Антитеррор. Учебно-методическое пособие

Пятый этап (эпоха современного терроризма) характеризуется масштабностью и крайней степенью общественной опасности

террористических актов. Терроризм из глобального фактора международной политики трансформировался в глобальную проблему современности, последствия его воздействия на мировое сообщество приобрели

апокалипсические черты, а решение проблемы превратилось в откровенную политическую, экономическую и геостратегическую схватку за мировое господство, подлинные заказчики и субъекты которой до сих пор остаются неназванными.

От этапа к этапу совершенствуются стратегия и тактика террористов, углубляется общественная опасность терроризма.

По мнению Ю. С. Горбунова[5 - Зарождение терроризма. Консультант Плюс.] и других экспертов «терроризм» в своем развитии проходит шесть этапов (см. рис. 1). Необходимо выделить еще один период – период средневековья. Это один из ярких и насыщенных историческими и драматическими событиями период терроризма. С этой позиции мы и будем рассматривать этот вопрос дальше.

Терроризм в Древнем мире (первый этап)

Зарождение терроризма как явления произошло в рабовладельческом обществе, хотя отдельные исследователи датируют его возникновение эпохой Великой французской революции XVIII в., их консолидированная позиция нашла свое отражение в исследовании, подготовленном Секретариатом ООН в 1972 году[6 - См.: Док. ООН А/С. 6/418. P. 6, а также: Диспо Л. Машина террора. Париж, 1978; Камю. Бунтующий человек. Париж, 1951; Брокгауз Ф. А., и Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. СПб., 1901. Т. 33; Тарле Е. В. Жерминаль и прериаль. М., 1957. С. 87; и др.].

Периодизация – очень эффективный метод анализа и упорядочения материала. Через периодизацию можно более глубоко

показать соотношение развития исторического процесса в целом и отдельных его аспектов.

Рис. 1. Сравнительная схема периодизации

В пользу нашего утверждения, как будет показано ниже, свидетельствуют как этимология слова «террор», так и история зарождения и развития самого терроризма.

Образование слова «террор» произошло в латинском языке, где оно имело два значения. Первое – «страх», «ужас», второе – «предмет страха», «устрашающее обстоятельство». От второго образовывались выражения «приводить в страх», «страх смерти», «стращаться», «для устрашения других», «страх, причиняемый внешним неприятелем», «страх, причиняемый невольниками» (рабами). При помощи глагола terreo (пугать, наводить страх, стращать) получили распространение конструкции удерживать от чего-то страхом, страшить кого-то, угрожая ему смертью, удерживать страхом от восстановления свободы. Обратим внимание на то, что субъектом устрашения тогда было не только государство, но и внешний неприятель, а также внутренний – раб, то есть все участники политических отношений.

Исследователи, занимающиеся проблемами раннего террора, оперируют, как правило, только первым значением этого слова (страх, ужас), оставляя без внимания второе его значение (предмет страха, устрашающее обстоятельство) и производные от него словосочетания. Вместе с тем, по нашему мнению, именно второе значение слова указывает не только на время зарождения самого явления, но и свидетельствует, что уже во времена Римской империи в понятие «террор» вкладывался конкретный смысл: устрашение политического оппонента (противника) насильственными методами, вплоть до физического уничтожения отдельных их представителей, в целях управления поведением оппонента (противника) – то есть то, что сегодня присуще дефиниции «терроризм». Таким образом, указываются сущностные отличия терроризма от других видов насилия – систематическое устрашение с целью управления объектом устрашения и (или) связанных с ним лиц, что свидетельствует об изначально сложной структуре объекта террористических посягательств.

Кроме того, понятие «террор» изначально обозначало как насильственную деятельность, осуществляемую в политических целях, так и средства этого насилия безотносительно к субъекту, реализовывавшему данное насилие. Указанное обстоятельство представляется заслуживающим внимания, поскольку противопоставление друг другу понятий «террор» и «терроризм» до сих пор имеет место в научной литературе, что с учетом этимологии данного слова представляется надуманным. Указанное нами в отношении противопоставления понятий «террор» и «терроризм» также полностью относится к попыткам отдельных авторов выделить в качестве разновидности[7 - Дворецкий И. Ч. Латино-русский словарь. М., 1976; Латино-российский лексикон. Составитель И. Кронберг. 1-е изд. Ч. 2. М., 1824. С. 1009 – 1011.][8 - См., например: Салимов К. Н. Современные проблемы терроризма. М., 1999. С. 9.][9 - См., например: Витюк В. В., Эфиров С. А. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. М., 1987. С. 221; Байрамов Г. И. Борьба с политическим терроризмом: международно-правовое регулирование: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2004. С. 22; Степанов Е. А. Роль наркобизнеса в политэкономии конфликтов и терроризма. М., 2005. С. 206; Овчинникова Г. Терроризм. СПб., 1998. С. 6; Йорданов М. Дело №666. Террор. Махачкала, 2002. С. 153.] терроризма политический терроризм[10 - См., например: Байрамов Г. И. Борьба с политическим терроризмом: международно-правовое регулирование: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2004. С. 14; Василенко В. И. Терроризм как социально-политический феномен. М., 2002. С. 16 – 17.]. Вся террористическая практика свидетельствует, что терроризм с момента своего возникновения является исключительно политическим явлением. Как только в терроризме исчезает политическая цель, этот вид насилия перестает быть терроризмом.

О времени зарождения явления также свидетельствует и история возникновения террора как особой формы насилия – принуждения одних через насилие над другими.

Проявления терроризма и истоки его современных течений можно найти на Древнем Востоке, в греческих и римских республиках. Так, один из древнейших литературных памятников – Ветхий Завет (кн. Исход, 5—12) свидетельствует о том, что более 2,5 века назад на территории Египта в течение почти 3 месяцев было последовательно осуществлено десять террористических актов, вошедших в историю как «казни египетские». В них были применены биологические, бактериологические, экологические, химические и другие средства массового поражения. Делалось это для устрашения фараона, державшего в рабстве еврейский этнос, но при этом огромные жертвы понес народ Египта. Данные действия сопровождались угрозами фараону, хотя в них имелся и элемент торга. Эти действия, как отмечается Ветхим Заветом, проведенные Моисеем и Аароном и имевшие конечной целью освобождение детей Израилевых, осуществлялись под патронажем Господа Бога и, соответственно, оправдывались в последующем как справедливые. Другим следствием оправдания осуществленных согласно библейским преданиям террористических актов явилось наличие постоянного источника конфликтности и террористической угрозы в отношении представителей еврейского этноса на территории современного государства Израиль[11 - См., например: Нечипоренко О. М. Терроризм – древний и смертельно опасный спутник человечества / Мировое общество против глобализации преступности и терроризма. Международная конференция. М., 2001. Режим доступа: http://www.waaf.ru (http://www.waaf.ru/).].

Возведенный в ранг государственной политики, террор использовался как средство управления обществом и подавления политического противника, о чем свидетельствуют методы управления, и, в частности, усмирения многочисленных волнений рабов и населения (только после поражения восстания Спартака было распято на крестах около 6 тысяч восставших). В период диктатуры Суллы (82 – 79 гг. до н.э.) в обстановке террора проводились массовые уничтожения представителей враждебных группировок. В этот период были введены печально знаменитые проскрипции – списки лиц, которых всякий римлянин имел право убить без суда. Метод физического уничтожения политических оппонентов широко использовался во времена Первого и Второго римских триумвиратов (60 – 53 и 43 – 36 гг. до н.э.). Используя его, Нерон, Сулла, Помпеи, Красе, Цезарь и другие диктаторы преследовали цель не только уничтожить своих противников, но и устрашить, заставив отказаться от задуманного. Тираны гибли, но их методы перенимали другие[12 - Карпец И. И. Преступное общество. М., 1983. С. 29.]. История донесла до нас многочисленные свидетельства использования террора. Он применялся господствующей верхушкой по отношению к своим внутренним и внешним противникам. Террор использовался и оппозиционными к существовавшей власти силами как противозаконное средство для разрешения противоречий с властью или с соперничающей организацией, а также внутри самой оппозиции. Вместе с тем тот ранний оппозиционный террор, за редким исключением, не носил еще массового, системного характера, его цели открыто не декларировались, а устрашение служило фоном и играло второстепенную роль в физическом устранении политических оппонентов. Участники тех преступлений террористами, естественно, пока не назывались. Эта терминология закрепится лишь после Французской революции.

В рабовладельческом обществе главным субъектом террористической деятельности было государство, которое использовало террор как законное средство массового внеэкономического принуждения к труду, управления обществом и ведения войн, подавления политических противников. Террористическая деятельность направлялась целями как внутригосударственными, так и внешнеполитическими. В древнейших государствах экономика сводилась к выжиманию из раба, основного производителя, наибольшей отдачи при минимальных затратах и была основана на прямом насилии, принимавшем зачастую форму террора, что обусловливалось необходимостью психологически сломить, подавить недавно еще свободного человека.

Таким образом, раннему терроризму как отдельному виду насилия наряду с политической мотивацией была присуща утраченная им в последующем экономическая мотивация. Как показывает В. В. Денисов, насилие в рабовладельческом обществе выступало своеобразным производственным рычагом, элементом самих производственных отношений, т.е. такой функцией господствующего класса, которая прямо направлена на непосредственное выколачивание прибавочного продукта[13 - Кузьминов Я. И. и др. Отчуждение труда. История и современность: Монография. М., 1989. С. 129.][14 - Денисов В. В. Социология насилия. М., 1975. С. 50.]. Мы же добавим, что в этом насилии заметную роль играл террор.

Особая роль в системе государственного управления путем устрашения отводилась публичным наказаниям. Римское право является неиссякаемым источником смертных казней для рабов. За что представители иных классов расплачивались штрафом или тюрьмой, за то рабы шли на крест. В случае убийства господина, все рабы, жившие с ним, подвергались смертной казни[15 - Веножинский В. Смертная казнь и террор. СПб., 1908. С. 16.]. Так, за убийство префекта Рима было казнено 400 его рабов[16 - Кистянский А. Исследование смертной казни. Киев, 1867. С. 117 – 118.][17 - Кистянский А. Указ. соч. С. 188.].

Юрист Кассий во времена Нерона, указывая на общую опасность, исходящую от рабов, подчеркивал: «Только ужасом можно подавить это опасное сборище». Чтобы посеять среди них ужас и предотвратить восстания, периодически практиковались нападения на жилища рабов. Например, в Спарте эфоры – высшие должностные лица при вступлении в должность часто объявляли тайную войну (криптию) против рабов, во время которой молодые спартиаты ночью убивали тех илотов (земледельцев, являвшихся собственностью государства), которых они встречали на своем пути. Для этих же целей использовалось также ритуальное умерщвление рабов – сожжение заживо (холокост).

Нетрудно заметить, что насилие, используемое в то время и лежащее в основе террора, подразделялось на легитимное и противоправное в зависимости от объекта, в отношении которого оно применялось. Практически любое насилие, используемое государством, в том числе и в отношении раба, не считалось противоправным. Так изначально формировалось отношение к государственному терроризму как к законному средству, а к оппозиционному терроризму как к противоправному средству политической борьбы, с которым было призвано бороться государство с использованием всех имеющихся у него инструментов.

К началу I в. н.э. относится и зарождение религиозно мотивированного терроризма, давшего обильные всходы в конце XX в. В 259 г. во время богослужения римлянами, исповедовавшими тогда в основном еще язычество, были убиты христианский епископ Сикст II с шестью диаконами. Под впечатлением этой расправы над первыми христианами епископская кафедра пустовала почти в течение года. В дальнейшем репрессии со стороны государства продолжались с разной интенсивностью. В первом десятилетии IV

в. из армии были уволены лица, исповедовавшие христианство, а затем последовал приказ разрушить церкви, уничтожить богословские книги и требовавший отречения от христианской религии под страхом лишения гражданских прав. Когда в Сирии и Каппадокии в ответ на эти меры начались волнения, римский император приказал арестовать все духовенство, заковать в кандалы и держать до тех пор, пока они не принесут жертву языческим богам. В 304 г. принимается эдикт, в соответствии с которым все городское христианское население должно было принести языческим богам жертвы под

19

угрозой пыток и смертной казни.

Через столетия уже сама католическая церковь в ходе крестовых походов под угрозой смерти будет осуществлять массовое насильственное обращение в христианскую веру многочисленных народов, а также поведет непримиримую борьбу с инакомыслием террористическими методами.

Особых масштабов инквизиция достигнет в Испании. Позже римские папы в своих эдиктах легализовали убийства королей и императоров, вышедших из повиновения Святому престолу и отлученных ими от церкви[18 - Веножинский В. Указ. соч. С. 5.][19 - Лозинский С. Г. История папства. 3-е изд. М., 1986. С. 20 – 21.][20 - Только за период с 1481 по 1498 г. на кострах инквизиции было сожжено 9 тысяч человек и 6,5 тысячи изображений людей, спасшихся бегством или умерших под пытками до суда. У 90 тысяч человек было конфисковано имущество. Только в 1482 г. из Испании было изгнано около 170 тысяч евреев и арабов, а общее число лиц, покинувших страну, превысило 3 миллиона человек. См.: Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. СПб., 1894. Т. 25. С. 200.]

(запрещалось лишь прибегать к ядам), заложив идейную основу сегодняшних двойных стандартов в политике.

Разработка основ доктрины тираноборцев приписывается Блаженному Августину (354 – 430 гг.), обосновывавшему, что заповедь «не убий» не может использоваться церковью в борьбе с еретиками для утверждения веры.

В дальнейшем влияние на развитие теории тираноборцев оказали немецкий монах Манегольд Лаутенбахский (1045 – 1113), авторитеты

католичества англичанин Иоанн Солсберийский (1120 – 1180) и итальянец Фома Аквинский (1225 – 1274), а также итальянец Джованни Боккаччо (1313 – 1375), которые обосновывали в своих работах правомерность убийства правителя, неугодного церкви. Последнему также принадлежат слова: «Нет жертвы более приятной Богу, чем кровь тирана»[21 - Чухвичев Д. В. Терроризм: история и современность // Труды Московской государственной юридической академии. №1. М.: Юристъ, 1997. С. 115.][22 - Приводится по: Энциклопедический словарь русского библиографического института Гранат. М., б. г. Т. 41. Ч. VIII. С. 142.][23 - См.: Одесский М. П., Фельдман Д. М. Поэтика террора и новая административная ментальность: очерки истории формирования. М: Российский государственный гуманитарный университет, 1977. С. 31 – 32.]. Традиция тираноборства, сформировавшаяся в эпоху ожесточенного соперничества папского Рима с королевскими династиями Европы как ответ на посягательства светской власти на прерогативы власти церковной, была одной из самых почитаемых в католическом христианском мире. При этом действия убийцы церковью не квалифицировались как преступление против религии.

Вместе с тем, на проблему конфликта, вытекающего из социальнополитической дифференциации общества, как на предтечу насилия обращали внимание еще Платон (427 – 347 гг. до н.э.) и Аристотель (384 – 322 гг. до н.э.). Последний в трактате «Политика», послужившем, по всей видимости, основой доктрины тираноборцев, обосновывает естественный закон природы: деление людей на тех, кто властвует, и на тех, кто должен подчиняться, из чего вытекает конфликт как естественное состояние общества. Мыслители прошлого, осознавая неизбежность конфронтации в обществе, уже тогда пытались определить критерии «справедливого» и «несправедливого» насилия.

История международных отношений также свидетельствует об использовании террора как средства ведения внешней политики, включая военные действия, подрыв государства-соперника, устранение его лидера. Террор во время войн использовался с целью заставить вооруженные силы противника и население отказаться от сопротивления, использовался и как тактика партизанской борьбы, и как тактика борьбы с партизанами. Там, где население не оказывало сопротивления, эти области не предавались «огню и мечу». И наоборот. Так было во времена походов Александра Македонского в Малую Азию в 334 – 333 годах до н.э., так было в годы Первой, Второй мировых и многочисленных гражданских войн. На войне боевые действия всегда соседствуют с информационно-психологическим противоборством.

Террор использовался и как средство подрыва противника. Вавилонская хроника сообщает, что эламский царь, готовившийся выступить в поход во главе своих войск, чтобы прийти на помощь вавилонскому царю, умер, не будучи болен, в своем дворце, то есть был умерщвлен сторонниками

24

ассирииского монарха.

О попытке применения террора в России свидетельствует следственное дело, которое вел Преображенский приказ. По делу было установлено, что турецкие террористы под видом греческих купцов проникли в Россию и должны были попытаться отравить Петра I.

Несмотря на то, что закрепление в международных договорах неприкосновенности дипломатических агентов начинается только с XV в., на практике она признавалась с самой глубокой древности. Дипломатические агенты считались находящимися под особым покровительством божества, их особа была священна[24 - История дипломатии. 2-е изд. Т. I. M., 1959. С. 369.][25 - Клеандрова В. М., Яковлев Л. С. История полиции, политического сыска и контрразведки России в XVIII – начале XX века: Лекция. М., 1985. С. 28.][26 - Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Новый энциклопедический словарь. СПб., б. г. Т. 16. С. 214.][27 - Там же. С. 896.][28 - См., например: Бурдон И. Ф., Михельсон А. Д. Словотолкователь 30000 иностранных слов, вошедших в состав русского языка. М., 1871; Берзин И. Н. Русский энциклопедический словарь. Т. 4. СПб., 1875; Клюшников В. Всенаучный (энциклопедический) словарь. Б.м.; б. г. Ч. 2. С. 1878.]. Однако в истории можно найти множество примеров нарушения этого правила. Так, персидский царь Дарий в 490 г. до н.э., прежде чем направить войска в Грецию, отправил туда своих послов с требованием «земли и воды», то есть признания верховенства Персии. Многие города выполнили требования, но в Афинах и в Спарте их миссия окончилась плачевно: в Афинах послов сбросили со скалы в пропасть, а в Спарте – в колодец, насмешливо предложив самим взять воду и землю для царя. Сегодня такие действия квалифицировали бы как акты международного терроризма.

Таким образом, в истории развития современного терроризма существует период его раннего развития, где можно выделить два этапа.

Первый – этап зарождения государственного раннего терроризма, который характеризуется преимущественным и открытым использованием системного терроризма в основном государством с целью управления обществом и государством, включая производственные отношения, а также как один из способов ведения военных действий. Указанные особенности стали основными отличительными особенностями данной формы политического

насилия и значения террора, закрепившись в таком виде в дефинициях понятия

28

«террор» в ряде европейских языков, включая русский, после Великой французской революции, а последнее обстоятельство позволяет некоторым исследователям ошибочно связывать зарождение явления с событиями этого революционного потрясения.

Особенностью второго этапа – этапа зарождения оппозиционного раннего терроризма – является принятие на вооружение оппозицией широкого системного использования терроризма (по аналогии с государством) наряду с продолжающимся использованием его государством.

Главное отличие этапов развития раннего терроризма заключается в том, что насилие, лежащее в основе государственного терроризма, кроме политической, имело еще и экономическую мотивацию. Как представляется, именно эта историческая особенность раннего терроризма – частичная его экономическая мотивация – послужила причиной квалификации уже всего терроризма после Великой французской революции исключительно как политического, что, по мнению некоторых исследователей, и послужило отправной точкой в его истории.

Впервые к системному оппозиционному террору (его еще называют программным или регулярным) обратились представители радикального крыла религиозно-политической секты зелотов (в переводе с древнегреческого «ревнители») – сикарии в римской провинции Иудея (Южная Палестина) в I в. н. э. Они выступали непримиримыми борцами против римского господства, получив свое название от латинского слова «sica», что означало один из видов короткого кинжала[29 - На смену кинжалу сикариев в 1970-х годах в Латинской Америке пришел другой символ террора – «колумбийский галстук» – особый способ ритуального убийства, когда у жертвы через вспоротое горло выпускали язык. Получают распространение и другие способы ритуальных убийств, когда, например, жертве в рот засовывали отрезанные половые органы, или в руку вкладывали камень, или разбрасывали вокруг жертвы колючки кактуса опунции.][30 - См.: Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. XXIX – А (58). СПб., 1900. С. 855 – 856; Советская историческая энциклопедия. Т. 12. М., 1969. С. 859; Клюшников В. Указ. соч.], которым в соответствии с ритуалом убивали противника. Сикарии не только вели борьбу с римлянами, но и уничтожали представителей иудейской знати, сотрудничавших с завоевателями. Это были террористические акты, имевшие четкую политическую мотивацию, направленность и адресность. Это были экстремистски настроенные националисты, возглавлявшие движение социального протеста и настраивавшие низы против верхов, и в этом отношении являющиеся прообразом современных радикальных террористических организаций. В действиях сикариев прослеживается сочетание религиозного фанатизма и политического терроризма: в мученичестве они видели нечто приносящее радость и верили, что после свержения ненавистного режима Господь явится своему народу и избавит их от мук и страданий. Сыграли важную роль в поражении Иудейского восстания 66—71 гг. и были уничтожены с его разгромом. В частности, их действия в осаждённомИерусалиме (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%B5%D1%80%D1%83%D1%81%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BC)привели к его разрушению после захвата города.

Терроризм в Средние века (второй этап)

На рубеже античности и Средневековья в Индии действовали различные тайные общества. Члены секты «душителей» уничтожали своих жертв с помощью шёлкового шнурка, считая этот способ убийства ритуальным жертвоприношением богине Кали. Один из членов этой секты сказал: «Если кто-нибудь хоть раз испытает сладость жертвоприношения, он уже наш, даже если он овладел разнообразными ремеслами, и у него есть все золото мира. Я сам занимал достаточно высокую должность, работал хорошо и мог рассчитывать на повышение. Но становился самим собой, только когда возвращался в нашу секту».

В рамках феодального общества создаются тайные организации, руководимые крупными феодалами и использующие убийство своих противников как средство политической борьбы. Ярким представителем такой организации являются ассасины. Эта сектантская организация, или орден неоисмаилитов-низаристов, образовалась в Иране в конце II в. с центром в замке Аламут (Сев.-Зап. Иран). Основателем организации был Хасан ибн Сабба, который около 1081 г. стал собирать вокруг себя приверженцев, готовых умереть за веру по его первому приказу. Эти «боевики» получили название фидави (т.е. обреченные), в другой транскрипции – хашашины. В качестве средства единения и воодушевления использовались как религиозные догмы, так и вполне материальные – наркотики. Метод хашашинов – подготовка смертников с помощью наркотических средств – используется и сегодня в некоторых исламских экстремистских организациях.