Долголетие. Кто хочет жить вечно?

– Какой пакет? Мамы нет дома, – не хотела открывать Полина.

– Я сейчас ухожу, а пакет надо передать маме, как только она придет, – скряга помедлила и добавила, – она сама меня просила.

Полина подумала, что будет сожалеть о том, что открыла ей дверь, но провернула ключ в замочной скважине. В это время разблокировался электронный сторож и в квартиру с молниеносной скоростью ворвались люди в масках.

Полина, зажав голову руками, упала в прихожей на корточки и завизжала.

– Тихо, тихо девочка, – стал успокаивать её мужской голос, – А где твой папа?

– Его нет, – зажавшись в страхе, отвечала девочка.

– Я вижу, а где он может быть? – настаивал мужской голос.

– Его со вчерашнего дня нет. Он разговаривал с мамой и сказал, что уезжает по службе на ночь и сегодня после работы должен вернуться.

– А мама где?

– На работе.

– А где мама работает?

– В прокуратуре в Нижнереченском.

– В прокуратуре говоришь?! Валоха, – позвал он другого оперативника в маске, – возьми еще двоих и остаешься здесь.

Старший достал телефон и сделал звонок.

– Товарищ капитан, дома его нет и не ночевал, дочь не в курсе. Да, да. Жена работает в прокуратуре в Нижнереченском. Понял, хорошо. Санкция есть? Диктуйте адрес.

Дачный поселок Подгорный в Нижнереченском внезапно всколыхнуло. Откуда не возьмись автокапсулы с мигалками в сопровождении квадрокоптеров и механической техники, и весь этот экипаж окружил крайний дачный домик Гамаевых.

– Вот тебе раз! – шептались прохожие зеваки. – Баба та – эта прокурорша, а теперь её трясут! Видимо натворила делов на таком-то посту…

– Ага, дела… – соглашались другие.

В доме находилось много народу, опергруппа явно что-то искала. В это время к домику подлетела служебная автокапсула Нижнереченской прокуратуры, и из неё выскочила полноватая на вид женщина.

– На каком основании? – кричала она, – Что здесь происходит?!

Навстречу ей вышел мужчина в штатском с аккуратно стриженой бородкой.

– Майор Лопатин. Вы хозяйка этого домика?

– Да, это мой дачный участок.

– Гамаева Ольга Александровна?

– Да, это я.

– У нас санкция на обыск вашего имущества, – он вытащил из кожаной папки документ, который предъявил Гамаевой.

– Основание? – не глядя в документ спросила Гамаева.

– Подозрение Алика Гамаева в убийстве.

– В убийстве? Чушь какая-то. И что значит подозрение? Он арестован?

– А я хотел у Вас спросить, где он?

– На работе наверно, хотя он вчера говорил, что уезжает по служебным делам.

– Вы знакомы с гражданкой Шаган Анной Викторовной? – продолжал майор.

– Нет, а кто она?

– Секретарь вашего мужа.

После продолжительного разговора майор Лопатин выяснил, что у Гамаевых недалеко, в лесопосадках, имеется свой охотничий домик. Ничего не обнаружив на даче, опергруппа направилась в охотничий домик, дорогу к которому любезно согласилась показать Ольга Александровна.

А вот здесь обнаружилось много интересного: и свежая яма в окрестностях леса, и пропавшая серьга из уха Анны в этой же яме. В котле бани обнаружены обгоревшие остатки одежды Шаган и её сумочки, и сам Алик Гамаев, висящий в петле в той же самой бане в туфлях фирмы «Stylish Step» сорок третьего размера. В кармане его пиджака обнаружено золотое кольцо (по всей видимости, принадлежащее Шаган) и предсмертная записка, в которой он кается, что: «виноват перед женой и дочерью, что устал, и просит никого не винить в своей смерти».

5

На утренней планёрке у майора полиции Разломова Михаила Николаевича было как никогда многолюдно. Здесь же и судмедэксперты, и криминалисты, и сотрудники отдела.

– Ну, Лавров, докладывай… – поднял его Разломов.

– Товарищ майор, в ходе следственно-розыскных мероприятий было установлено, что гражданин Гамаев, будучи начальником международной транспортной компании «Звезда», имел близкие отношения с гражданкой Шаган Анной Викторовной, работающей в этой же компании в должности секретаря. По ещё не выясненным мотивам, Гамаев увез Шаган на своём авто в принадлежащий ему охотничий домик, находящийся в лесном массиве Нижнереченского района. Там он совершил с ней действия насильственного характера, в результате чего гражданка Шаган оказалась убита и захоронена недалеко от охотничьего домика. Её личные вещи Гамаев сжег в печи бани. Затем, видимо испугавшись, что грибники обнаружат тело в лесу, он его выкопал и подкинул к заповеднику в микрорайон Вольный. Надеялся, что тело истерзают дикие собаки, которые водятся стаями в этом районе и оно будет не опознано или не найдено. После чего, отягощённый муками совести, Гамаев повесился в бане этого же охотничьего домика.

– Мотив преступления? – поинтересовался Разломов.

– Еще не выяснен. Поначалу была версия, что это эффект брюссельского маньяка, но если данное преступление совершил Гамаев, то у него не было интереса убивать ради продвижения очереди. Он женат и у него есть дочь-подросток. Есть ещё два человека, которые могут пролить свет на мотив этого преступления. Это гражданка Борзых, работающая в этой же фирме оператором, которая состояла в дружеских отношениях с гражданкой Шаган. И она же последняя, кто разговаривал с ней по телефону. В данный момент Борзых находится в клинике по причине нервного срыва, имеющего, вероятно, отношение к смерти подруги. И второй человек – это молодой мужчина по имени Евгений, о котором совершенно ничего неизвестно. В доме Шаган обнаружена посуда с его изображением и надписью: «С любовью! Женя». По словам матери покойной, она слышала, как дочь общалась с мужчинами – Евгением и Аликом. Аликом оказался Гамаев, а Евгения будем разыскивать. Согласно предоставленных данных банка «Русский стандарт», на счету Анны Шаган имелось девятьсот пятьдесят тысяч рублей, что является значительной суммой для секретаря даже такой серьезной фирмы. По количеству вкладов установлено, что Шаган регулярно вносила деньги в банк примерно два раза в неделю, разными суммами, от десяти до пятнадцати тысяч рублей, но также и снимала крупные суммы, но довольно редко. На эти деньги она могла бы приобрести себе парочку мобильных коттеджей, но крупных приобретений у неё не выявлено; жила она неприметно, не шиковала, но и не бедствовала; Кроме заработка, источник дополнительных средств не установлен.

– Садитесь. Что скажешь, Дмитрий Михайлович? – обратился Разломов к судмедэксперту.

– Смерть гражданки Шаган наступила в результате асфиксии, следов Гамаева на её трупе не обнаружено. Тело было тщательно вымыто и предано земле, а после истязания дикими животными вообще трудно сказать что-либо: лицо и шея сильно пострадали, одежда на теле полностью отсутствовала. Жертва, как впоследствии выяснилось, была беременной на раннем сроке. Эмбрион во время истязания тела дикими животными не пострадал, и при вскрытии был изъят из тела для проведения экспертизы на установление отцовства. В качестве материала на определение родства, предположительно коим мог оказаться гражданин Гамаев, выступило его ДНК. При проведении экспертизы установлено: гражданин Гамаев не имеет отношения к плоду изъятого из тела Анны Шаган. Отец будущего ребенка – другой человек.

– Почему я об этом узнаю сейчас? – прервал речь Андрей Львович.

– Лавров! – одернул его Разломов. – Здесь вопросы задаю я!

– Интимной связи гражданки Шаган и гражданина Гамаева не установлено, – продолжил речь судмедэксперт, – в бане охотничьего домика обнаружено множество следов пребывания в нем жертвы Гамаева, также имеются следы застолья, но больше похожие на постановку. На бутылке коньяка «Арарат», найденной под столом в бане, не обнаружено отпечатков пальцев. Посуда на столе стояла на две персоны, никаких отпечатков даже самого Гамаева на ней не обнаружено. Желудок покойного содержал только лишь алкоголь, будто он и не закусывал. Содержимое желудка взято на анализ, результаты будут позже. На теле Гамаева следов побоев не обнаружено, как и следов борьбы в бане охотничьего домика. Почерк посмертной записки визуально сопоставим с почерком Гамаева, это подтвердила его супруга, но мне кажется, товарищ майор, что ему всё-таки кто-то помог распроститься с этим миром. Не похоже, чтобы успешный директор такой крупной фирмы влез в петлю из-за совести. Да и зачем ему вешаться, если в доме полно оружия? Застрелиться было бы проще и быстрей. Я закончил.

– Думаешь, был кто-то еще? Ревнивая жена?

– У неё железное алиби, товарищ майор. Она в тот день поздно вернулась с работы и с дочерью провела вечер у соседей ниже этажом, они подтверждают, – добавил следователь Лопатин.

– Какие у вас факты, улики о возражении против суицида?