Таежная полиция

Таежная полиция
Алексей Макеев

Николай Иванович Леонов

Полковник Гуров
«Гуров соотнес свою секретную миссию с событиями в поезде. Он ведь едет с целью прощупать ситуацию в Чите. Они с Крячко должны определить, насколько в этом городе и соответственно в крае криминализована полиция, насколько там местный криминал сросся с местной властью. У генерала Орлова, очевидно, была конкретная оперативная информация, на основании которой он сделал свои выводы. И информация была получена им в Москве. И кто-то из той же Москвы везет что-то важное в ту же Читу. Получается, что все произошедшее в поезде имеет прямое отношение к секретной миссии Гурова и Крячко в Забайкалье...»

Николай Леонов, Алексей Макеев

Таежная полиция

* * *

Сознание возвращалось пульсирующей болью в задней части головы и удушливой прелостью, которая забивала нос и горло. Гуров осознал наконец, что лежит на животе на недавно скошенном сене, уткнувшись лицом в какую-то дерюгу. Он попытался пошевелить руками, но они были сцеплены наручниками. Да еще, кажется, вокруг какого-то столба.

«Где я?» Первая мысль ничего нового не добавила в восприятие окружающего мира. В голове гудело, лежать было неудобно. Тело затекло, и его бил озноб. Холодно! «Меня ударили по голове, и больше я ничего не помню». Гурову очень хотелось подтянуть ноги к груди, съежиться, свернуться калачиком, обхватить себя руками. И еще бы эту дерюгу на себя натянуть… И лежать так долго-долго, пока боль в голове не уйдет. Или хотя бы не притупится.

«Черт! Я же был не один…» И все события последних дней стали послушно, как по команде, всплывать в гудящей голове.

* * *

Совещание проходило в кабинете губернатора Забайкальского края. Губернатор Сипатов, баллотировавшийся на новый срок, в данный момент несколько нарушал установленные правила, но на это можно было временно махнуть рукой.

Это было не рабочее совещание, а очередное заседание его предвыборного штаба. До выборов оставался месяц, и сейчас в спешном порядке анализировалась угроза прохождения других кандидатов в губернаторы. Помимо самого Сипатова, в губернаторы метило еще трое: лидер местных коммунистов, глава одного из передовых районов края и мэр краевого центра. Последний, Геннадий Васильевич Андрейченко, был самой сильной фигурой в этом списке претендентов и реальным конкурентом Сипатову.

За два последних года Андрейченко сформировал преданную и сильную команду единомышленников, активно занимался социальной сферой и благоустройством. Он постоянно был на людях, постоянно маячил на фоне того или иного значимого события в городе, всячески подчеркивая свое участие. Надо отдать должное, Андрейченко в городе был популярен, а если еще учесть, что население Читы – почти треть населения края, то выводы и прогнозы для Сипатова виделись не очень утешительными. А еще Андрейченко открыто и уверенно конфликтовал с областной администрацией и умело бил в слабые места политики губернатора, не гнушаясь и использованием выкопанных из глубины прошедших лет компрометирующих фактов.

Вся команда Сипатова сходилась в одном – Андрейченко можно победить только одним мощным ударом. В конкурентной борьбе время было упущено, изменить баланс противостояния губернатора и мэра краевого центра до даты выборов уже невозможно. А этим ударом должны стать компрометирующие материалы на Андрейченко. Причем компромат должен быть такой убойной силы, чтобы одним махом лишить мэра народного доверия. А еще лучше – довести все до возбуждения уголовного дела.

Эти несколько месяцев, которые имелись в распоряжении Сипатова, должны были решить все. Как Андрейченко ни перестраховывался, как он ни был осторожен, но скрыть факты использования им служебного положения в корыстных целях до конца невозможно. Другое дело, что все так и останется на уровне домыслов и подозрений, а для того чтобы убрать мэра с дороги, нужны убедительные доказательства.

Сбором таких доказательств и занимались доверенные люди губернатора. Мэр Читы давно готовил свой эффектный бросок на Москву. Его не интересовала канитель с Государственной думой: слишком дорого и неопределенно. А потом еще и реноме свое поддерживать нужно, чтобы удержаться в депутатстве на несколько сроков. Андрейченко планировал свой естественный переход на работу ни много ни мало в правительство страны. Но для этого ему нужно было проявить себя в лидерах края, а остальное сделают поддерживающие его в Москве люди.

Эти мосты со столичными власть имущими Андрейченко налаживал давно. С помощью махинаций ему удалось организовать в Москве бизнес, который не особенно много доходов приносил ему лично. Доходы шли на прикорм поддерживающих его людей. И достаточно было вскрыть эту цепочку, наметить хотя бы преступный источник денег здесь на организацию бизнеса в Москве. Достаточно было определить, кто там, в Москве, кормится от Андрейченко, дети и ставленники каких высокопоставленных столичных чиновников являются соучредителями и руководителями. И тогда ситуация начнет развиваться в сторону краха Андрейченко, все покатится как снежный ком. Проверки, инициируемые на основе компромата, в любом случае дадут факты злоупотреблений, вскроют преступную связь с Москвой. Этого для начала будет достаточно. А потом, когда скандал станет неизбежным, Москва сдаст Андрейченко следователям, чтобы обезопасить себя. Удастся посадить мэра или нет – не важно. Главное, что он уже будет политическим трупом.

Много денег потратил Сипатов на поиск компромата, очень много, и не своих. Тут губернатор тоже не был чист, но он надеялся успеть свалить конкурента первым. Нанятые в Москве и в Чите люди рыли носом землю, подкупали, шантажировали. На положительный результат можно было рассчитывать в самое ближайшее время.

Когда все вопросы были закончены и губернатор отпустил своих помощников, он тут же по внутреннему телефону велел вызвать к нему Яковца.

Петр Зиновьевич, погруженный в свои мысли, все еще сидел за столом для совещаний. Дородное лицо с высоким лбом и густыми бровями было сосредоточенно-хмурым. Бывший профессор Сипатов давно уже избавился от эмоций на работе, научился держать их при себе. По крайней мере, подчиненным он их никогда не показывал, оставаясь всегда ровным и выдержанным. Петр Зиновьевич машинально разглядывал герб области, висевший над его рабочим столом. Это была одна из тех памятных побед, которые будут помнить и простые люди, и местные политики. Такое позволяет остаться в истории, и этот факт тешил самолюбие губернатора.

Когда-то Сипатов был не только инициатором, но фактически и соавтором этого геральдического символа региона. В золотом поле летел орел с луком и стрелой в когтях. Петр Зиновьевич немало порылся в архивах и исторических хрониках. Орел всегда был официальным символом сибирской земли. И именно это изображение было скопировано с государственной печати «Сибирские земли Даурских острогов» XVII века. Сипатов до сих пор, спустя много лет, помнил почти слово в слово текст Положения, которое он сочинял и которое было утверждено в конце концов областной думой.

Да, непростые, насыщенные были времена. Петр Зиновьевич всегда отличался хорошо подвешенным языком и умением точно изложить основную мысль, сыграть на настроении большинства. Как там было сказано? «Изображение летящего орла символизирует героические поколения первопроходцев». Вот только изображение своего флага не удалось отстоять. Приняли другой вариант, простой трехцветный.

Сипатов был в прошлом ученым-историком, преподавал в Забайкальском государственном гуманитарно-педагогическом университете. Было время, когда он претендовал на должность ректора, но веса и поддержки тогда Сипатову не хватило. Потом грянул капитализм – и закрутилась жизнь в Забайкалье в ту же непонятную сторону, что и по всей России. Сипатову припомнили конфронтацию с нынешним ректором, и пришлось Петру Зиновьевичу уходить из вуза. Хорошие знакомые нашли ему место заместителя руководителя краевого архива. Потом Сипатов стал советником губернатора, некоторое время успешно возглавлял культуру края в качестве руководителя краевого министерства.

И постиг Сипатов все явные и скрытые тактические ходы в политической борьбе, поднимаясь все выше и выше по карьерной лестнице. Теперь в нем уже не узнавали того интеллигента-профессора, каким он был, пытаясь занять место ректора университета. Пытался деликатно, цивилизованно, в открытой борьбе. Теперь ему самому уже было смешно сознавать, каким он был тогда наивным простачком. Тогда бы ему сегодняшний опыт, закалку…

Дверь кабинета отворилась без стука, и в проеме показалась коренастая фигура ближайшего помощника и советника губернатора, «офицера для особых поручений», как шутили в окружении Сипатова. Яковец в прошлом в самом деле был офицером и служил когда-то в военной прокуратуре.

– Заходи, Павел Борисович, – кивнул Яковцу губернатор, со вздохом поднимаясь от стола совещания и направляясь к своему рабочему столу. – Есть новости?

– Новостей много, – приятным баритоном ответил Яковец, – только не все они хорошие.

– Давай по порядку, – кивнул Сипатов на кресло возле приставного стола.

Яковец неторопливо подошел, расстегнул пиджак и уселся в кресло. Губернатор терпеливо ждал, зная обстоятельность своего помощника и что тот не начнет рассказывать, пока обстановка не будет соответствовать. Не любил этот бывший прокурорский работник разговаривать на ходу или между делом, и с этим приходилось мириться.

– Работа выполнена в том объеме, в каком мы ее заказывали, – заговорил наконец Яковец. – Не все, что хотелось бы, существует в оригиналах, многовато ссылок и копий, но и этого достаточно, чтобы инициировать следствие.

– Конкретнее, Павел, конкретнее, – не выдержал наконец Сипатов. – Что там накопали, как мы это можем использовать? Учти, если это мелочь, то Андрейченко сразу начнет обороняться. Он-то поймет, кто все это против него затеял. И тогда у него будет время пустить в ход свои контраргументы и свой компромат. Результат, сам понимаешь, может оказаться губительным для обоих.

– Разумеется, – кивнул головой Яковец. – Материал основательный, все можно подтвердить встречными аудиторскими проверками. Исключительно подлоги и скрытые откаты. По предварительным подсчетам, он прикарманил бюджетных денег на сумму около двухсот миллионов.

– Всего? – искренне удивился Сипатов.

– Это только за последние четыре года, – поспешно пояснил Яковец. – Нам нужно основание для глобальной проверки и, в оптимальном варианте, для возбуждения уголовного дела. Для этого сумма достаточная. Но проверка наверняка вскроет и прошлые его дела, и нынешние параллельные, до которых мы еще не докопались.

– В каком виде все эти материалы?

– Часть в виде ссылок на номера и даты документов. При проверке их легко будет отыскать. Часть в виде ксерокопий, сканированных документов, скопированных в соответствующих фирмах из базы программы 1С. Ну, и схемы прохождения денег.

– Да, Паша, не очень ты меня обнадежил, – вздохнул губернатор. – Пока мы в Москве организовываем проверку, пока убеждаем и заинтересовываем нужных людей, информация может уйти. Тогда у Андрейченко и его партнеров будет время уничтожить документы, подменить их.

– Я предлагаю немного другой план, Петр Зиновьевич. Мы начнем все здесь, у нас. Материала достаточно для прокурорской проверки. Пока вы тут у власти и пока краевой прокурор ваш человек, мы сможем ударить разом, благо теперь знаем, в какие точки одновременно бить. Насколько я понял, нас интересуют пять-семь фирм тут, в Забайкалье, через которые происходила утечка бюджетных денег. Оснований для ареста Андрейченко формально достаточно – мера пресечения выбирается исходя из возможности подследственного влиять на ход расследования и сокрытия неопровержимых улик. А вот с постановлением прокуратуры нам легко будет разговаривать в Москве. Там поймут, что это уже не шутки, и начнут свои игры. Те, кто помогал Андрейченко, обязательно являются чьими-то конкурентами, их захотят убрать с дороги, поприжать, сделать более сговорчивыми. Москвичей мы особо не зацепим, поскольку Генпрокуратура – это особое государство. Но фирмачей в основном нам сдадут. И Андрейченко сдадут. Он пока слишком маленькая фигура в столичных играх.

– Да, мы на это как раз и рассчитывали, когда кашу заваривали, – согласился губернатор. – А везут документы люди надежные? Тут ты все предусмотрел?

– Еще не везут. Мне сообщат, когда и каким транспортом их отправят.

– Чего тянуть, Павел? – нетерпеливо спросил Сипатов. – Самолетом! Несколько часов, и они здесь.

– Петр Зиновьевич, – Яковец навалился грудью на стол и посмотрел губернатору прямо в глаза. – Люди, которые во всеми этом замешаны, не гнушаются ничем, когда вопрос стоит о деньгах. О больших деньгах! Андрейченко с его аферами для них мелочь, пока они не включили его в большие игры. Но компромат на него ударит и по ним. А им это не нужно. Поверьте мне, они пойдут на все, чтобы этот компромат не всплыл. А они, Петр Зиновьевич, привыкли свои проблемы решать. Причем сразу и кардинально! Я не хочу, чтобы на моей совести повисли жизни сотни пассажиров и экипажа самолета. Пусть лучше пострадает один курьер; в конце концов, мы с вами жизнями тут не рискуем. Не удалось, так не удалось. Нет, документы поедут поездом или их повезут на машине. Там смогут запутать следы и свести риск захвата документов к минимуму.

– Ладно, ладно, – недовольно пробурчал губернатор. – Тебе виднее.

– Жаль только, что вы меня не всегда слушаете, – усмехнулся Яковец. – Надо было с самого начала пристегивать к нашей команде краевую ФСБ. Почему вы так не доверяете генералу Шамаеву?

– Да потому, Паша, что начальник Управления ФСБ играет только в свои игры. Ты еще не понял, что он с самого начала, со своего появления у нас стал держаться особняком? Он ни с кем не близок и не идет ни на какие неформальные контакты.

– Его можно понять, – развел руками Яковец. – У него тут две границы под боком.

– Да, граница… А ты знаешь, Павел, откуда Шамаев пришел на должность начальника Управления края? Не знаешь, а я тебе скажу. Из контрразведки.

– Ладно, черт с ним, с этим Шамаевым, – хлопнул ладонью по столу Яковец. – Вижу, что вы нервничаете. Давайте сделаем так: я вылетаю в Москву и сам буду негласно следить за курьером. Глядишь, замечу опасность раньше его, глядишь, успею вмешаться…

Сообщение пришло на мобильный телефон, когда Яковец уже прошел досмотр в аэропорту. «Курьер выезжает завтра утром 340-м поездом. Встречать в Чите. Встречающий должен по прибытии поезда зайти в 3-е купе и спросить: «Кто здесь хирург?» Хирург – это кличка курьера. Отзовется девушка-блондинка».