Мертвая земля

– Парни, действовать будем так: открываем дверь, и я, резко выбегаю наружу, вы внимательно следите за мной. Отбежав от двери, беру крышу на прицел. Следующим выбегает Николай и Глеб. Под крышей не стоять, сразу отбегайте, метров на десять. Всем надеть бушлаты и шлемы.

– Зачем? – спросил Глеб.

– Так надо. Шлем защитит голову, а зимний бушлат тело. Мертвяк потратит несколько секунд на то, чтобы добраться до плоти. Возможно, этих секунд хватит, чтобы спасти вашу жизнь!

Когда все были готовы, я махнул рукой, показывая, что пора действовать. Артем, рывком распахнул дверь и посторонился, давая мне возможность пробежать мимо.

Прижав автомат к груди, выпрыгнул на улицу и тут же резко сменил направление движения, прыгнув в сторону. Отбежав метров на пятнадцать, волчком развернулся на месте и взял на прицел крышу казармы.

– Пошли! – крикнул парням.

Николай выбежал первым, следом за ним Глеб. Как только парни, выбежали из дверного проема, я увидел, что на скате крыши появилось, что-то небольшое, грязно-розового цвета. Не думая ни секунды, выстрелил несколько раз. Пули, попав в цель, взорвались облаком белых перьев. Мертвая птица упала с крыши. Мля! Точно – пеликан! Как это я угадал?

– Чисто! – крикнул я, обойдя казарму вокруг. – На крыше никого нет.

– Пошли на морфов посмотрим, – предложил подошедший ко мне Николай.

– Успеем, – ответил я. – Надо территорию обойти. Тимур и Олег – идете вдоль забора. Глеб и Кирилл – осмотрите командный пункт и баню. Артем – на вышку, страхуешь всех. Колян – ты со мной. Барышни, дверь заприте изнутри, открывать только на условный стук – три удара, – приказал я, высунувшимся на улицу Жанне и Ксении.

Когда патрульные пары разошлись в своих направлениях, мы с Николаем подошли к застреленным ночью мертвецам. Первый, который подорвался на растяжках, сильно обгорел. Остатки одежды сгорели полностью, все тело было покрыто черной корочкой сгоревшей плоти. Тварь была не очень высокой – не выше полтора метра, но зато все тело было перевито такими жгутами мышц, что создавалось впечатление, что здесь использовали тела двух людей, которых поставили рядом – таким широким был торс твари. Морда приплюснутая с широким лягушачьим ртом, полным острых зубов. Если рассматривать каждую деталь по отдельности, то можно различить отголоски человеческого тела, а вот когда смотришь на тело твари целиком, то понимаешь, что природа такое не могла сотворить. Слишком все это было нерационально и уродливо. На обожженной коже были хорошо видны пулевые отверстия – я насчитал двадцать три дырки на теле твари. Двадцать три попадания, а эта гадость, даже не замедлилась. И только когда попали в голову, эта гадина сдохла и то не сразу. Бррр! А если их будет больше? К примеру, несколько тысяч?! Такую армию морфов, хрен остановишь! Затопчут, сожрут и не заметят!

Второй морф, которого автоматные очереди остановили под забором, был намного меньше первого. Почти, как обыкновенный мертвец. Человеческие черты остались прежние, только слегка изменились – лицо заострилось, нижняя челюсть стала выпирать вперед, руки и ноги удлинились, а пальцы заканчивались когтями. Пока небольшими, всего несколько сантиметров в длину, но зато острыми и серповидной формы. Видимо, второй мертвяк был только на первой стадии преобразования. Полуморф! Мать его так!

– Ну как тебе? – спросил, у стоявшего рядом, Николая.

– Охренеть! Хочу быстрее взять в руки свою «Сайгу» и чтобы в ней были патроны, снаряженные пулями!

– А, я бы предпочел пулемет Калашникова! Или, лучше БТР. КПВТ – лучшее лекарство против этих тварей. По-фиг куда попадет пуля, разорвет на куски!

Через полчаса территория погранпоста была тщательно осмотрена. Живых мертвецов и морфов замечено не было. А вот снаружи забора появилась цепочка мертвяков, видимо они ночью пришли из села. Зомбей было относительно немного – рыл десять – двенадцать. Отстреляли их быстро – минут за пять. Стреляли Кирилл и Николай, как самые малоопытные стрелки по трупам.

Обитатели казармы окончательно проснулись и вышли наружу, где каждый принялся за свое дело: женщины – готовить завтрак, дети – играть, а мужчины – думать, хотя со стороны это выглядело, как будто мы ничего не делали. Но это не правда, я точно думал. Думал, чем занять все это воинство. Думал, думал и придумал!