Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Инженеры

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 86 >>
На страницу:
9 из 86
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Да я тебе, негодному, все глаза твои выцарапаю, своими руками задушу негодяя…

– Я ухожу, – в отчаянии сказала Аглаида Васильевна.

– Хорошо, я больше не буду, но я так зла, так зла…

Она быстро то сжимала, то разжимала пальцы рук и проговорила комично:

– Хоть бы кошка мне, что ли, попалась, чтоб разорвать ее в мелкие клочки.

Все смеялись, Карташев довольно улыбался, а Маня продолжала:

– Нет, как вам нравится? Можно сказать, ангел сошел на землю, а он, чучело…

– Маня, что за манеры?!

– Манеры? Разве с этаким господином хватит каких-нибудь манер?! Ну, хорошо же! Только ты ее и видел! На коленях будешь умолять, ручки мне целовать – никогда!

Она ходила перед Карташевым и твердила:

– Помни, помни – никогда! И заруби это себе хорошенько на своем носу-лопате!

Она остановилась перед братом, взялась в бока и сказала:

– Ну! Повтори теперь еще раз, что ты сказал?

– Сказал, что она очень симпатичная и милая…

– Дальше, дальше.

– Что ж дальше?

– Ну, уж говори прямо, что влюбился, – сказал Сережа. – Я, по крайней мере, – готов.

– Молодец, Сережка! Вот настоящий мужчина, а не такой кисляй, как ты.

– А нога у нее некрасивая: длинная, на низком каблуке, – заметил Тёма.

– Смотрите, смотрите, успел уж и под платье заглянуть…

– Маня!

– Дурак ты, дурак, – продолжала Маня, – нога ее в великолепном, самом модном, летнем ботинке. И всякую ногу одень в такой ботинок, она будет длинная и узкая, как у обезьяны. И через полгода ты и не увидишь другого фасона. И слава богу, потому что нет ничего ужаснее этого полуторааршинного каблука, торчащего на середине подошвы. И в таком ботинке и нога слона и та будет ножкой, а такие, ничего не понимающие, как ты, будут только вздыхать от восторга: ах! ах! Ну, а играет она как?

– Играет прелестно, и если Сережа уже влюбился в нее, то я тоже влюбился в ее музыку.

– Не беспокойся, черт полосатый, влюбишься и в нее.

– Маня! То есть после тюрьмы у тебя такие стали ужасные манеры, замашки, выражения…

– Одним словом, известно, острожная, пропащий человек, и конец.

И Маня хлопнула по плечу старшего брата.

– Ну, ты совсем уж разошлась, – сказала мать, – идем лучше спать.

Но Маня, проходя через гостиную, присела к роялю, и долго еще сперва шумная, а потом тихая музыка разносилась по дому. Под окном кто-то кашлянул. Маня остановилась, прислушалась и встала.

Теперь лицо ее было совершенно другое, напряженное, немного испуганное.

Оглянувшись и увидев на кресле старшего брата, она быстро приняла свой обычный вызывающий вид.

– Ты что здесь делаешь? – накинулась она на него, – пора спать.

– Ну, спать, так спать, – согласился Карташев и пошел в свою комнату.

А Маня дразнила его вдогонку:

– А-га, а-га! хочется поговорить, заслужи сначала! Ты думаешь – такое сокровище даром дают. Надо стоить ее.

– Оставь себе это сокровище, – повернулся к сестре в дверях Карташев и, не дожидаясь ответа, затворил за собою дверь.

Маня не двигалась, пока не затихли его шаги, затем торопливо подошла к окну и кашлянула.

Когда раздался ответный кашель, она наклонилась в окно и тихо спросила:

– Кто?

– Ворганов.

– Проходите через парадную дверь на террасу. – И подождав еще, она пошла на террасу.

Там стоял молодой человек, светлый блондин, в пиджаке.

Маня и молодой человек крепко пожали друг другу руки.

– Благополучно? – спросила Маня.

– Вполне.

– Давно приехали?

– Сегодня.

– Долго пробудете?

– Несколько дней, вероятно…

Молодой человек усмехнулся.
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 86 >>
На страницу:
9 из 86