Восстань, облекись крепостью

Восстань, облекись крепостью
Николай Иванович Хрипков

В обществе будущего любовь сведена к механическому акту, исключающему чувства. Но герои полюбили друг друга и они стремятся к нормальным человеческим отношениям.

Николай Хрипков

Восстань, облекись крепостью

Восстань, облекись крепостью!

РАССКАЗ

Стекло не должно пропускать свет. А если оно пропускает свет, то должно облагораживать то, что находится вовне. Серое превращать в праздничное. Неужели это еще никому не пришло в голову? Если нет, тогда он займется этим и создаст такое стекло. Поэтому люди с такой неохотой поднимаются, когда их встречает пасмурное утро.

В голову лезут мрачные мысли о работе, начальстве, которое всегда недовольно, о коллегах, которые злословят о вас за вашей спиной, о том, что вам кто-нибудь обязательно нахамит.

Если бы утро вас встречало яркостью и свежестью красок, то и настроение было бы другим. Вы рвались бы на работу, как на праздник, вы бы улыбались и радовались людям. Жить, радоваться работе, говорить комплименты не потому, что так положено по этикету, но от души: вам нравится этот человек и вам хочется сказать ему приятное.

– Платье помоги застегнуть!

Спина у нее была узкая и длинная. Он провел мизинцем по позвоночнику. Она улыбнулась. Лицо ее было повернуто в сторону, поэтому он увидел ее улыбку. И тоже улыбнулся.

– Теплый какой палец! – сказала она.

– Я еще хочу встретиться с тобой.

– Ты что марсианин? Вполне достаточно одного раза. Надеюсь, что до этого ты никому такого не предлагал?

– Я не марсианин.

– Зачем тогда говоришь глупости?

– Мне, кажется, что тебе лифчик совершенно не нужен. Тем более под платьем.

Он повернул ее за плечи.

– А может быть, встретимся? Из любого правила должны быть исключения. Я хочу!

– Глупости.

– Давай сделаем эту глупость?

– Сегодня у меня будет уже другой мужчина, которого я еще не знаю. А у тебя другая.

– У меня никого не будет, потому что я хочу, чтобы снова была ты. Или ты или никого.

– Глупо.

Ушла.

Он медленно собирался, продолжая думать о ней. А может, она и права. И сегодня у него будет другая. То, что он говорил ей, полная глупость. Такого утром не говорят. В мире, в котором они живут, ничего не повторяется, здесь нет ничего постоянного. Постоянное – это застой, остановка, а нужно всегда двигаться вперед, к новому. Посуда одноразовая, одежда одноразовая, гаджеты одноразовые, салфетки, само собой. Женщина тоже одноразовая. Каждый раз другая. Их мир совершенен потому, что в нем нет ничего постоянного. Ничего и ни о чем не надо жалеть.

Он придет в другой офис. Вчерашнего уже никогда не будет. И там всё будет по-другому. Вернется он в другой дом, с другой квартирой, другой мебелью и другим телевизором, где будут другие ведущие и другие ток-шоу и будет смотреть другие фильмы. Он вышел из подъезда. Была ранняя весна. Это время он не любил. Но никакой гений пока не мог изменить времена года, перемешать их и сделать так, чтобы за зимой сразу наступало лето или осень. Значит, человек – не такой уж и царь природы.

Блестели лужи. Изморось забиралась под самый воротник. Он дернул замок и застегнул молнию до самого верха, еще более отгородившись от внешнего мира, который не всегда приветлив к нам. Возле скамейки сидела дворняжка. Она была черная и только концы лап были желтыми. Коротеньким хвостиком она била по асфальту. Он называл его, поскольку каждый раз это был пес, Фрэндом за его дружелюбие. Не придумывать же ему каждый раз новую кличку. Да и зачем? Называем же мы всех собак собаками. Это была другая собака, но с тем же самым взглядом доверчивым. И в то же время достаточно осторожная, потому что от людей можно ожидать чего угодно. «Собаки доверяют мне. Наверно, они передают друг другу, что я выношу что-нибудь вкусненькое для них. И поэтому они считают меня своим другом». Вытащил пакетик, вытряхнул сардельку. Пустой пакет полетел в урну. Фрэндик попытался перехватить сардельку на лету. Клыки клацнули в пустоте. Почему-то она каждый раз промахивался. От нетерпеливости, которая портит любое дело.

Пес схватил сардельку с земли и помчался прочь. Даже не сказав «спасибо». Хотя в душе, конечно, он был благодарен.

Собаки определенно общаются между собой. Иначе этот феномен никак не объяснишь. Повадки у всех одинаковые. Потом они уходят в другие места, а там им ничего не выносят. Но возвратиться на прежнее место они не решаются. Даже собаки живут в новой эпохе. Они вспоминают о нем с благодарностью и проклинают этот мир, в котором нет постоянства и все по-иному с наступлением нового дня.

Он прошел мимо турникета в новый офис, где его ждала новая работа. Ему уже пришло сообщение, какая. Ему попался худощавый мужчина, у которого почти не было губ. Может быть, он их втягивал вовнутрь специально? А может, их и не было. Он протянул узкую ладонь.

– Серж!

Мог бы и не называться. Один день можно провести и без имени. Никого не обижало такое обращение. Теплая и мокрая ладонь. Он что только помыл руки, выйдя из туалета? Может быть, потеет. Но какая разница? Завтра его он уже не увидит. Скорее всего. Конечно, бывали накладки. С некоторыми приходилось встречаться и на следующий день.

– Новый шеф-то ух! – шепнул Серж.

Огляделся по сторонам. Поблизости никого не было. Работники подходили и расходились по кабинетам.

– Знаю.

– Конечно! – согласился Серж. – Я сказал глупость. Каждый новый шеф не может быть хуже предыдущего. При знакомстве надо что-то говорить. Вы согласны со мной? Не можем же мы просто пожать руки и разойтись по рабочим местам. Вот мы с вами завязали разговор.

– Не обязательно разговаривать с каждым.

– Да? Вы так считаете? Я как-то не подумал. Я, как вы заметили, очень разговорчивый.

– Скоро будет планерка. Нам надо на рабочее место. Осмотреться, что и как. Всего доброго!

Работу он не выполнил. Раньше это огорчило бы его. Но сейчас он остался равнодушным. Весь день он двигался и говорил, как робот, отстраненный от внешнего мира. Он потерял интерес ко всему. В столовой к нему подошел Серж. Сделал вид, что они незнакомы. Болтовня Сержа его бы стала раздражать, и он мог не сдержаться. То и дело Серж бросал на него взгляды, пытаясь начать разговор. Но не решился.