Снежный киллер

– Хорошо, телефон я потом у вас спишу, – сказал Гуров. – Что ж, здесь я все посмотрел, теперь пойдемте на трассу. Только знаете что? Где его лыжи?

И он кивнул в сторону тела, накрытого брезентом.

– Лыжи, лыжи… – задумался ресторатор. – А, вспомнил! Наверно, они там же, где все вещи, – в его комнате. Пойдемте.

Они вышли, Абуладзе запер ледник, и они вернулись в пансионат. Комната, которую занимал погибший, находилась на втором этаже. Они поднялись по лестнице, изготовленной из какого-то дорогого дерева – не покрашенного и даже не покрытого лаком, а только обработанного особым образом, что лучше выявило его структуру, – и двинулись по галерее, которая огибала холл. Когда они проходили мимо одной из дверей, Гуров услышал доносившийся из-за нее сдавленный тоскливый вой. В этом звуке было столько неподдельной муки, столько горя, что Гуров невольно остановился.

– Это кто там? – шепотом спросил он Абуладзе. – Жена? Или дочь?

– Нет, это нет… – вновь смутился ресторатор. – Это Настя Мельникова. Переживает очень…

– А кто эта Настя? – спросил Гуров. – Вы о ней не говорили.

– Нет, я говорил, – поправил его Абуладзе. – Вы только имени ее не спросили. Настя – это моя девушка, с которой я приехал.

– А, вот что! Но как-то странно… Она что, хорошо знала покойного?

– Да, очень хорошо! – подтвердил собеседник. – Игорь нас с ней и познакомил.

– Понятно… – кивнул Гуров. – Значит, это ваша комната тоже?

– Нет, моя нет… – пробормотал Абуладзе. – Моя – следующая. Все-таки, понимаете, мы не муж и жена…

– А что, в семье Семенова такие строгие нравы? – удивился Гуров. – Сейчас на это вроде смотрят проще…

Эти слова Гурова привели владельца сети ресторанов в еще большее смущение.

– Да, тут строго… – пробормотал он. – Тут… они…

Он явно не знал, что сказать. Однако в этот момент произошло одно событие, которое помогло ему выйти из неловкого положения. На другой стороне галереи открылась дверь, и из нее вышла дама.

Это была именно дама, а не просто женщина. Точеное лицо с умело наложенным макияжем, сложная прическа, длинное платье, нитка жемчуга на шее, жемчужные серьги в ушах – с таким обликом она могла смело направляться на прием, например, в «Президент-отель».

Красавица внимательно взглянула на Гурова и его спутника и направилась в их сторону. Когда она приблизилась, Абуладзе обратился к ней:

– Лидия… позвольте представить вам знаменитого сыщика, полковника Льва Ивановича Гурова. Я вам о нем говорил. Лев Иванович отдыхает в поселке. И он любезно согласился проверить обстоятельства гибели Игоря.

Произнеся эту тираду, он повернулся к Гурову и произнес:

– А это Лидия Евгеньевна Семенова. Жена… впрочем, теперь уже вдова Игоря.

– Очень приятно, – сказала вдова, протягивая сыщику руку. Он мог бы поклясться, что рука была протянута для поцелуя, прямо как в фильмах «про прежнюю жизнь». Однако Гуров, будучи человеком простым, руку только пожал.

– Хорошо, что гибель Игоря будет изучена таким известным специалистом, – продолжала вдова. – Чтобы потом не было никаких недомолвок. Хотя я, признаться, не понимаю, какие тут могут быть сомнения. Все ясно как день. Поэтому, когда Олег мне утром сказал, что хочет к вам обратиться, я сперва была против. Но потом подумала и решила, что так действительно будет лучше. Чтобы потом никто не мог бросить тень. А то сейчас много развелось любителей копаться в чужой личной жизни. В том числе в чужих трагедиях. Мы все очень тяжело переживаем смерть Игоря – и я, и моя дочь…

В момент, когда Лидия Евгеньевна произносила эти слова, из комнаты, возле которой они стояли, вновь донесся стон, полный боли. Гуров заметил, как при этом скривился рот у прекрасной вдовы.

– Да все, кто здесь живет, тяжело переживают эту утрату, – закончила Лидия Евгеньевна свою фразу. – Хотя некоторым, – она покосилась на дверь комнаты, – стоило бы проявлять немного сдержанности. И такта. И не изображать то, чего нет. Во всяком случае, я желаю вам всяческих успехов в вашей работе, – закончила вдова.

После этого она прошла дальше по галерее и скрылась в последней из комнат. Мужчины проводили ее взглядом. Впрочем, провожал взглядом только один Абуладзе, а Гуров скорее следил за выражением лица ресторатора. И это выражение его немного удивило. Олег Вахтангович смотрел вслед прекрасной вдове с выражением, в котором удивительным образом соединялись восхищение и брезгливость.

Глава 4

Захватив в комнате погибшего его лыжи (одна из них треснула вдоль, у другой было сломано крепление), Гуров и Абуладзе направились к подъемнику.

– Если я не ошибаюсь, Семенов катался не только вчера вечером, он каждый вечер отправлялся на трассу? – спросил Гуров по дороге.

– Да, Игорь страстно увлекался горными лыжами, участвовал в соревнованиях – конечно, на любительском уровне, – отвечал ресторатор. – И старался не пропустить ни одного часа, когда имелась возможность покататься.

– Вы наверняка не раз наблюдали, как он собирается на трассу, – продолжал Гуров. – Ведь так?

– Да, я видел это много раз, – кивнул Абуладзе.

– У каждого спортсмена, который внимательно относится к своему делу, есть своего рода ритуал подготовки, – сказал Гуров. – Те, кто занимается лыжными гонками, например, измеряют температуру снега, выбирают смазку, наносят ее. А горнолыжники, я знаю, внимательно проверяют крепления. Семенов это делал?

– Да, обязательно. А почему вы об этом спрашиваете?

– Мне надо точно представить картину того, как ваш друг вчера отправился кататься, – объяснил сыщик. – Я должен знать все обстоятельства. Тут нет мелочей! И я хочу, чтобы вы мне помогли восстановить все детали вчерашнего вечера.

– Я охотно все расскажу, – кивнул ресторатор.

– Итак, ваш друг проверил крепления. А что еще он делал?

– Ну, он надел костюм… То есть сначала надел костюм, потом вышел из пансионата и проверил крепления… Надел очки… Вот, кажется, и все.

– Скажите, а он ничего не пил перед выходом?

– Вы имеете в виду спиртное? Нет, ни в коем случае! Игорь никогда так не поступал. Он относился к горам крайне ответственно. И вообще он никогда не злоупотреблял…

– Вы меня не поняли, – остановил его Гуров. – Я имел в виду не только спиртное. И даже вовсе не спиртное. Знаете, иногда люди что-то едят. Такой, знаете, перекус. Пьют кофе…

– А, вы об этом! Нет, непосредственно перед выходом Игорь ничего не ел. Но за полтора часа до этого у нас было нечто вроде полдника.

– Бутерброды?

– Нет, никаких бутербродов. Мы все сторонники здорового питания, а Игорь особенно. Овощные и фруктовые салаты, соки… Игорь особенно любил такой тропический салат – манго, папайя, персики. И еще креветки.

– А пил он, значит, только сок?

– Нет, не только сок, еще чашку кофе.

– А кто вчера варил этот кофе?

– Кто варил… – Абуладзе задумался. – Дайте вспомнить… Может, я? Хотя нет. Или Лидия? Нет, знаете, не могу вспомнить. А почему это так важно?

– Все может быть важно. Постарайтесь все же вспомнить. Если получится, скажите мне, ладно?

– Обязательно! – заверил его ресторатор.