Бесплатных пирожных не бывает!

Бесплатных пирожных не бывает!
Николай Иванович Леонов

Гуров #7
Находясь в отпуске, подполковник Гуров включается в расследование уголовного дела, нити которого ведут в Москву. Он выходит на мощную мафиозную корпорацию, возглавляемую крупным чиновником. Оценив таланты сыщика, глава подпольного бизнеса предлагает Гурову работать на корпорацию…

Николай Леонов

Бесплатных пирожных не бывает

Глава 1

«Отари Георгиевич Антадзе восемнадцатого умер от инфаркта…» – прочитал Гуров. Подписи в телеграмме не было, адрес лаконичен: «Москва, Петровка, 38, подполковнику Гурову».

– Ну вот, Петр Николаевич, – сказал Гуров, аккуратно складывая телеграмму и убирая ее в карман. – Теперь ни доказательства, ни наручники не нужны.

Полковник Орлов, в чьем кабинете они находились, согласно кивнул. И хотя слова не нуждались в расшифровке, Гуров пояснил:

– Когда Кружнев убил Артеменко и я понял, что организовал дело майор Антадзе, то сказал следователю прокуратуры, мол, если сумею доказать, надену на Отари наручники. А он был добрый, сильный человек и неплохой сыщик.

– Жизнь, она себя кажет, – полковник снова кивнул. – Значит, совесть в человеке пересилила, и сердце не выдержало – сдалось.

– Ты зачем меня пригласил? Телеграмму можно и по телефону прочитать, – сказал Гуров, машинально поглаживая карман, в который положил телеграмму.

Петр Николаевич Орлов был начальником отдела, а Гуров – его заместителем, они работали вместе много лет и, когда оставались одни, обращались друг к другу на «ты».

– Прошу тебя, догуливай отпуск и делом этим не занимайся. Понимаю, самолюбие, гордость, честь мундира, неотвратимость наказания, однако…

– А если понимаешь, – перебил Гуров, – то почему «однако»? Я докажу вину Лебедева и Кружнева. Они должны ответить за убийство и ответят. – Он снова погладил карман, где лежала телеграмма. – Отари тоже они убили.

– Я долго думал, никаких улик против них в природе не существует. – Орлов говорил без азарта, тускло, отлично понимая, что Гурова не переубедить. – И вообще, в твоем теперешнем положении…

Зазвонил телефон, полковник снял трубку.

– Слушаю, Константин Константинович, – Орлов взглянул на Гурова, вздохнул. – Воспитываю Льва Ивановича Гурова, товарищ генерал. Конечно, в отпуске, видно, скучает, заглянул на минуточку. Слушаюсь!

Орлов положил трубку, поднялся из-за стола, запер сейф. Они вышли из кабинета.

– Смотри, Лева, тебе жить, – Орлов пожал Гурову руку. – Моя мечта не работать с тобой, а дружить, встречаться домами.

Полковник направился к руководству, а Гуров вошел в соседний кабинет, который совсем недавно занимал, как старший группы, на двоих с молодым оперативником Борей Вакуровым. Став заместителем начальника отдела, Гуров получил отдельный кабинет, а старшим группы назначил майора Крячко.

Боря, увидев Гурова, вскочил, а Крячко солидно поднялся из-за стола, Гуров ответил на приветствия, прошелся по тесному кабинету, взял со стола Крячко сигарету и опустился на продавленный диван.

Утром, когда полковник Орлов позвонил Гурову домой и пригласил «заглянуть на огонек», Гуров перезвонил Крячко и попросил его, если оперативная обстановка позволяет, около двенадцати находиться в кабинете.

Гуров мял сигарету – курил он очень редко, – поглядывая на товарищей, вздохнул и спросил:

– Ну, сыщики, как жизнь?

Боря, худой, в свои двадцать с небольшим юношески нескладный, шумно вздохнул, взглянул на Крячко. Майор, которому крепкая полнота придавала солидность, выглядел старше своего возраста. Так же, как Гуров с Орловым, Крячко с Гуровым наедине разговаривали на «ты», в присутствии третьих лиц соблюдали протокол.

– Лев Иванович, какая в отсутствие начальства жизнь? Прекрасная! Бездельничаем, набираемся сил, вот вернетесь из отпуска и тогда… – он посмотрел в потолок, – страшно подумать!

– На вечер никаких дел не назначил? – Гуров поднялся, положил сигарету на место. – Если ничего не произойдет, жду вас в девятнадцать у себя дома. – Он коротко кивнул и вышел.

– Дела! – воскликнул Боря.

Крячко ничего не ответил, улыбаться перестал, после долгой паузы, растягивая слова, произнес:

– Полагаю, дела паршивые, и нам не поздоровится.

– Товарищ майор! – возмутился Боря. – Что вы все о себе и о себе! Против Льва Ивановича служебное расследование ведется, а вы…

– Дурак ты, Бориска! – перебил Крячко.

Подполковник Гуров вернулся с Черноморского побережья три дня назад, не отгуляв и половины отпуска. Вчера он отправил жену и ее младшую сестру, которую удочерил, в далекий город за Уралом, где начальником уголовного розыска работал его приятель майор Серов. Предварительно Гуров позвонил ему и, не вдаваясь в подробности, сказал:

– Встречай семью, устрой, приглядывай. Я не думаю, чтобы девочек нашли, но на всякий случай. Подключи спортсменов, они должны меня помнить, пусть не оставляют их одних. Ты меня понял?

– Я тебя понял, – ответил Серов. – Буду звонить.

Рита и Ольга на известие, что они немедленно улетают, среагировали по-разному. Жена заявила, что никуда не полетит, Ольга воскликнула:

– И в школу ходить не буду?

Увидев, что взрослые сейчас начнут ссориться, Ольга тихо удалилась в свою комнату. На пороге девочка оглянулась и состроила Гурову гримасу, которая, видимо, означала, мол, держись, я с тобой.

Гуров улыбнулся и молча выслушал почти часовой монолог жены. Рита говорила, что не может оставить мужа в беде, тут же обвиняла его в эгоизме. Он слушал внимательно, ждал, когда иссякнет порох в пороховницах, размышлял о том, кто из «друзей» сообщил жене о служебном расследовании.

Рита начала уставать, муж молчал, улыбался. Она не любила эту вкрадчивую улыбку, зная, что она ничего хорошего не предвещает. Жена собралась с силами, повторила о его самовлюбленности, суперменстве, эгоизме и решительно поставила точку:

– Мы никуда не уедем, возвращаться к данному вопросу не желаю.

– Абсолютно согласен, – Гуров кивнул, – возвращаться к этому вопросу не будем, собирай вещи. Улетая в загранку, отец сказал мне: «Жену люби, дари цветы, уступай во всем и держи в строгости». Сегодня тот случай. Ты вышла замуж. За меня, – он показал за свою спину. – Я обязан тебя защищать, ничего объяснять не буду. Рейс завтра в восемь утра.

Они сидели не как обычно на кухне, а в просторной гостиной, за овальным массивным столом, покрытым белоснежной скатертью, уставленным хрусталем и парадным сервизом, который в семье Гуровых извлекался на свет божий только в дни торжественных юбилеев.

Гуров встретил товарищей холодно, словно не он пригласил их в гости, а они пришли незваными. Станислав Крячко не обратил на это внимания; зная Гурова, понял, что он сейчас находится не здесь, а в потустороннем мире логических построений, и скоро вернется в мир реальный. Боря Вакуров долго вытирал ноги, затем начал снимать ботинки.

– Отставить, – сказал Крячко, прошел за хозяином в гостиную. – А где девочки? – И, не ожидая ответа, оглядел стол, присвистнул. – Как хорошо быть генералом! Лев Иванович, скажи, почему одному и талант, и папа генерал, а некоторым…

– Станислав, – перебил Гуров. – Мой руки и садись к столу.

– Подполковник, а я в присутствии Бориса твой авторитет не подрываю? – не унимался Крячко.

– Подрываешь, но я стерплю. Давайте, ребята, быстренько, есть очень хочется.

– А у тебя виски серебрятся, не замечал, – сказал Крячко, приканчивая яичницу с колбасой и наливая себе вторую рюмку коньяку. – Лев Иванович не употребляет, а тебе, Бориска, не положено, – и отставил бутылку. – Не будем!