, что?

– Слушай, Цер, этот человек не нуждается, ведь это же, это… Сам Раковский, – понимаешь, что такое Раковский? Посол. Ну, так сам посол с этим человеком любезен. И еще как. Без него, без этого человека, мы не можем обойтись.

– Атласберг, теперь я тебе говорю, ша… Я тебя спросил, будет ли с него довольно десяти тысяч франков, ты…

– Так я же тебе ответил. Ты же видишь, какой это человек. Он из Лодзи. Ты знаешь, – все взломщики несгораемых касс, все они из Лодзи. Ну, так вот он то же самое. Нет, он и говорить не станет, а на десять тысяч и не посмотрит.

– Ну, тогда сколько же? Двадцать? – нерешительно выдавил из себя Цер.

– Я думаю, он возьмет двадцать. Но только, Цер, это еще не все.

– А что еще? – с неудовольствием спросил Арон.

– Ты забыл про комиссионные.

– А кто комиссионер?

– Кто? Натурально же, я.

– Друг детства, – с упреком и горечью прошептал Цер.

– Сентименты, – махнул рукой Атласберг. – В наше время даже родные братья платят друг другу комиссионные.

– Сколько же?

– Столько же. Двадцать тысяч франков.

– Ой, Атласберг, будет же с тебя десять?

– Десять, да, но сейчас, авансом, остальные же десять…

Атласберг свел Цера со специалистом по несгораемым кассам. Шутка ли, этот человек в фаворе у самого товарища Раковского.

Цер ожидал увидеть страшного бандита с каторжной физиономией и, по крайней мере, с бельмом на глазу. Ничего подобного. Миниатюрный смазливый брюнет, с мягкими кошачьими ухватками и с внешностью альфонса.

Почтенное трио сидело в кабинете у Пайяра. Специалист – его звали «товарищ Замшевый» – деловито осведомился, где придется работать.

– В мансарде, где живут прислуги.

– Самое лучшее время девять утра, – заметил товарищ Замшевый. – В этот час уже никого нет. В половине девятого мы встретимся с вами под аркой Звезды у могилы Неизвестного солдата. А его не будет, хозяина, в девять часов?

– Насколько я знаю, – не будет. Мне уже сказали там, в «Пикадилли». Ровно в девять он будет на месте – он лакей, – чтобы взять расчет. У нас в распоряжении какие-нибудь пятнадцать минут.

– Довольно за глаза, – обнадежил товарищ Замшевый. – Итак, по рукам?

– По рукам.

– Деньги на стол, все двадцать тысяч.

– Может быть, половину?