Big Data. Новая реальность

– Ты про телеграмму? – на том конце трубки сконфуженно замолчали.

– Почему молчишь?

– Каюсь, моя инициатива, – было слышно, как тот вздохнул. – Ты только не сердись, дед. У нас все в порядке, мы за тебя переживали.

– С какой стати?

– За твое здоровье.

– Вот что я вам скажу, любимые мои хитрецы: только что я получил свой медицинский документ и уже начинаю присматривать себе невесту!

Все присутствующие при телефонном разговоре прыснули от смеха, поскольку неопытный старик не выключил громкую связь.

– Ну, ты даешь, дед! Уже не сердишься на меня?

– Не сержусь, но когда приеду, точно тебе шею намылю!

– С удовольствием!

***

На вокзале Михей отсутствовал минут двадцать. Кассир встретила его как старого знакомого.

– Выдали?

– А то! Получите.

Процесс оформления железнодорожного билета был завершен.

В вагонном купе уже расположились двое мужчин, приготовившихся отметить начало своей командировки. На столике стояли два пустых стакана без подстаканников, разложена традиционная дорожная снедь.

– А вот и третий, – обрадовались они попутчику. – Будите?

Один из них полез в сумку и вытащил из нее то, что согласно действующему законодательству категорически запрещено употреблять в поездах дальнего следования. Ближнего, кстати, тоже.

– Нет, так дело не пойдет, уберите сейчас же эту гадость! – возмутился дед Михей.

Он шустро наклонился и достал из видавшей виды сумки с символикой Олимпиады-80 литровую бутыль с темной жидкостью. Следом за ней на столике появился граненый стакан советский эпохи.

– Вот это – вещь! – успел он сказать, потирая от нетерпения руки.

Сказал и осекся. В купе для проверки наличия-отсутствия пассажиров заглянула проводница, бросила быстрый взгляд на банкетный стол и строгим голосом заявила:

– Распитие спиртных напитков в поездах запрещено!

– Так это не напиток, – возразил старик, по-молодецки сверкнув глазами. – Это – нектар! Сами попробуйте.

Она попробовала половину стакана, поперхнулась и подтвердила:

– А ведь верно – нектар. Вы только с этим поаккуратнее и бутылочку со стола не забывайте убирать. Мало ли что!

Прозвучал сигнал отправления и поезд тронулся.

Глава 7

Семен Михайлович спешил на совещание. Экстренное. Сегодня его проводит Главный, поэтому опоздать никак нельзя.

«Черт, если я опоздаю, многие воспримут мой поступок как демарш! Якобы я против. А я всегда за, если инициатива исходит от главы моей фракции».

На часах половина десятого, а он все еще в машине. И ведь не прикажешь, как раньше водителю, чтобы гнал, не включишь мигалку и сирену. Позор какой-то, потеря авторитета у народа. Не то, что раньше: едешь себе по разделительной, гудишь звериной сиреной, не успевая поймать на себе гневные взгляды водителей машин, которые перед тобой расступаются… Позор!

А все потому, что привычного водителя за рулем нет. Заменили его бездушные конструкторы на автомат, не понимают они переживания обыкновенного чиновника. Но с другой стороны, только электроника способна выстроить оптимальный по времени маршрут, учесть все дорожные факторы: существующие сейчас и прогнозируемые в будущем. Человеку это не под силу.

Спешит чиновник, волнуется. А как ему не волноваться, если от его голоса зависит, быть может, судьба всей страны и его доверчивых избирателей.

Всю ночь он не спал, думал. Провалился в короткий сон лишь на рассвете.

«Беда! Пришла беда, откуда не ждали. Подставил меня дружок надежный, заграничный».

В десять вечера раздался тревожный звонок. Почему тревожный? Все очень просто: с коллегами они давно договорились, чтобы рабочие вопросы по телефону не обсуждать, а друзей у него нет. Он облегченно вздохнул, когда услышал по Ватцапу голос своего партнера по игорному бизнесу. Однако успокоился он зря: звонил тот с крайне плохим известием:

– Семен, накрылась наша лавочка, обосрались мы с последней затеей, а все концы ведут к тебе, дорогой, – начал он и стал все раскладывать по полочкам.

Громко так рассказывал, разборчиво, на весь белый свет.

«Говорили же мне знакомые: Сеня, снеси ты эту программу. Ты заметный человек, а это значит, что на примете у десятка спецслужб. Не послушал тогда дельного совета, все некогда было».

– Не знаю, у нас никого не слушают, а тем более, не пишут, – успокаивал забугорный друг на его предложение сменить канал связи.

«Так это у вас, пещерные вы люди!» – думал он, порываясь в очередной раз удалить программу, ставшую ненадежной.

Такси подкатило к монументальному зданию то ли в стиле сталинского ампира, то ли советского классицизма и деликатно потребовало оплату, до поры не открывая своих дверей. Расплатившись, Семен Михайлович рысью бросился вверх по лестнице.

«Очередное унижение», – подумал он об отмене персонального транспорта.

Поднимаясь, Семен сильно вспотел и непонятно от чего: или от переживаний по поводу вечернего звонка и возможно просочившейся руководству информации, или от физических нагрузок, поскольку был он чрезвычайно тучен.

«Вот скажите: как в таком состоянии решать государственные вопросы?!»

На часах без пятнадцати десять, а он так и не получил от руководства инструкций, как впрочем и информации о том, почему совещание экстренное.

«Какого, спрашивается, перенесли заседания на два часа раньше?! Хорошо москвичам: раз и на месте, а мне из загорода приходится все утренние пробки собирать».

– Уважаемые депутаты, – начал ведущий и последовала обычная вводная часть.

Затем он, без какой-либо раскачки и объявления повестки заседания, перешел к основной, как ему казалось, теме:

– С сегодняшнего дня у нас с рядом зарубежных стран началась война компроматов.