100 великих тайн Востока

9) Чингисхан умер 28 августа 1227 г., упав с лошади во время охоты. Считается, что копыто скакуна попало в нору суслика. Легенды рассказывают, что тело императора монголов было тайно захоронено на склоне священной горы Буркан Калдун, в 200 км от нынешней монгольской столицы. В тот момент его держава вдвое превосходила по площади Римскую империю и вчетверо – государство Александра Македонского.

10) В годы СССР имя Чингисхана было в Монгольской Народной Республике под запретом: советские историки не любили основателя монголо-татарского ига. Но после краха коммунизма в Монголии расцвел настоящий культ личности Чингисхана. Его именем назвали аэропорт Улан-Батора, первую монгольскую рок-оперу и лучшую в стране водку.

Китайские «доколумбы»

В начале XV в. лучшие в мире суда строили в Китае. Огромная флотилия, которой командовал адмирал Чжэн Хэ, бороздила воды Индийского океана. Китай находился на пороге Великих географических открытий. Корабли Срединной империи готовы были обогнуть Африку и устремиться в Европу. Но тут случилось невероятное.

«Челом подобен он тигру, брови его точно мечи, лицо же его шершаво как апельсин», – сообщает хронист адмирала Чжэн Хэ. Всюду, куда бы ни прибывал Чжэн Хэ, он немедленно направлялся к правителю города или страны – к царю, султану, князю, вождю, передавал ему самые радушные приветствия от «сына неба» Чэнцзу, императора Китая. Затем посланник осыпал владыку дорогими подарками и просил об одной небольшой уступке: уплатить дань «сыну неба» и покориться ему.

Что в эту минуту испытывал обескураженный царек? Растерянность, страх перед громадной эскадрой. Он покорялся силе и лести, и тут же на покоренного династа дождем просыпались дары. Так красноречивыми посулами и молчаливыми угрозами верный слуга империи адмирал Чжэн Хэ подчинял ей земли, лежавшие вдоль Муссонного пути.

Специалисты единодушно считают, что китайцам вполне было по силам достичь мыса Доброй Надежды, обогнуть южную оконечность Африки и, следуя вдоль берегов Черного континента, добраться до Европы, дабы осыпать дарами и смутить чередой кораблей ну, например, кастильского короля. Что же помешало китайцам открыть морской путь в Европу? Обо всем по порядку.

Родился Чжэн Хэ в 1371 г. в южнокитайской провинции Юньнань в семье правоверных мусульман. За несколько лет до его рождения, в 1368 г., мощное народное восстание свергло Монгольскую династию (Юань) и привело к воцарению династии Мин. Детство и юность будущего героя пришлись на эпоху смуты, разрухи, народных бедствий. Предание сообщает, что солдаты армии Мин схватили юного Чжэн Хэ и кастрировали его. По-видимому, они собирались его продать, ведь евнухи в ту пору ценились. В богатых семьях непременно держали кастратов – слуг и надсмотрщиков, следивших за женами и наложницами.

Чжэн Хэ

Евнухи были и при императорском дворе. Со временем – словно желая отомстить за свое постыдное увечье, – они приобретали огромную власть. Лишь они одни – не считая домочадцев, – могли заходить в покои императора. Постоянно пребывая подле монарха, евнухи знали все его тайные помыслы и капризы. Знали они одни и никто другой, ведь по традиции «сын неба» держался очень замкнуто, он был отгорожен от внешнего мира. Даже министры не могли побеседовать со своим повелителем – они посылали ему письменные доклады. Так евнухи становились ключевыми фигурами при дворе.

Мы не знаем, когда Чжэн Хэ оказался при дворе «сына неба». Несомненно, ему быстро удалось завоевать расположение императора Чэндзу (1403–1424). Кстати, последний пришел к власти, свергнув своего племянника. Тот сумел бежать, он скрылся «где-то за морем». В 1405 г. победитель повелел разыскать беглеца. Вот ради чего пустилась в плавание флотилия, верная Чэндзу. Была перед командующим Чжэн Хэ поставлена и другая задача: покорить как можно больше земель.

В том же 1405 г. из гавани близ Шанхая отправились в путь 62 больших корабля. Каждый, как писал позднее хронист, достигал 44 чжанов в длину и 18 чжанов в ширину (чжан составляет около 3,2 м). С летним муссоном флотилия двинулась на юго-запад: в Индокитай, на Яву, Суматру, Шри-Ланку, в Каликут на Малабарском побережье Индии. Вот лишь некоторые «варварские земли», где побывал за два года Чжэн Хэ. Всего же его флот посетил около 30 стран и островов.

«В девятом месяце 1407 года Чжэн Хэ и остальные возвратились. Послы от всех стран прибыли с ними и предстали перед императором… Император был очень доволен, наградив всех титулами в соответствии с заслугами», – сообщает «Минская история».

Китай в то время был крупнейшей морской державой мира. В экспедициях Чжэн Хэ участвовало до 37 000 человек. В отдельные времена численность флотилии достигала 317 судов. Знаменитая испанская Непобедимая армада была скромнее – 134 тяжелых корабля и чуть более 20 000 матросов. Корабль, на котором плыл адмирал, достигал 50 метров в длину. Девять мачт возвышалось на нем. (Для сравнения заметим: в XV в. в Европе только начали строить трехмачтовые суда длиной 25 м.)

Уже в те времена китайские корабелы оборудовали суда герметичными переборками. Поэтому, получив незначительную пробоину, корабль оставался на плаву. В Европе подобные суда стали строить лишь в XVIII веке.

В дороге ориентировались по звездам, пользовались компасом. Путь, пройденный судном, наносили на линованную карту. Правда, понятия долготы и широты были еще неведомы китайским мореплавателям.

Использовали они и опыт, накопленный арабами. Так, на китайской карте, изображающей Африку и датируемой 1402 г., очертания континента переданы довольно точно, показаны Нил, Судан и Занзибар. Судя по археологическим находкам из Восточной Африки, китайцы довольно рано установили торговые отношения с этим регионом. Еще в 1154 г. арабский географ аль-Идриси сообщал о появлении китайских торговцев на африканских рынках. По всему побережью – от Сомали до Занзибара – встречаются многочисленные фарфоровые черепки и монеты, относящиеся к династиям Сун (960–1279) и Мин (1368–1644).

Адмирал Чжэн Хэ покорял страну за страной без особых усилий, без риска. За годы плаваний он всего трижды попадал в опасные переделки, но всякий раз его солдаты брали верх. В истории мореплавания трудно найти другой пример подобного бескровного покорения мира.

В вопросах веры он проявлял необычайную терпимость. Пример тому – памятник, сохранившийся в городе Галле на Шри-Ланке: трехязычная каменная табличка, рассказывающая о прибытии адмирала Чжэн Хэ. Китайский текст превозносит могущество Будды, персидская надпись прославляет Аллаха, а тамильские словеса воздают хвалу индуистскому богу Вишну.

Всего до 1433 г. адмирал предпринял 7 экспедиций. Его корабли причаливали к побережью Никобарских и Мальдивских островов, бывали в гаванях на берегу Персидского залива, в Адене, Могадишо (Сомали), Малинди (Кения), на Занзибаре.

Тихоокеанская эскадра, созданная им, посетила острова Рюкю (близ Японии), Филиппины, Борнео и Тимор. Кстати, остров Тимор лежит всего в 600 километрах к северу от Австралии. Таким образом, китайские мореплаватели едва не открыли пятый континент.

Мало кто вспоминал, что армада кораблей отправилась в поход только для того, чтобы поймать законного императора, свергнутого его дядей, узурпатором Чэндзу. На второй план отходили и дипломатические мотивы. Теперь мореплавателей интересовали прежде всего диковинные животные, растения, снадобья, драгоценные камни и слоновая кость. Все находки доставляли во дворец императора и в его зверинец.

Возвращения адмирала Чжэн Хэ неизменно вызывали в столице фурор. Особенно запомнилось хронистам событие, происшедшее в 1414 г. В тот год китайцы впервые увидели живого жирафа.

В 1424 г. император Чэндзу, покровитель прославленного флотоводца, умер. И когда в 1433 г. Чжэн Хэ возвратился в Срединную империю, он увидел, что по воле новых правителей страна отгородилась от внешнего мира. На Китай опустился «шелковый занавес». Преемники Чэндзу запретили путешествия в другие страны. Ослушникам, покидавшим Китай, грозила – в случае их поимки – смертная казнь. Корабли спешно уничтожались, моряков арестовывали. В 1474 г. из 400 военных судов в Поднебесной осталось всего 140. Начиная с 1500 г. строительство крупных морских джонок считалось особо тяжким преступлением. Морские плавания приравнивались к измене родине.

Предприимчивый Чжэн Хэ не дожил до этих тяжких времен, до этого разгула ксенофобии. Он умер в 1433 г., в возрасте 62 лет. И память о нем вскоре была искоренена в Китае. Придворные чиновники уничтожили или «потеряли» большую часть донесений Чжэн Хэ. Его экспедиции по праву можно сравнить с плаваниями другого, более знаменитого первооткрывателя – португальца Васко да Гамы, совершившего в 1497–1499 гг. путешествие из Португалии в Индию. Если бы не внезапные перемены в китайской политике, португальцу никогда бы не снискать славы. Китайские моряки еще в первой половине XV в. непременно достигли бы берегов Европы.

Однако эпохальное открытие так и не состоялось. Китай повернулся ко всему остальному миру спиной. Слава о подвигах адмирала Чжэн Хэ не достигла Европы.

Золото Бактрии

В 1964 г. мир облетела сенсационная новость: в Северном Афганистане, на самой границе с Таджикистаном, у слияния рек Пянджа и Кокчи французские археологи во главе с профессором Страсбургского университета Даниэлем Шлюмберже открыли… древнегреческий город!

Открытие Д. Шлюмберже возвращает нас в 320-е гг. до н. э., когда армия Александра Македонского, отправившаяся на завоевание Индии, захватила обширнейшие области Персии, Афганистана и Средней Азии. После смерти великого полководца эти области стали частью державы Селевкидов, которую создал Селевк I, один из соратников Александра Македонского. Это государство занимало огромную территорию – от Малой Азии до Афганистана. Просуществовав около ста пятидесяти лет, оно начало распадаться на мелкие царства и княжества, которые впоследствии одно за другим пали под ударами кочевников.

В состав державы Селевкидов входила и Бактрия – историческая область, занимавшая север современного Афганистана и южные районы Узбекистана и Таджикистана. Эта древняя земля некогда являлась одной из провинций могущественной Персидской державы. Позже на обломках державы Селевкидов возникло крайне своеобразное государственное образование – Греко-Бактрийское царство.

Антиох, сын и наследник Селевка, в 292 г. до н. э. был назначен соправителем отца и наместником восточных провинций (сатрапий). Своей столицей Антиох избрал город Бактры (ныне Балх). Преемник Антиоха, бактрийский сатрап Диодот, около 250 г. до н. э. объявил себя независимым правителем Бактрии. Это среднеазиатское государство с греческими царями во главе просуществовало более ста лет. Распространившись во время своего короткого расцвета на север Индии (около 180 г. до н. э.), оно пало под ударами кочевников в 140–130-х гг.

Широкие археологические исследования территории Бактрии начались после того, как в Северном Афганистане, вблизи города Шибарган, были открыты богатые запасы природного газа. Начавшееся строительство газопровода потребовало проведения охранных раскопок в зоне будущей трассы. И тогда на землю Бактрии пришли ученые из совместной советско-афганской археологической экспедиции.

Эта экспедиция работала в Афганистане на протяжении десяти поисковых сезонов – с 1969 по 1978 г. И уже в первом сезоне экспедиционный отряд, возглавляемый молодым ташкентским археологом Зафаром Хакимовым, обнаружил неподалеку от Шибаргана, на холме Емши-Тепе, развалины древнего города с мощной цитаделью. Под толщей земли скрывались остатки многоколонного парадного зала, окруженного кирпичной стеной с круглыми оборонительными башнями. По всей видимости, это был храм. Вокруг было раскидано еще множество небольших холмов, среди которых один, по внешнему виду ничем не отличавшийся от других, имел интригующее название Тилля-Тепе, что в переводе означает «Золотой холм». В народе рассказывали, что в его недрах якобы скрыта могила «золотого человека», похороненного в золотом саркофаге. К раскопкам этого загадочного холма и приступил в 1978 году советский археолог В.И. Сарианиди.

Уже в одном из первых шурфов было обнаружено несколько золотых украшений. А когда археологи вскрыли первое погребение, перед их глазами предстала фантастическая картина: груда золотых украшений, которая почти целиком скрывала останки погребенного!

Всего в ходе раскопок ученым удалось исследовать шесть захоронений, причем абсолютно неразграбленных (седьмая могила так и осталась нераскопанной). Со времен открытия гробницы Тутанхамона мировая наука не знала подобного успеха. В каждом погребении насчитывалось около трех тысяч золотых изделий: золотые короны, украшенные фигурными цветами, инкрустированные жемчугом и бирюзой, стилизованными деревьями с птицами на ветках; массивные золотые браслеты, концам которых неведомые мастера придали форму животных – то хищников с оскаленной пастью, то стремительно мчащихся антилоп со зрачками из бирюзы и такими же копытцами, ушами, рогами; перстни и кольца тончайшей ювелирной работы; золотые пластины, нашивавшиеся на одежду, – то в виде человека, несущего дельфина, то музыкантов, то крылатых богинь; разнообразнейшие золотые подвески и пряжки, изображавшие то амуров, сидящих на рыбах с бирюзовыми глазами, то воина в шлеме со щитом и копьем, у ног которого лежат драконы, то какое-то фантастическое существо с львиной мордой; кинжал с золотой рукоятью в золотых ножнах с крылатыми грифонами и зубастыми хищниками… Можно бесконечно долго перечислять драгоценные находки – всего их было сделано более 20 тысяч!

Одна из найденных в Тилля-Тепе золотых монет не встречена ни в одном из нумизматических собраний мира. На ней изображен человек, опирающийся на колесо дхармы, а на обороте – лев с поднятой лапой. По мнению В.И. Сарианиди, эта монета отчеканена при греко-бактрийском царе Агафокле. Другая золотая монета с профилем римского императора Тиберия, отчеканенная в Лугдунуме (ныне Лион, Франция) между 16 и 21 гг. н. э., – первая монета этого вида, найденная во всей Центральной Азии.

В пяти могилах Тилля-Тепе были похоронены женщины, а в одной – мужчина. Все погребения относились к I в. до н. э. – I в. н. э., в то время как обнаруженный ранее храм был почти на тысячу лет старше. Как это объяснить? Очевидно, поселившиеся на руинах древнего бактрийского поселения кочевники просто использовали древние развалины в качестве некрополя.

Многие вещи, найденные в погребениях – наиболее ценные, – были изготовлены еще в греко-бактрийский период. Другие принадлежат уже к тем временам, когда Греко-Бактрийское государство пало и ему на смену пришли кочевники-кушаны, вожди которых очень быстро впитали элементы греко-бактрийской культуры и стали заказывать своим мастерам изделия в традициях эллинистического искусства. По мнению В.И. Сарианиди, именно в этом и состоит значение «золота Бактрии» – впервые в истории археологии были обнаружены вещи, которые одновременно несут в себе греческие, иранские, индийские, римские и даже северо-алтайские мотивы.

Удивляло несоответствие между богатством погребальных приношений и чрезвычайно простым устройством могил: простые прямоугольные ямы на глубине около одного метра перекрывались деревянным настилом и плетеными циновками, поверх которых насыпалась земля. Такое погребение можно было соорудить за один-два часа. Создавалось впечатление, что захоронения производились тайно, возможно, даже ночью. Очевидно, благодаря именно этому обстоятельству могилам удалось избежать разграбления.

Не существует даже приблизительной оценки стоимости «золота Бактрии», да и оценить стоимость этих предметов в деньгах сложно – их историческое значение многократно увеличивает цену. Однако с самого начала было ясно, что найдено настоящее сокровище. Для охраны раскопок были вызваны войска, за рабочими-землекопами установили неослабный контроль. Но, увы, эти меры несколько запоздали, часть находок все-таки ушла на сторону. Однако основная их часть была благополучно доставлена в Кабул.

Ученые успели сделать лишь предварительную инвентаризацию «золота Бактрии». Несколько месяцев спустя советские войска вторглись в Афганистан, началась война, и всем стало не до археологии. В.И. Сарианиди и его коллеги уехали, сокровища были сданы в Кабульский музей.

В 1989 г., накануне ухода советских войск из Кабула, ценности предлагалось вывезти в СССР или в одну из нейтральных стран, чтобы уберечь их от войны, но режим Наджибуллы отказался от этого шага, заявив, что пребывание бактрийских ценностей на родине – символ стабильности Афганистана.

В феврале 1989 г. Кабульский музей был закрыт, а его наиболее ценные экспонаты распределены по трем убежищам. Эта мера оказалась весьма предусмотрительной – в течение последующих семи лет музей был разрушен и разграблен, от него остались лишь одни развалины.

Шесть сейфов с золотом из Тилля-Тепе были спрятаны в подвалах президентского дворца – самом безопасном месте в столице. Последний раз сокровища видели в 1993 г. Затем к власти пришли талибы, и все следы «золота Бактрии» затерялись на долгие десять лет.

Время от времени в мировой печати появлялись самые различные слухи по поводу судьбы пропавших сокровищ. Одни утверждали, что золото тайно было вывезено в СССР. Другие говорили, что еще во время войны талибы начали обменивать сокровища на оружие. По третьей версии, вся коллекция была расхищена и распродана по частным коллекциям. Говорили, что золото из Тилля-Тепе продано через антикваров в Пакистане, а вырученные средства пошли на финансирование международной террористической сети. И лишь в августе 2003 года, после падения режима талибов, новый министр иностранных дел Афганистана Абдалла Абдалла на заседании генеральной конференции ЮНЕСКО в Париже сообщил важную новость: «золото Бактрии» в целости и сохранности обнаружено в хранилищах президентского дворца в Кабуле. Талибы неоднократно пытались получить к нему доступ, однако благодаря мужеству хранителей все эти попытки закончились для них неудачей.

Украшения, изображающие тритонов и дельфинов

Сейфы с «золотом Бактрии» хранились в подвале, вырубленном в скале и защищенном стальными дверями за семью замками. Ключи от замков были у семи человек, большинство из которых к 1996 г., когда талибы захватили Кабул, отсутствовали или были мертвы. Один из оставшихся хранителей, 50-летний Аскерзаи, вспоминает, как делегация из десяти мулл явилась, чтобы осмотреть подвалы.

Под дулами пистолетов Аскерзаи открыл кодовый замок хранилища, где покоились активы центрального банка – золотые слитки на сумму около 50 млн долларов. Муллы очень оживились. Вероятно, они оживились бы еще больше, если бы знали, что настоящее сокровище лежит в другом хранилище – буквально у них над головами. По мнению Аскерзаи, они не стали искать «золото Бактрии» по одной простой причине – для этой полуграмотной деревенщины слова «Бактрия» и «археологическое наследие Афганистана» были не более чем пустым звуком.

Тем не менее муллы, очевидно, что-то слышали о сокровищах, скрытых в подвалах президентского дворца, так как начали допрашивать хранителя: есть ли здесь еще какое-нибудь золото? Аскерзаи молчал. Его бросили в тюрьму, где он провел 3 месяца и 17 дней. Хранителя неоднократно допрашивали и подвергали издевательствам и пыткам, но он не сказал ни слова.

В мировых СМИ прошли сообщения о том, что афганские власти планируют организовать показ «золота Бактрии» за рубежом – в США, Франции, Германии, Японии и Греции. К этой акции подключились ЮНЕСКО и ряд крупнейших СМИ. Кроме того, существует соглашение между правительствами Афганистана и США о том, что на период, пока в Афганистане сохраняется нестабильность, ценности будут временно перевезены в США.