Чистильщики

«И не только ее».

– Не то слово… Ты вот что – заверни-ка рыбку для Нади. Когда освобожусь, я сам завезу ей.

Узнать пришлось довольно серьезное.

Лишь войдя в кабинет своего генерала и увидев там еще одного – начальника Управления собственной безопасности, а в уголке и своего Николаича, понял в очередной раз: отпуск летом для оперативника так же мифичен, как северное сияние над Сочи. Тем более, у приставного стола сидел незнакомый парень.

Спасибо, собственный генерал не стал ни лукавить, ни упрашивать: крохи надежды рассыпал по ветру с первой минуты.

– Мы знаем ваш объем работ, знаем о прошедшей командировке, – напомнил ненароком о синяках и царапинах. – Но, поскольку семейное положение Майстренко не позволяет ему больше отлучаться из дома, а ДОР передано вам…

Все же замялся. Хотелось верить, что вспомнил: перед ним не машина-робот, а человек, у которого тоже бывают свои проблемы.

– Товарищ капитан из ФСБ, он пояснит.

«Товарищ из ФСБ» повторил слово в слово то, что наверняка говорил перед приходом розыскника собравшимся:

– В поле нашего зрения попал человек, который в прошлом году несколько раз приезжал из Бельгии охотиться в Архангельскую область. Как раз к тому егерю, которым занялась ваша налоговая полиция. – Капитан повернулся за подтверждением к генералам, оба кивнули. Но в дальнейшем выяснилось, что гость еще раз просил подтверждения, можно ли раскрывать карты вошедшему майору с лейкопластырями на лице. – Сейчас охотник в Москве, но уже в роли представителя некой компьютерной корпорации, работающей на космос. А по нашим данным, он не кто иной, как полковник РУМО – военной разведки США.

– И это дело объединяется в одно? – попытался выяснить главное для себя Штурмин.

– Оно не объединяется, а начинает проводиться совместно, – охотно расставил фигурки, но в своей последовательности, капитан. – У нас пока нет никаких зацепок к полковнику, а вы официально ведете розыск егеря, с которым наш объект неоднократно соприкасался.

– Короче, мы лишь прикрытие.

Олег посмотрел на Николаича: налоговая полиция согласна с уготованной ей ролью подсадной утки? Тот прикрыл глаза: вопрос решен не нами, успокойся и не возникай.

– Когда и куда? – не менее традиционно, чем москвичи насчет погоды, поинтересовался Штурмин. Тем самым отрезая пути к отступлению.

Зато какое удовольствие доставил генералу! Как горд был тот решительностью и готовностью ввязаться в драку со стороны своего подчиненного, которому только утром подписал рапорт на отпуск. Посмотрел на фээсбешника: вы довольны ходом? Следующий – ваш.

А что тому ходить? У ФСБ время и возможности по сравнению с другими спецслужбами, никогда не ограничивались. Право выбора цвета фигур, первого хода, условий игры – тут у них всегда заказывается и неизменно выпадает орел.

– Чтобы всех больше не задерживать, мы с товарищем майором обговорим дальнейшие вопросы сами.

Представителю Лубянки, оказывается, кроме всех перечисленных благ предоставлялись дополнительные возможности: убирать зрителей из зала, переносить игру в любое другое место и на любой час. Как тут не стать гроссмейстером? Дай Клинышкину подобные полномочия, он через неделю сможет командовать Николаичем, а через две – генералом…

Генерал пока перехватил на полпути Олега. Пожимая локоть на удачу, попросил постараться:

– Вопрос государственной безопасности. На контроле у правительства.

«Дело Богдановича тоже на контроле у правительства, – мысленно возразил и постоял за свою службу Штурмин. – И количество „бегающих“ денег – не меньшая опасность для государства».

Но что делать, коль играешь черными. В шахматах при таких дискриминационных условиях в лучшем случае уповай на ничью. А тут еще рыбу для Надежды взял. Протухнет, бедная, пока он освободится.

Фээсбешнику словно бабка в ухо шепнула, сам предложил, лишь вышли на улицу:

– Давай перенесем все на завтра. Не против? Тогда жду тебя в девять утра у второго подъезда. Наше основное здание на Лубянке знаешь? Меня зовут Игорь Николаев. Почти композитор, но не из той оперы.

Не стал возвращаться и Олег. Сев за руль автомобиля, вслух проговорил:

– Продан.

Здание за спиной вновь легко и спокойно засосало его в воронку своих проблем, оставив лишь легкое воспоминание о нежданно свободном сегодняшнем дне. Да не менее легкий, проступивший сквозь пакет запах рыбы. Вот куда нужно ехать – к Наде. К колючей и беззащитной женщине. Он не станет извиняться или давать какие-то обещания, просто вручит рыбу и попросит чаю. Если умная, поймет, что приехал с повинной. Хотя, по большому счету, детей с ней, как в Калининграде с Татьяной Сергеевной, не крестить.

Память не подвела на калитку, за которой прошлый раз скрылась девушка. Но на этот раз на гул мотора выглянула девочка.

– Сударушка, ответьте, пожалуйста: тетя Надя здесь живет? – уточнил все же Олег у юной дачницы.

Та заулыбалась ласковому обращению и сразу выложила всю имевшуюся в семье тайну:

– Это моя мама. Мы с ней вместе здесь живем. Затворницами.

– А она дома?

– Нету. Она в гостях, у соседей. А вы кто? Не хулиган?

– Сударыня! Как можно! Я – мамин знакомый. Держи, – Олег выставил в окно пакет с рыбой.

Девочка огляделась по сторонам, выбежала из укрытия, схватила подарок и юркнула обратно в свою норку. Олег, поискав в салоне машины хоть какое-нибудь угощение, сорвал с ниточки фигурку милиционера, привлекшего в прошлый раз внимание Нади. Протянул девочке:

– Возьми от меня на память.

Второй раз девочка действовала смелее и медленнее. Но у машины все равно не осталась.

– А мама скоро придет?

– Обещала скоро. Она к соседям пошла, там бабушка старенькая одна, ей помогать надо. А мне сказала, чтобы я никому не открывала дверь и ни с кем не разговаривала. Ой! – спохватилась она, посмотрев на улики – подарки в руках. – Она ругаться станет!

– А мы давай скажем, что на лавочке нашла, – приобщил ее к тайне Олег. – Но к машинам лучше в самом деле не подходи, мало ли кто чужой подъедет. Хорошо? Обещаешь?

– Хорошо. Просто мне скучно все время одной.

Олег вылез из машины и сразу увидел Надю. Она бежала от соседнего домика, увидев остановившуюся машину. Узнав водителя, перешла на шаг, переводя дыхание и успокаиваясь. В спортивном костюме, с короткой прической – ни дать ни взять вышедшая на вечернюю тренировку спортсменка.

– Вот, – загодя начал разводить в извинении руками Олег. – Мама сказала, что вы забыли рыбу.

– А при чем здесь вы? – спортсменка в одночасье превратилась в ежа.

– Я? Собственно… вы сами говорили: будете проезжать мимо, можете завернуть. И чай обещали, – нырнул, как в прорубь, с просьбой побыть в гостях.

Как долго и пристально смотрела ему в глаза Надя! Олег не задергался только потому, что лично ему от девушки ничего не требовалось. Дочка ничего не поняла в молчаливом сражении взрослых и неожиданно выступила старейшиной, примиряющим враждующие стороны.

– А нам дядя вот что подарил! – выставила она руки.

Надя узнала фигурку милиционера, и подобная жертва Олега смягчила ее сердце. Показала на ворота:

– Пожалуйста. Вика, бегом ставь чайник.