Встань и иди

– Товарищ майор, норма, которую установил капитан Боков, не выполнима. Сплошной камень. Солдаты посбивали руки в кровь.

– Говорите, невыполнима? – не удержался Григорий. – Я лично сегодня выкопал пять метров траншеи и, как видите, не умер. А у вас офицеры стесняются взяться за лопату, сержанты на них смотрят и тоже работу только имитируют. Если так продолжать, то батальон еще долго будет без надежной связи.

– Значит так, товарищ старший лейтенант, – прервал их спор Зубов. – Сейчас постройте всю роту, выгоните из парка два бронетранспортера и под их охраной будете работать до тех пор, пока не сделаете норму! – А Григорию сказал: – Зайдите к начальнику штаба мотострелковой бри¬гады. Он хочет с вами поговорить.

Боков был приятно удивлен, когда подполковник Рогов без обиняков сказал:

– Григорий, я знаю о твоих неприятностях. Давно к тебе присматриваюсь. Нравится, как ты работаешь, как организована служба в батальоне. Видел, как ты сегодня ломом махал, хотя и отстранен от должности. Мне нужен заместитель по службе войск. Правда, должность – капитанская, но обещаю: как только появится что-нибудь получше – сразу назначим.

Бокову хотя и польстили эти слова – в последние дни ему все больше приходилось слышать обвинения в свой адрес, но в нем заговорило чувство собственного достоинства:

– Спасибо, товарищ подполковник, за высокую оценку моего труда, но принять ваше предложение не могу: считаю себя прирожденным командиром. Штабная работа не по мне. Говорю вам честно, как есть.

Тот пристально с уважением посмотрел на Бокова:

– Хорошо, понял. Все равно перетяну тебя в нашу бригаду. Посиди-ка тут немного.

Он вышел и вскоре вернулся несколько возбужденный:

– Пошли к комбригу, у него к тебе есть разговор.

Командир бригады с интересом посмотрел на капитана, о котором слышал много и хорошего, и плохого, спросил:

– Какое училище заканчивали?

Рязанское десантное.

– У нас тяжело ранили командира десантно-штурмового батальона. Согласны занять эту должность?

– Согласен, – не колеблясь, ответил Григорий, – только меня в Союз отправляют.

– Это я улажу, – успокоил его комбриг. – Пусть комбат напишет представление. Я ему сейчас позвоню.

Зубов в тот же вечер написал Бокову представление на новую должность. Характеризовал его как способного офицера, требовательного и грамотного командира, принципиального коммуниста, словно и не было всех злосчастий. Однако судьба уготовила Григорию новое испытание.

***

Дверь в штабную комнату резко распахнулась, и Зубов с порога крикнул:

– Щебнев ранен! Боков – быстро документы на вторую роту.

– Как ранен?! – вырвалось у Григория. Он только написал ему пред ставление на командира роты.

– Не задавайте дурацких вопросов! – оборвал его комбат.

Через два часа он улетел с подкреплением, а вскоре вышел на связь с батальоном и потребовал, чтобы Боков привел к кишлаку Сурубай резервную группу.

Только на рассвете добрался Григорий до кишлака. Первым увидел Тураева. Тот сидел на ободе командирского люка БМП и дремал, облокотившись на его крышку.

– Здравствуй, Муслим! – обрадовался ему Григорий. – Щебнев где?

– В госпиталь отправили.

– А как его ранило?

– Уже подходили к кишлаку, когда нас обстреляли с гор. Пуля попала в голову… Врач сказал, что он выкарабкается.

В кишлаке громыхал бой. Десантно-штурмовой батальон и танкисты мотострелковой бригады били прямой наводкой из пушек и пулеметов по дувалам, словно хотели сровнять его с землей.

Зубов подъехал к колонне на запыленном бээрдээме, крикнул Бокову:

– Сейчас поедем брать склад.

– Где это?

– Далеко, отсюда не видно. Я сам поведу колонну.

Через час над ней пролетел самолет-ретранслятор Ан-26, который командование округа использовало для связи с войсками. Со штаба армии начали через каждые десять минут запрашивать о местонахождении батальона. Зубов сначала докладывал обстановку, затем ему это надоело, и он передал Григорию:

– Поддерживай связь с этими м… сам. Вроде мне здесь делать больше нечего.

Переполох в эфире был вызван тем, что с батальоном решил связаться командующий Туркестанским округом генерал-полковник Максимов. Понимая, как поднимает боевой дух солдат дружеское участие начальства, он взял себе за правило беседовать по радиотелефону из кабинета в Ташкенте непосредственно с командиром роты или взвода, сидящим высоко в афганских горах где-нибудь в окопе боевого охранения или участвующим в операции. В этот раз он решил побеседовать со спецназовцами.

Григория предупредили о важном корреспонденте, и вскоре сквозь шорох эфира до него донесся хрипловатый голос:

– Как там у тебя дела, сынок?

– Все нормально, товарищ командующий.

– Где вы находитесь?

– Движемся колонной, примерно в пятнадцати километрах от кишлака Сурубай.

– А поточнее? Какие рядом кишлаки?

– Товарищ командующий, кончилась карта, и я не могу точно указать наше местоположение, – чистосердечно признался Григорий.

– Как, кончилась карта? – в голосе командующего появились стальные нотки. – В каком же направлении вы двигаетесь?

– Точно не знаю. Командир батальона сказал, что будем брать склад.

– А где комбат?

Он возглавляет колонну.

– Пусть войдет в связь.

Но как Григорий ни старался, дозваться Зубова не мог.