Снежный киллер

– Да, – подтвердил Гуров. – И вы о нем знаете. Я расследую обстоятельства гибели Игоря Семенова.

– Обстоятельства? Какие же тут особенные обстоятельства? – с удивлением спросил Касыгов. Он произнес эти слова с той же интонацией, с какой недавно говорил инструктор Вишняков. – Ведь это явный несчастный случай!

– Мне так не показалось, – сказал Гуров. – Погибший, как известно, был мастером скоростного спуска. Все, кто его знал, утверждают, что он просто не мог так ошибиться и выкатиться за пределы трассы почти на полкилометра.

– Но ведь дело было ночью, – напомнил лейтенант. – И потом, Семенов, возможно, выпил перед тем, как отправиться на трассу. И вообще он был уже в годах…

– А вам, лейтенант, сколько лет, если не секрет? – спросил Гуров.

– Мне двадцать шесть, – отвечал собеседник.

– Ну, конечно, в вашем возрасте все, кто старше сорока, кажутся глубокими стариками, – заметил Гуров. – Однако Семенов был совсем не стар. Но важнее другое. Я прошел весь путь, который проделал Семенов от поворота на трассе до обрыва, и кое-что обнаружил. Вы сами там ходили?

– Наверху? Да, конечно! – заверил его Касыгов. – Я внимательно осмотрел место у обрыва. Смотрел, нет ли каких следов борьбы. Следов не было.

– А путь к этому обрыву – смотрел?

– Нет, а что?

– А то, – отвечал Гуров, – что Семенов не съехал с трассы. Он с нее сошел. И дальше шел пешком, волоча за собой лыжи. Об этом говорят следы. Как ты думаешь, что его заставило так поступить?

– Не знаю… – растерянно отвечал лейтенант.

– И я пока не знаю, – сказал Гуров. – Но хочу узнать. А для этого надо провести кое-какие действия. Прежде всего – вскрытие тела. И сделать анализ крови. Может, еще какие-то анализы – судебный врач знает какие. Есть у вас судебный врач?

– Да, у нас есть… Но родственники, кажется, хотели быстрее увезти погибшего в Москву…

– Кто тебе об этом говорил? – спросил Гуров.

– Жена… То есть вдова погибшего.

– Мне она говорила другое, – сообщил Гуров. – Что заинтересована в тщательном расследовании всех обстоятельств и причин смерти ее мужа.

– Наверное, передумала… – сказал голос в трубке.

– Да, скорее всего, передумала, – согласился Гуров.

Глава 7

Окончив разговор с лейтенантом Касыговым, Гуров несколько минут стоял, раздумывая, что делать дальше. Лейтенант обещал немедленно выслать машину за телом Семенова. Уже вечером, по его словам, проведут вскрытие и все анализы, к утру результаты будут известны. Если бы дело происходило в Москве, Гуров, скорее всего, до утра бы ничего не предпринимал и занялся другим делом – ведь редко бывает, чтобы оперативник имел в разработке только одно дело. Чаще их бывает три-четыре.

Но здесь другого дела у него не было. А откладывать и ничего не делать почти сутки было не в привычках Гурова. «Можно сходить и обследовать место, где нашли тело Семенова, – размышлял он. – Но вряд ли я там найду что-то существенное. Важнее побеседовать с теми, кто знал погибшего. И начать надо с самого близкого покойному человека – с жены. Хотя я и не хотел сначала с ней говорить, а все равно никуда от этого не деться. Какие бы у них ни были отношения – но она все равно остается близким покойному человеком. Значит, надо идти к Лидии Евгеньевне».

Приняв такое решение, Гуров вошел в пансионат. В холле никого не было – Абуладзе, как видно, поднялся к себе. Где же искать комнату вдовы? Может, постучаться к Ксении, спросить у нее?

Пока Гуров колебался, вопрос решился сам собой: на втором этаже открылась одна из дверей, и из нее вышла Лидия Евгеньевна Семенова.

– Как вы кстати появились! – воскликнул сыщик. – Я как раз хотел с вами побеседовать.

– Хорошо, давайте побеседуем, – согласилась вдова. – Поднимайтесь, посидим у меня. Там нам никто не помешает.

Пользуясь приглашением, Гуров поднялся на второй этаж и вошел в комнату, которую занимала Лидия Евгеньевна. Хотя мебель здесь была гостиничная и убранство не отличалось от убранства других номеров, вдова все равно сумела придать комнате свой особый вид: на тумбочке стояли несколько восточных свечей, одна из которых, как видно, недавно курилась, на стенах висели копии японских гравюр.

– Садитесь, – пригласила вдова, указав сыщику на стул; сама она заняла кресло у окна. – О чем вы хотели меня спросить?

– Мне хотелось прояснить несколько моментов, – начал Гуров. – Прежде всего мне нужно лучше представить себе состояние здоровья вашего мужа. Он был спортсменом, как меня заверили, настоящим мастером скоростного спуска, вел, как я понимаю, здоровый образ жизни – но был ли он на самом деле здоровым человеком?

– В том-то и дело, что не был, – со вздохом призналась Лидия Евгеньевна. – Весь этот бодрый вид, эти ночные катания были сплошной имитацией. Мне неприятно это говорить, но мой муж был фальшивым, неискренним человеком. И это касалось не только здоровья, а всего. Буквально всего! И бизнеса, и личной жизни, и привычек…

– Ну, о бизнесе и личной жизни мы можем поговорить позже, – сказал Гуров. – А сейчас хотелось бы все-таки услышать о состоянии здоровья Игоря Борисовича.

– Хорошо, давайте о здоровье, – согласилась вдова. – Начнем с того, что несколько лет назад он перенес инфаркт.

– Вот как?! – заинтересовался Гуров. – Глядя на него, я бы этого никогда не сказал.

– А разве вы его видели? – удивилась вдова. – Я имею в виду – живым?

– Да, видел, – признался Гуров. – Вот как раз вчера, когда он ехал на трассу, мы с моей женой спускались оттуда. У меня хорошая зрительная память, я неплохо запоминаю лица людей. И я запомнил вашего мужа. И припомнил, что и раньше несколько раз встречал его там, наверху. Он производил впечатление совершенно здорового человека.

– Все это было напоказ, – заверила его вдова. – На самом деле он все время беспокоился о своем здоровье. Это началось три года назад, с инфаркта. Он был, правда, не слишком обширный, поврежденным оказался только один клапан, операция не понадобилась, ему даже стенд ставить не стали, но Игорь, помню, сильно испугался. После кардиологии он лег в клинику на обследование. И оно выявило целый букет: простатит, аденома, снижение слуха, проблемы с кишечником… Кроме того, он страдал от перепадов давления. Оно у него было то немного повышенное, то резко понижалось.

– То есть пониженное давление было у вашего мужа чаще?

– Да, чаще. Но случались и гипертонические кризы. Хотя редко.

– В таком случае ваш муж должен был принимать лекарства – и для поддержания сердца, и от давления…

– Да, он принимал их каждый день, – подтвердила вдова. – И сердечные, и от давления, и от простатита.

– Скажите, а головокружений, обмороков у него не было?

– Головокружений? – удивилась Лидия Евгеньевна. – Нет, я о таком никогда не слышала. И обмороков тоже не было. Все-таки он старался, много двигался, а кроме того, принимал лекарства.

– Понятно… – произнес Гуров.

– Физически головокружений у него не было, – между тем продолжала вдова. – А вот головокружения, так сказать, психические – были.

– Что вы имеете в виду?

– То, что обычно случается со стареющими мужчинами. Увлечения! Игорь просто не мог пропустить ни одной молодой девушки, ни одной хорошенькой мордашки, которая попадала в поле его зрения. Что называется, седина в бороду, а бес в ребро.

– Возможно, вы преувеличиваете… – осторожно заметил Гуров.

– Преувеличиваю? Нет уж, скорее преуменьшаю! Он и лыжами этими своими занимался только затем, чтобы девчонкам голову кружить. Он даже сюда, со мной рядом, притащил свою очередную любовь!

– Кого вы имеете в виду?

– А вы еще не поняли? Вот эту самую Настю! Которая теперь изображает безутешное горе. Да уж, наверно, безутешное! Денежки-то перестанут течь, как до этого текли.