Второй шанс. Это наша планета

– Ладно, удачи, – поднял сжатый кулак вверх Чёрт.

– К чёрту, – отмахнулся Грешник и, осознав то, что сказал только что, хохотнул.

– Ну, ты и сморозил! – заржал Старый. – Чёрта к чёрту послал!

– Да ну его! Тоже мне, позывной!

Мы прошли к стоянке служебного транспорта и, присев на рейдовые ранцы, наблюдали за погрузкой потомков в гравитранспортёры. Первыми они идут. Мы – потом. Когда нам дорогу до самой стены расчистят и дыру в стене пробьют. Так что, торопиться нам некогда. Большие, рассчитанные на взвод, машины, заполняясь личным составом, взмывали вверх и устремлялись в тоннель. Даже, гордость появляется, когда видишь, какая силища отправляется наружу. Это не прошлый год, когда уходили небольшие боевые группы, способные только слегка куснуть пришельцев. Зато, в этих выходах мы добывали ценнейшие сведения, благодаря которым наши кураторы, наконец, обрели знания о том, с кем мы имеем дело.

Естественно, что до полного понимания пришельцев ещё очень далеко. Мы, даже, не знаем, как они выглядят. Но, хоть не действуем наугад, словно слепые, как это было в начале. Как вспомню, так вздрогну.

Гравитранспортёр довёз нас до шлюза, где, уже, ожидала нас новенькая БРДМ. Всё забываю спросить у Валдиса: они эти бронемашины из нашего времени таскают, или тут уже наловчились клепать? А, в принципе, какая разница? Лишь бы вёз, да прикрывал нас огнём тридцатимиллиметровой автоматической пушки и спаренного с ней пулемёта ПКТ. Убойная штука получается. Потомки, конечно, постараются нам помочь. Но, всегда хорошо иметь дополнительный козырь в рукаве. Мы взгромоздились на броню, а Мобила уткнулся в пульт управления, задавая машине маршрут движения.

Инопланетная база расположилась в низине, и отсюда нам была видна только верхняя часть стены. Только всполохи разрывов и грохот падающих на землю платформ выдавали место боя. Да, ещё, иногда взмывали в небо штурмовые беспилотники, делали боевой разворот и опять заходили на невидимую для нас цель. Бой в самом разгаре. Даже странно, что в этот момент мы находимся не в самой гуще, а в трёх километрах от места. Но, ничего. Скоро наша очередь.

– Спецы! – раздался в гарнитуре голос Тулы. – Путь свободен. Ваш выход!

Вот и нам пора. Мобила, без понуканий, нажал кнопку на пульте, БРДМ сорвалась, увеличивая скорость, и помчалась через поле. Звуки боя всё ближе. Наконец, мы выскочили на взгорок, и перед нами развернулась картина эпического сражения. Наши беспилотники полностью сковали боем крабы и платформы, а потомки схватились с радужными шарами. То и дело в землю врезались, то наши, то инопланетные аппараты и взрывались, словно фейерверки, шары.

БРДМ спустилась вниз, мы спешились. Ну, вот, пора и ножками. Мобила перевёл боевой модуль машины в режим автоматического распознавания и уничтожения цели, бросил пульт управления в люк водителя, и присоединился к нам. Теперь, БРДМ сама будет находить и отстреливать всё инопланетное, что летает в пределах видимости её радаров. А нам снайпер с крупнокалиберной винтовкой не помешает. Выскочивший нам навстречу боец махнул рукой, показывая место, где в стене был пробит проход. А мне так нравится! Точно, как по проспекту двигаемся. Только не прогулочным шагом, а бегом. Но, мы привычные. Не до изысков.

Показалась дыра с клубящимся в неё бурым туманом. Такие ещё в двух местах пробиты, и там, так же, как и мы, готовятся к штурму ещё две группы. Первым туда нырнул Старый на правах дозора, потом вынырнул, изобразил пальцами окей и опять скрылся в тумане. Туда сразу полез Даня, потом, Мура, Грешник, Алик, Мокряк и Длинный. Мы с Верёвой, сегодня, арьегард. Я оглянулся и посмотрел на двоих потомков, уставившихся на нас. За прозрачным лицевым щитком были видны расширившиеся от благоговейного ужаса глаза. Похоже, этот звук их настолько напугал, что они и представить не могут, как кто-то может добровольно шагнуть за эту стену. Пришлось им ободряюще подмигнуть и, вслед за Верёвой, тоже пролезть на территорию базы.

В этот раз мы попали со стороны стоянки для крабов. Огромная территория ласкала взгляд дымящимися разбитыми аппаратами, так и не успевшими взлететь. Беспилотники прикрыли нас сверху качественно, поэтому, особо, пришельцы нам не досаждали. Конечно, прогулкой наше движение назвать было нельзя. Пострелять пришлось. Но, не сравнить с тем, как мы дрались на точно такой же базе в прошлом году! Стоянку пересекли наискосок, обошли несколько строений и вышли к бесформенному зданию, похожему на огромный мыльный пузырь. Помнится, в прошлый раз мы в нём снаряжали свои магазины.

– Подожди! – окликнул Грешника Верёва. – Я сейчас.

Он всадил очередь в округлый бок этого пузыря, и, так же, как и в прошлый раз, пулевые пробоины полезли, разрастаясь, а сама оболочка провисла на рёбрах каркаса.

– Ты что задумал? – удивился Грешник.

– Хочу кое-что сделать.

– Что?

– Увидишь.

Верёва скользнул в образовавшуюся брешь, подскочил к дрожащему, словно марево, воздуху, как раз в том месте, где обрывалась река какого-то жёлтого минерала, и, выдернув чеку, закинул туда гранату. Ф-1, кувыркнувшись, на долю секунды зависла и тут же пропала.

– И, что это было? – поинтересовался Старый, снимая мимоходом пролетающий радужный шар.

– Надеюсь, подарочек пришельцам. Если это, действительно, телепорт, то, сейчас, граната разорвалась где-то там, где есть сами инопланетяне.

– Всё это добро, скорее всего, в транспортную систему стекается. Типа той, которую недавно ракетами грохнули. А там пришельцев нет. Всё автоматизировано.

– Жаль. Но, может, хоть что-то там повредится?

Словно в ответ на эти слова, река из жёлтого минерала остановилась и зависла на одном месте, а марево дрожащего воздуха пошло рябью и помутнело.

– Ну, хоть не зря гранату потратил, – с облегчением вздохнул Верёва.

– Как дети! – закатил глаза Грешник. – Может, закончим баловаться и, наконец, делом займёмся?

– Действительно, пошли уже, – поддержал его Старый.

Дисковидный аппарат был точь-в-точь таким же, что и увиденный нами в прошлый раз. Хотя, почему бы он должен отличаться? У пришельцев, наверное, такие аппараты на конвейере собирают. Мы засели за переплетением труб, рассматривая его издалека и прикидывая, как бы половчее к нему приблизиться.

– Мы на месте, – объявился в гарнитуре Берёза.

– Мы, ещё нет, – отозвался Гонта. – Нас шары зажали. Пока отмахались, время потеряли.

– Через сколько будете? – поинтересовался Грешник.

– Минут пять ещё, как минимум. Начинайте без нас.

– Хорошо, – Грешник кивнул головой, словно Гонта мог его видеть. – Берёза! Обозначь своё местоположение.

– Легко! – в небо, правее нас, из-за массивной туши дисковидного аппарата ушла очередь трассеров.

– Вижу. Вперёд!

Справа – Верёва, слева – Алик. Мы бежим по открытой местности, чутко прислушиваясь к окружающей обстановке. Звуки автоматных очередей, взрывающихся радужных шаров и падающих платформ отошли куда-то на второй план, оставив для нас только тишину вокруг дисковидного аппарата. Нам очень важна сейчас эта тишина. Только, наслаждаться долго ею пришельцы нам не позволят. Вот, как в воду глядел. Почва под ногами мелко завибрировала, а в воздухе появился и стал нарастать гул. Пора! Мы рухнули на землю, пережидая удар. Уплотнившийся до состояния бетона, воздух с гулким шумом пронёсся над нами. А придавило неслабо! Ну, хоть не отшвырнуло, как в прошлый раз.

– Вперёд! – раздался в гарнитуре голос Грешника.

Я оттолкнулся от земли и бросил тело вперёд. Пробежать удалось всего пять шагов. Опять вибрация, гул, и снова я лечу на землю, стараясь вжаться в неё как можно плотнее. Успеваю заметить, что Старый вырвался вперёд и, сейчас, находится в двух бросках от цели. Мне с такими темпами, ещё раза четыре землю целовать. Снова пронёсся над головой тяжёлый, как бетонная плита, воздух. Я опять вскочил и ещё на пять шагов приблизился к аппарату. Мы, конечно, отрабатывали на полигоне, но не думал, что будет так тяжело. Ещё один рывок. Старый уже у аппарата. Активизировав элементы подброса на подошвах ботинок, он подлетел на десять метров вверх, зацепился за штырь, торчащий из борта аппарата, ловко, как кошка, взобрался на него и опять прыгнул.

На этот раз ему удалось зацепиться за технологическое отверстие. Снова подтянулся, выпрямился, перехватившись за край диска, вскарабкался наверх, к куполообразной надстройке и, закрепив за что-то стропу, сбросил вниз конец. Подоспевший Верёва повис на нём и, ловко перебирая руками, стал подниматься к Старому. А здорово у него получается! Раз – и, уже, там, свою стропу привязывает и конец вниз кидает. Не иначе, альпинизмом в молодости занимался. Подскочил Алик и тоже принялся карабкаться наверх. На соседней стропе повис Грешник.

Я сделал последний рывок и прижался к стенке дисковидного аппарата. Издалека поверхность его казалась гладкой, а вблизи оказалась неровной, словно сплавленной из миллионов металлических шариков величиной с куриное яйцо. Вцепившись в стропу, я полез, подтягиваясь на руках и упираясь ногами. Вот, сказал бы кто-нибудь, что я буду ползать по летающей тарелке, расхохотался бы этому фантазёру прямо в лицо. А тут, ничего, ползу. И, даже, не удивляюсь. Хорошо, ещё, что тут ни шары, ни платформы нам не мешают. Стоило нам приблизиться к аппарату, все они потеряли к нам интерес.

Перевалив через край, я поднялся на ноги и осмотрелся. Ровная как стол поверхность шириной метров пять вокруг полусферической надстройки. Ни иллюминаторов, ни люков, ничего, кроме антенн и переплетения решётчатых и трубчатых конструкций.

– Так, парни! – раздался в гарнитуре голос Грешника. – Смотрим здесь всё внимательно. Ищем, хоть что-то, напоминающее вход или запорное устройство. Под каждую загогулину заглядываем!

– Принял, – отозвался я и принялся карабкаться на купол.

Если и есть что-то, то это там. Здесь, на ровной поверхности и искать нечего. Обычная плита, так же, словно состоящая из сплавленных шариков. И, ни трещинки, ни щёлочки, ни складочки мало-мальской. Я ухватился за витую конструкцию и, поставив ногу на выступ, подтянулся. Внимание привлек Г-образный штырь, торчащий между двумя решётками. При известной доле фантазии, его можно принять за рукоятку открывания люка. Я протиснулся между сетчатым кольцом и плоской и длинной пластиной, дотянулся до штыря и попытался его провернуть.

Неожиданно, штырь поддался. Две, лежащие справа и слева решётки выпрямились и встали параллельно друг другу так, что я оказался аккурат между ними. Мне бы насторожиться, но проворачивающийся штырь завладел моим вниманием полностью. Как же! Вдруг, именно я стану первым человеком, проникнувшим в летающую тарелку! Эх! Тщеславие ещё никогда до добра не доводило! Белая вспышка, в которой, казалось, растворился весь мир, а, потом – темнота.

Я открыл глаза и сел. Ничего не понимаю. Только что мы штурмовали базу пришельцев и искали вход в летающую тарелку, а, сейчас, я сижу на толстом ковре лежалой хвои, а надо мной шумят на ветру кроны деревьев и плывут по синему небу кучерявые облака. И, что это значит? И, вообще, где я? То, что в лесу – понятно. Но, где этот лес находится? Я глянул на лицевой щиток и присвистнул от удивления. Абсолютно прозрачный экран. Ни показаний приборов, ни координатной сетки, ни карты. И гарнитура молчит. Нехорошо так молчит. Глухо. Похоже, вся электронная начинка окончательно накрылась медным тазом. Почему я один? Где остальные? Вспомнилась вспышка, ослепившая меня. Взрыв? Неужели вся группа погибла? И, что теперь делать?

Я встал и постарался сориентироваться. Хотя, как тут что-то разобрать? Лес кругом. И густой, такой, лес. Хвойный. Там, слева, бурелом. Справа, вроде, овраг. Что могу я – дитя города? Со школьных времён помню, что с северной стороны на стволах растёт мох, а с южной – на земле муравейники. И, что? Что это мне даёт? Ну, найду я этот север. А, дальше? Хорошо, ещё, что на мне бронекомбинезон. Не замёрзну. А, то, погодка нынче не жаркая. Ранняя весна. Начало марта на дворе. И угораздило меня этот штырь крутить! С детства же говорили, что ничего незнакомого в руки не брать и в рот не тянуть.       Я покрутился вокруг своей оси, сунулся к бурелому, потом осмотрел овраг и, наконец, меня посетила идея. Нужно взобраться на дерево повыше и осмотреться оттуда. Глядишь, и увижу что-нибудь. Легко сказать. Дерево повыше я, конечно, нашёл. С сомнением поглядев на идеально ровный сосновый ствол, я попытался активировать элементы подброса на подошвах ботинок, и чертыхнулся, вспомнив, что вся электроника бронекомбинезона приказала долго жить. Придётся по старинке. Только, как это по старинке осуществить? Короче, пока я, вырубая упоры для ног лазерным резаком и подтягиваясь на сложенной вдвое и перекинутой через ствол стропе, поднялся на самый верх, семь потов сошло. Наконец, усевшись верхом на толстой ветке, я окинул взглядом окрестности.

Честно говоря, легче не стало. Вокруг расстилалось зелёное море. В какую сторону ни глянь, сплошной лес. Только, вон там, вдали, кажется, что-то поблёскивает. Как будто поверхность водоёма. Далеко. Но, хоть какая-то цель. Всё равно, не знаю, куда идти. Слезать – не подниматься. Закрепил хитрым узлом стропу, скользнул вниз, дёрнул, и узел, развязавшись, освободил её. Осталось смотать и уложить в рейдовый ранец. От волнения захотелось кушать. Да и время, в принципе, обеденное. Сходил к бурелому, набрал сушняка и развёл костёр. Пока консервная банка из ИРП подогревалась на огне, я ворошил прутиком угли и наслаждался тишиной. Подумалось, что давно не сидел, вот так, у костра. С армии, наверное.

На сытый желудок и живётся легче. Я собрал мусор, оставшийся после обеда, прикопал его и зашагал вперёд. Шлось хорошо. Аромат весеннего леса пьянил, ветерок приятно холодил щёки, а автомат оттягивал плечо, вселяя уверенность и надёжность. Правда, ходьба по лесу это не прогулка по парку. Идти прямо не получалось. Всё время приходилось лавировать между завалами, обходить овраги и очень густые заросли кустарника. Пару раз спугнул каких-то мелких животных, наверное, зайцев, а, один раз от меня в чащу ломанулось что-то крупное. Не хотелось даже думать, что это мог быть медведь. А, ведь, это первые животные, которых я видел в этом мире! Там, где мы, обычно, выходили на поверхность, ничего живого не попадалось. А я, ведь, даже, ни разу не задавался вопросом, где всё зверьё?