И космос не преграда

– Я имею ввиду, внешнего ремонта, – ледяным тоном ответила Аня, – А так у нас есть ремонтно-экипировочный завод, на станках которого можно выточить практически любую деталь корабля из собственной металлопродукции «Берилии». Но в целом, да, она у нас вполне надежная и рассчитана на 50-100 лет без капитального ремонта.

ОБЖщник поджал губы, скупо кивнул и резким движением отжал на своем браслете «отл.» напротив Аниной фамилии. Остаток урока он уже сам объяснял своим скучным басом про значимость переработки отходов и правила расхода ресурсов на «Берилии».

После всех уроков Марк хотел попрощаться с Аней перед тем, как уйти на дополнительные занятия, но та была занята Германом – он был так благодарен ей за помощь, что в своей раскованной манере предлагал то ли проводить ее домой, то ли чтобы она его проводила. Марк не смог разобрать, а просто злобно развернулся и пошел прочь. Уже у учебного цеха его догнал Мишаня.

– Ты чего с Анькой не попрощался? Она тебя искала.

– А я думал, она занята, – со смесью презрения и злости выпалил Марк, плотнее стиснув лямки пластикового рюкзака.

– Ох, да будь ты уже мужиком, – устало закатив глаза, протянул Мишаня, и, несильно толкнув Марка плечом, прошел в цех.

Аня всю обратную дорогу злилась на Марка. Взял и ушел! Мог бы и попрощаться. И вообще, он обычно прощался. Может, он обиделся на что-то? Наверняка, на этого пустозвона Германа! Но она то тут причем? Это он к ней прицепился! Все, решила она, вот зайдет Марк за ней завтра, а она выйдет и не будет с ним разговаривать! Тогда он будет мучиться и извинится, это точно.

Твердо решив завтра с утра помучить Марка, Аня свернула в сторону рынка. Сегодня у родителей смена, а значит, нужно будет взять себе и им что-то на ужин. Аня не хотела разговаривать с продавцами, поэтому спустилась к вендинговому дворику. Потертые, изрисованные автоматы продавали почти то же самое, что и в лавках, но очереди здесь собирались реже. Аня напрягла память. Кажется, у них кончилась белковая смесь. А вот замороженные овощи еще были. Аня подошла к автомату «Белка». На ее боку была потускневшая картинка белочки, радостно сжимающей в разведенных в стороны передних лапах по пакету с ярко-розовой белковой смесью. Аня взяла с полки две большие упаковки, а затем пристально посмотрела в монитор. Через пару секунд тот пикнул и высветил надпись:

«Лицо распознано: Анна Игоревна Ветрова.

Ваши покупки: Смесь насеком. натур. «Белка» больш., 2шт.

Итого: 350 Кр.

ПРИЯТНОГО АППЕТИТА!»

Конечно, Аня больше хотела грибную смесь, но в конце месяца кредиты лучше поберечь. Хотя, подумала она, на пару фруктовых батончиков можно и раскошелиться.

В предвкушении вкусного ужина, Аня влетела домой. К ее удивлению, она сразу же услышала голоса родителей с кухни. Разувшись, Аня направилась к ним. Ее отец сидел за столом и, нахмурившись, смотрел в пол. Мама стояла напротив, скрестив на груди руки.

– Какой еще у нас может быть выбор, кроме как… – она осеклась, увидев Аню. Папа резко перевел на нее взгляд и нахмурился еще сильнее.

– Вы чего так рано? – медленно положив покупки на стол, пробормотала Аня, – А что происходит?

– Ох, Аня… Ты присядь лучше, – мама быстро схватила белковую смесь и понесла в холодильник. На полпути она вдруг остановилась и резко обернулась, – Ой, ты же, наверное, голодная! Пойду смесь тебе налью. Игорь, ты с ней поговори.

– Хм, придется, – глядя на спрятавшуюся за дверцей шкафа и звоном посуды женой, пробурчал отец, – Аня, ты же помнишь, что скоро выпускной в колледже?

– Да? А, точно! Там места освободятся и туда Марк поступит, точно.

– Ну, вроде да. Суть в том, что скоро выпуск будет. И всех их будут трудоустраивать. А отличники идут сразу на мастеров.

– Да? Я и не знала! Здорово!

– Ну, кому как, – усмехнулся папа и почесал небритый подбородок, – Они не сразу прям назначаются, сначала кое-какое время под действующим мастером походят, а потом его заменят.

– А те куда? – удивилась Аня.

– Текущие мастера? Да кто куда. Кого-то повысят, а кого-то на пенсию. Петровича нашего, например.

– Ого, и у тебя будет новый мастер? Погоди-ка… А разве не тебе обещали эту должность?

– Вот именно! – мама резко поставила перед Аней и папой тарелки, – А теперь туда возьмут какого-то шкета!

– Ну ладно тебе, Ника. Это же Велеслав, Степана сын. Он очень толковый парень, и к металлургии всегда стремился.

– А ты что, не толковый?! Пусть его лучше отсюда вышвыривают!

– В смысле, – Аня плюхнула ложкой в тарелку, расплескав содержимое, – Папа, тебя что, уволили?

– Да нет, Анютка, не уволили, – Он снова нахмурился, но тут же вздохнул и печально улыбнулся, – Меня повысили. Предложили должность инспектора автоматизированных процессов. Проверять новые станки, короче, на адекватность.

– Ого, папа! Это же здорово!

– Ты погоди, Ань, радоваться, – мама болезненно напрягла лоб и закусила ноготь на большом пальце.

– Ну, в общем, основная проблема, что станки-то новые не на «Берилии» делают. Так что нам придется переехать.

– В смысле? – глаза Ани округлились еще сильнее, – Куда?

– На родину, Анька. На Землю.

***

– А отказаться он не может? – Марк наконец-то нарушил тишину. Новость, которая только что обрушилась на него, лишила его дара речи на добрых три минуты.

Они медленно шли по главному коридору, соединяющему второй жилой блок и административные отсеки. Сетчатые пластины скрипели под ногами, гул шагов тихонько рикошетил от стен и растворялся в недрах корабля. Большинство рабочих и учащихся, которые поначалу шли вместе с Аней и Марком, давно их обогнали и скрылись где-то впереди. Аня, растрепанная и бледная, с раскрасневшимися глазами, тоже не сразу ответила.

– Мама говорит, тогда он рискует навсегда застрять в рабочих. Ему уже отказали в повышении ради молодежи, такое может повториться. Политика «SIC» всегда была, как там… «Ориентация на молодежь».

– Ну а других мест у нас он найти не может? В администрации, например? Он же лет 20 тут отработал!

– Восемнадцать. Но у него образование не то. И он говорит, что «штаны протирать, тыкая пальцем в экран с важным видом» – это не его.

Марк с отчаянным видом повернулся к ней и хотел было уже что-то сказать, но вдруг, опомнившись, нахмурился и упер взгляд в решетку под ногами. До школы они шли практически молча. Только уже у самых дверей, Марк, сделав широкий вдох, пробасил:

– Я могу что-нибудь сделать?

– Марк, – ошарашенно выдохнула Аня, – Конечно, Марк! Сделай уже что-нибудь! Сколько можно уже… ничего не делать!

Ее, казалось бы, полные злости глаза вдруг испуганно округлились, и она вбежала в шумно отъехавшую в стену дверь. Марк ошарашенно остался стоять на пороге. Он не знал, что ему делать. В груди полыхала буря противоречивых чувств. С одной стороны, он хотел кинуться за Аней, схватить ее и… и что потом? Эта мысль, страх сделать что-то, что может разрушить всю его реальность, и раньше терзала его, а теперь… Теперь у них появилась физическая преграда. Точнее, меньше чем через год появиться. Между ними встанет сам космос, черная бездна, в которой можно уже никогда не найти дорогу друг к другу.

Марк даже не мог думать о школе. Тем более, первым уроком будет экономическая геология, а благодаря своим дополнительным занятиям по этому предмету он уже обогнал стандартную программу. Терзаемый свои бессилием, он побрел прочь от школьной двери.

Когда Марк услышал шум, доносящийся от главной площади, он поморщился и свернул в один из узких второстепенных коридоров. По бокам коридора были проложены неприкрытые трубы и провода, из-за чего и без того узкий коридорчик казался совсем тесным и душным, хотя, разумеется, вентиляция здесь была не хуже, чем в других частях корабля. Наверное. Конечно, на уроках их учили, что многие части корабля воспроизводимы внутренними силами, но точно ли все? Воздушные фильтры, например? Они, кажется, не перерабатываются, а откуда тогда взять материалы на производство новых? Только с земли? А если компания на них экономит? Скажем, положено менять фильтры после каждого полета, а их меняют через три.

Мысли Марка каждый раз утекали в стороны, когда он нервничал. Наверное, так он себя успокаивал. И, хотя сейчас он действительно хотел бы найти решение проблемы, он просто не мог о ней думать. Или не хотел. И вот, то думая о трубах и фильтрах, то возвращаясь к мыслям об Ане, он дошел до перекрестка туннелей. Нырнув в следующий, а затем в еще один, он окончательно перестал понимать, где находится, но продолжал идти дальше. Конечно, в детстве он излазил корабль вдоль и поперек, но в некоторые зоны его не пускал браслет детского контроля. Здесь, например, он не был никогда. После очередного перекрестка, Марк остановился и принялся ковыряться в карте на своем браслете. В том месте, где он был, туннели переплетались, как змеи в корзине, поэтому разбираться пришлось долго. И гул, раздающийся из-за стены, только мешал ему нормально думать. Или услышать звук шагов неподалеку.

– Молодой человек, что вы здесь делаете?

Марк подпрыгнул от неожиданности, а когда увидел, кто его окликнул, подпрыгнул еще раз. Это был Мартин Вельц, директор по хозяйственной части «Берилии». Суровое морщинистое лицо, обрамленное седыми волосами и бородой без усов, источало холод. В грозном взгляде под кустистыми бровями блестела сталь.